Своенравная Луна - Софи Вирго

через несколько часов. Не знаю, как, но Ян смог меня перевязать в самых сложных местах. Явно бета заглянул, ну или цыган. На удивление, даже не жгло в ребрах. Иголок уже нет в руке, поэтому спокойно подполз к Лине. Лежит бледненькая, уставшая. В ее руке капельница до сих пор была. Погладил родное лицо. Кожа была такой шелковой и приятной, что хотелось мурчать, как коту. Зарывшись в волосы рукой, не хотел отпускать. Пальцы сами начали нежно массировать голову. Мне кажется, ей это тоже пришлось по вкусу. Улыбка пробежалась по лицу. Еле заметная, одними уголками губ, но была. Стоило прекратить ласку, все исчезло.

Что же я такое натворил? Может лучше, чтобы она все забыла, и мы начали все с самого начала? Она бы привыкла ко мне, полюбила, а потом, даже если память восстановится, побесится и простит. Я смогу ее подготовить, чтобы приняла мою сущность, была полноправной хозяйкой не только моего сердца, но и стаи. Даже если и не вспомнит, сам расскажу, как было, но, когда она подсядет на меня так же сильно, как и я на нее, когда узнает об оборотнях, примет их. А пока, ее память добавила бы мне проблем. Только по закону жанра мне явно не повезет, и бороться мне с испуганным волчонком долго и упорно.

Полежав так недолго, пошел на кухню. Голод дает о себе знать урчащим желудком. По вожаковски так урчит. Боюсь смог бы разбудить и спящую красавицу. В холодильнике было много съестного, но выбрал я тарелку сочных стейков. Съев все запасы моего любимого блюда, что приготовила повариха, чувствую легкое облегчение. Одной проблемой меньше. Пока ел, слышал, что Томчев проверил Каролину, и не успев появиться на пороге, сразу огорошил его вопросом, ответ на который получил с легкой заминкой.

– Уже намного лучше. У нее сильное переутомление, плюс удар головы. К утру уже должна прийти в себя. Не кори себя так, неизвестно, как бы мы на твоем месте поступили. Она жива, остальное мелочи. Справишься. Мы всегда поможем, только скажи, – похлопав по плечу, сел на стул рядом.

– Умом понимаю, Ян. Но как представлю, что вот она проснется, увидит меня, и с криками начнет убегать, тошно, – и приложил руку к горлу. – Ведь теперь я для нее монстр. Оживший кошмар, чудовище из фильмов ужасов, – оперевшись локтями о стол, утопил лицо в ладонях.

– Оу, я смотрю тут все запущенно, – в кухне образовался Аддо. Цыган вольготно сел на пустой стул и смотрел на меня. – А как же хитрости, уловки?

И весело поиграл бровями. До того, как этот товарищ встретил дочь верховного, часто развлекался и с человеческими женщинами. Ему это казалось очень интересным. Каждый раз вызов самому себе. И каждый раз побеждал. Вот только, как у него это получалось – загадка. Для нас люди были загадкой, которую мы даже не пытались разгадать.

– Что ты имеешь ввиду? – вопросительно изогнул бровь, смотря на волка, в глазах которого пляшут чертята. Невыносимый вожак, который редко бывает серьезным.

– Вы истинная пара, Азиз. Притяжение никуда не убрать. Даже если она будет ненавидеть первое время, все рано станет тянуться. Даже чтобы просто поскандалить. Ты не должен опускать руки. Примени гипноз, я точно знаю, что ты умеешь. Проберись в ее сны, чтобы воздействовать через подсознание, – и это я тебе про мухлеж. Она же человек, ей ухаживания нужны. Цветы, конфеты, а в двадцать первом веке есть парки аттракционов, выставки, кино, театры. Прояви ты свою смекалку. Не переживай так. Советом всегда поможем.

– Я даже не знаю, что она любит, кроме как моделировать свою одежду. Не по показам же возить? Я свихнусь, – немного завыл от перспективы.

– Ну почему по показам. Она творческая личность, музеи, выставки, это точно понравится. А ты, ну если хочешь результат, тогда терпи. Без жертв со своей стороны, никогда не добьешься результата, – развел руками Аддо.

– Да понимаю я это, но как представлю, что она спит там, вся такая мягкая, сладко пахнущая, все внутри тугим узлом скручивается. Я дышать без нее не могу. И если… Да я с ума сойду от невозможности прижать к себе, поцеловать, просто полюбоваться.

– Ну с последним не проблема, – рассмеялся Ян. – ночь вся твоя. Уснет Кара и смотри себе. Даже прилечь можешь. Главное, чтобы сон был крепким у девушки. К запаху привыкнет, к энергетике. В итоге, неосознанно она будет искать тебя, скучать по тебе, – и пальцы так загибает, гад такой, для наглядности. Захотелось убрать с его лица улыбку.

– А то я без тебя до этого не догадался, – рыкнул в его сторону. Видимо очень убедительно, потому что улыбаться он перестал.

Думал я о таком способе. Потому что это реально может принести свой результат. Природа не просто так создала нас истинными. Она должна нас почувствовать с черным, принять. Хотя бы подсознательно.

– Ладно, ребят. Вы ужинайте, все в холодильнике. Я пошел отдыхать.

Попрощавшись, пошел вниз, где был спортзал. Не то чтобы я такой дурак, тренироваться тогда, когда еще раны не сошли. Просто надо туда. Почему-то уверен, найду бету там. И не ошибся. Он колотил грушу с огромной силой. Та немного шаталась от ударов, а ведь с учетом наших особенностей, я сделал ее неподвижной. Сквозь весь мешок прошла труба, прикрепленная к полу и потолку. Видимо стойка стала расшатываться. С какой же злостью он лупит, что такой результат? Еще глядишь, придется в другом месте вкручивать. Вырвет же все с корнем!

– Да угомонись уже. Груша не при чем, – окликаю настоящего друга. Брата даже сказал бы. Пусть и не по крови, но по жизненному пути.

– В этом моя вина Азиз. Ты доверил мне самое ценное, а я? – и новая очередь ударов, и слышится скрип анкеров. Черт, похоже придется отложить заживление ран, из-за перехвата беты. – Вместо того, чтобы лично следить за ней, отправил ребят. И какой итог? Луна лежит без сознания, ты ранен. Вон, шатает даже немного. Я не справился. Понимаешь? – с криком он сделал удар ногой, от чего все же конструкция полетела на пол. Шум вышел знатный. Даже пыль от штукатурки посыпалась. – Прости. Все завтра же починят.

– Да брось. Как будто у меня такого не бывало? – отмахнулся от него, потому что и в правду было, когда Лине было шестнадцать. Сейчас не до этого всего. Надо вернуть Дева в рабочее состояние. – Хочешь удивлю? – оставив безвинно павшую грушу в покое, мы сели на маты друг напротив друга. – Пока летели домой, думал