Попадать, так с музыкой! - Михаил Гуткин

   - Здравия желаю, - ответил Вася, - старший лейтенант госбезопасности Северов. Нужно подбросить в штаб 85-й стрелковой дивизии товарища младшего лейтенанта.

   При этих словах я подошла к Васе.

   Извините, - твердо возразил Кононицын, - у меня строгий приказ командира полка никого по пути не подбирать. Поэтому не могу взять еще одного человека.

   - Скажите, - спросил Вася, - а если прикажет ваш комдив?

   - Если прикажет товарищ Окулов, то возьму.

   - Хорошо. Распорядитесь, чтобы колонна подождала, и пройдемте со мной к нам в отдел.

   Старлей подозвал заместителя, отдал команду и пошел с Васей в НКГБ. Я осталась стоять у колонны на всеобщее обозрение. Думаю, если бы не моя форма, то без шуточек тут бы не обошлось. Через несколько минут оба старлея вернулись, причем у Васи вид был довольный, а у Кононицына - озадаченный.

   - Все в порядке, товарищ младший лейтенант государственной безопасности, - обратился Кононицын ко мне, - можете садиться в любую машину, только извините в кузов. В кабине по инструкции только водитель и боец сопровождения.

   - Не беспокойтесь, товарищ старший лейтенант, - заявила я, - в кузове, так в кузове. Я привычная (да, один раз в деревне ездила и в кузове - впечатления самые тоскливые). Я посмотрела на грузовики, выбрала тот, где, как мне показалось, сидели самые худые, подала свой баульчик сидевшим в кузове призывникам. Потом подтянулась и бодро перемахнула через борт. Бойцы, все в новенькой, необмятой форме одобрительно зашумели и раздвинулись, уступая мне место (правильно выбрала - достаточно просторно). Я уселась, и колонна снова двинулась по маршруту.

   Скорость была небольшой, по моим прикидкам не более 30 километров в час, поэтому в кузове было терпимо. Еще хорошо, что вчера был небольшой дождь, и дорога была непыльной, а то бы я приехала в дивизию не в лучшем виде.

   57.

   Минут десять ехали молча, возможно из-за меня. Думаю, что солдаты стеснялись трепаться при командире, да еще женщине, да еще из НКГБ. Но я сидела тихо, как мышка, и только разглядывала попутчиков. Когда Вася говорил о резервистах, я думала, что это обычные призывники, как в мое время: в подавляющем большинстве мальчишки, чуть младше меня - лет по 18. Но тут сидели и мальчишки, и взрослые парни, а один даже вообще, на мой взгляд, мужик лет тридцати. Значит резервисты - это, скорее всего, те, кто уже раньше служил и потом был отправлен в запас (в резерв). Из этого очевидно следует, что к войне готовятся. Ни с того, ни с сего не будут из народного хозяйства призывать в армию столько мужчин. И тут уже Федор Савич не пожалуется, что очередное пополнение в значительной степени неграмотное, хотя вполне возможно, что среди резервистов есть и неграмотные, и малограмотные. Но все равно, кто один раз уже прошел через армию, должен хоть что-то соображать в военном деле. Может быть, в этой Истории не будет таких жутких потерь и такого страшного отступления? За моими мыслями я не сразу расслышала, как ко мне обращаются.

   - Да, что?

   - Разрешите обратиться, товарищ младший лейтенант государственной безопасности?

   Какой-то шустрый паренек не удержал свое любопытство и решил задать мне вопрос. А приятно, когда меня так уважительно величают.

   - Да, слушаю вас.

   - Скажите, а трудно в НКГБ служить?

   - Когда как. Иногда не очень, а иногда приходится пахать день и ночь.

   - А что, в НКГБ свои колхозы есть?

   Вот те раз! Слегка прокололась. "Пахать" - это ведь словечко из моего времени. Надо объяснить.

   - Нет, это я так, для сравнения. Когда подходит время пахоты в поле ведь работают от зари и до зари.

   - Да, конечно.

   - Вот и у нас бывает время, когда тоже приходится работать от зари и до зари, а иногда и ночью.

   - А что вы там делаете?

   Тут другие зашумели на любопытного - не приставай к командиру с вопросами, - но я махнула рукой и продолжила.

   - Разная работа: бандитов ловим, шпионов задерживаем, врагов народа разоблачаем. Все трудно перечислить. Да еще допрашивать арестованных приходится - на это очень много времени уходит.

   - А вы сами кого-нибудь допрашивали?

   - Полностью нет, у меня еще недостаточно опыта. Зато те, с кем я поговорила, быстро потом во всем сознались (между прочим, как вы уже знаете, чистая правда). Я, если надо, и кошку могу уговорить добровольно горчицу есть.

   - Да это невозможно.

   - Вполне возможно, уверяю вас. Для этого достаточно намазать ей горчицей под хвостом. Дальше сама все вылижет.

   Ха, это в мое время подобные живодерские анекдоты воспринимаются слушателями без проблем. А тут слушатели впечатлились. Один даже вздрогнул и опасливо посмотрел на меня. Я, хотя и находилась в некотором расслабленном состоянии, но где-то на уровне подсознания это зафиксировала.

   - Скажите, а что делают с теми, кого разоблачают? Всегда расстреливают?

   - Почему всегда? Советская власть строгая, но справедливая. (Во, как шпарю. Начиталась уже газет.) Если ты враг, убивал советских людей, занимался вредительством и тому подобное, то тут понятно - высшая мера социальной защиты. А если ты случайно попал в это дело, если никакого вреда не успел причинить, если сам во всем признался, то возможны варианты. Могут дать два - три года, а то и просто выслать на спецпоселение. Как суд решит. Суд все учитывает: и все проступки, и чистосердечное признание, и помощь следствию (ух, как излагаю, недаром столько детективов прочитала).

   - А вот у вас на лбу шрам. Это что, тоже от бандитов?

   - Да, месяц назад попала в переделку.

   - И вы их задержали?

   "И вот тут Остапа понесло"1). Я смешала сразу два моих приключения. Слушали меня, раскрыв рты.

   - Скажите, а вас за это наградили?

   - Ха, наградили! Выговор дали.

   - За что выговор?

   - За то, что я одного из бандитов насмерть застрелила, а он нужен был живой. Промахнулась я. Стреляла в ногу, а он, гад, возьми в этот момент и споткнись. И пуля попала в голову. Вот и выговор. Ладно, бойцы, хватит, я уже немного устала (врать), а мы вот-вот приедем.

   ---------

   1) И. Ильф, Е. Петров "12 Стульев"

   58.

   Бойцы понимающе отстали, и я откинулась к борту и слегка прикрыла глаза - вроде бы задремала. Но при этом искоса посматривала на того парня, странную реакцию которого заметила ранее. Он явно нервничал. Что-то его в моем трепе зацепило. Надо бы выяснить, когда приедем. А вот, кстати, мы и приехали. Колонна въехала в расположение дивизии, и машины остановились недалеко от штаба. Я, пользуясь своим независимым положением, первая выскользнула из кузова - ох, все-таки отсидела себе одно место.

   На плацу стояли командиры во главе с Окуловым. Но сейчас мне в первую очередь нужен был не он, а его особист. Если не забыла, то капитан Максимов. Вот он, стоит чуть в сторонке. А еще я помню, что он Васин приятель.

   - Здравствуйте, товарищ капитан.

   - Здравствуйте, товарищ младший лейтенант. - Улыбнулся Максимов. - Поздравляю с поступлением на службу, Анна Петровна.

   - Спасибо. Игорь Александрович, кажется?

   - Так точно, Игорь Александрович. Надолго к нам?

   - На неделю, но сейчас не об этом. Есть срочное дело.

   - Что такое, слушаю?

   - Очень хочется поговорить с одним из бойцов из тех, с кем я сейчас приехала. Что-то с ним не так. Только желательно это сделать незаметно. А вдруг это все пустое.

   - Так, - капитан сразу стал серьезным, - это можно организовать. Все равно, сейчас все вновь прибывшие должны будут пройти заключительный медосмотр. Там мы вашего подозрительного и зацепим. Укажите мне на него.

   Я, стараясь сделать это как можно незаметнее, показала на того, кто мне был нужен. Капитан зафиксировал его взглядом и отошел. Я подошла к основной группе командиров. Окулов приветливо мне кивнул и слегка мотнул головой вправо. А, так там стоит Ипполитов. К нему-то я и приехала. Я подошла к Ипполитову. Он тоже поздравил меня с назначением и намекнул, что надо бы обмыть мои кубики. Вася меня об этом своевременно предупредил, поэтому "у меня с собою было" 1). Я шепнула, что традиции знаю и чту. Тут появился Максимов, и мы с ним отошли.

   - Анна Петровна, ваша группа пойдет в медсанбат на осмотр первой. Бойцы будут заходить по очереди. У вашего подопечного врачи что-нибудь найдут и направят его в соседнюю комнату. Там мы с ним и поговорим.

   - Прекрасно, Игорь Александрович. Только давайте чуть-чуть изменим план. Сначала я хочу поговорить с ним одна.

   Тут капитан немного поморщился. Наверное, боится, что я все лавры хочу присвоить себе. Надо его успокоить.

   - Я просто боюсь, что сразу двух он может испугаться и замолчит. Если только мои подозрения оправдаются, то вы сразу подключитесь, а я, наоборот, уйду. У меня тут своих дел по горло. А в отчете, в этом случае, напишу, что у меня возникли подозрения, а вы окончательно его разоблачили. Впрочем, вполне вероятно, что ему нужно будет написать явку с повинной.