Телохранитель для стервы - Анна Сергеевна Одувалова

выпячивая задницу, плавно повожу бедрами и слышу сзади хриплый выдох через зубы, когда Марк приближается и упирается рукой в стену у меня над головой. Он наклоняется к моему уху и тихо шепчет.

— Я сейчас возьму тебя Ника. Это не будет так нежно, как вчера. У меня такой стояк, что просто сносит крышу, — это первые слова между нами, и от них я буквально кончаю.

Одной рукой парень упирается в стену, а другой скользит по животу, опускается к моим влажным складкам и начинает медленно поглаживать клитор, когда сам входит в меня сзади, резко и сразу на полную длину. Я снова чувствую его внутри себя так глубоко, что захватывает дух. Он хрипло выдыхает мне в ухо и выходит, чтобы снова вбиться с порочным чмокающим звуком.

Я полностью покоряюсь его движениям, глубоким, ритмичным; он входит в меня до самого основания, и я чувствую шлепки мошонки по своим ягодицам. Марк ускоряет темп и уже почти не выходит из меня, вколачиваясь глубже и массируя большим пальцем мой набухший пульсирующий клитор.

— Еще, — молю я, едва он немного отстраняется, и тут же выпускаю долгий стон, когда он снова вбивается в меня сильнее и сильнее.

Я уже не соображаю, что происходит. Только его движения во мне, резкие и нефига не нежные. Он входит в меня еще глубже, я уже почти кричу в голос потому, что перед глазами звезды, а удовольствие, зарождающееся где-то между нами, теплой волной поднимается выше; меня накрывает невероятно сильный оргазм, как удар током, отголоски которого я буду чувствовать еще долго. Я готова стечь прямо по кафелю, и удерживает меня лишь Марк. Он еще раз судорожно толкается в меня бедрами и резко выходит, чтобы кончить с глухим рыком мне на ягодицы.

Мы еще долго стоим под теплыми струями воды. Я поворачиваюсь и утыкаюсь лбом ему в лоб. Слова не нужны, точнее нужны, но не сегодня. Сегодня хочется просто быть рядом еще одну ночь. Впрочем, на ночь я, конечно, раскатала губу. Марк относит меня на кровать, целует и отступает.

— Не останешься? — тихо спрашиваю я в темноту.

— И ты даже знаешь почему, — отвечает он и оставляет меня одну наедине с мыслями и переживаниями. Нужно что-то делать. С нами, иначе я так не смогу. Нельзя зависнуть между отношениями. Или можно? Скрываться в темноте. Украдкой целоваться и быть при этом счастливыми?

А потом, когда папа найдет виновных? Если отправит меня в теплые края? Неделя расставания убьет «нас» или укрепит желание быть вместе? И что в нашем случае означает «быть вместе»? Я так и не нашла ответа, провалившись в беспокойный сон.

Глава 14. Сердце вдребезги

Марк

Утро начинается поздно, с дурацких мыслей и наблюдений за Никой у бассейна. От вида ее стройного тела почти без одежды начинается стояк. Хочется присоединиться к ней… но Самбурский дома и поэтому держусь в стороне. Боюсь, если покажусь рядом с Никой, ее отец сразу же все поймет, даже если я буду вести себя тихо. Удержаться от взглядов, случайных прикосновений, понимающих улыбок — не получится, хоть убейся. Приходится делать вид, что нечаянный выходной пришелся как нельзя кстати.

— Марк, поговорить нужно, — зовет Валерий Иванович за собой в кабинет, когда парень наливает себе уже третью чашку кофе, чтобы выпить ее на веранде. — Как дела с Никой?

— Все нормально. — Пожимаю плечами, хотя где-то в душе вспыхивает волнение.

— Она успокоилась? Больше не доставляет проблем? Я ведь знаю, какой несносной занозой она может быть.

От души отлегает. Никаких подозрений, просто дежурный разговор. Это хорошо, к нему я готов.

— Мне кажется, смерть Даши ее потрясла, — осторожно замечаю я. — А когда Ника потрясенная и никуда не срывается, работать с ней одно удовольствие.

— Да, ты прав. — Самбурский бросает взгляд в окно на девушку, дремлющую на шезлонге. — Нужно, чтобы вот так она проводила ближайшее время.

— Это не в моих силах.

— Ну и не в моих, — вздыхает ее отец и задумчиво хмурится. — Завтра с утра мы с ней поедем в полицию. На этот раз я не оставлю ее одну, возьму своих ребят и адвоката. Поэтому до обеда можешь быть свободен. Мать что ли навести? Скучает ведь, поди.

В голосе Самбурского нежные нотки и это удивляет. Даже больше, чем удивляет, но от ненужных вопросов я удерживаюсь и замечаю.

— У нее есть Игорь.

— Ну Игорь Игорем, сам-то ты у нее не появлялся с того момента, как работаешь у меня. Да и Игорь постоянно в командировках. Хотя… — Самбурский морщится. — Татьяна… она привыкла. Все мужики оставляют ее одну. Муж всегда пропадал на службе, пока эта служба его и не забрала. Ты такой же, и Игорь тоже.

— Это судьба близких военных.

— Да знаю я, но ты-то сейчас штатский. Все. Можно, наверное, появляться у нее чаще? Ведь одна она живет… Короче, съезди к матери, навести.

Это приказ и у меня создается впечатление, что сам Самбурский гораздо больше в курсе, как дела и по кому скучает мать, нежели я сам. Интересно. Хочется задать вопрос, но Валерий Иванович продолжает.

— Ну а дальше по обстоятельствам. Два варианта. Или Ника будет тут не нужна, и я отправлю ее на недельку из города куда-нибудь подальше дачи, чтобы разобраться с текущими проблемами, потому что эта гнида, убивающая девчонок, где-то очень близко. Около меня притаился мерзавец. Или ее отправить не получится, потому что менты, сам знаешь, какие сволочи, тогда ты будешь ее беречь, как себя. Но как станет возможно, я ее отсюда отошлю на время. Пока не разберусь с мразью.

Киваю, соглашаясь. Мне все ясно. После того, как Ника уедет, я стану не нужен. Потому что к ее возвращению проблема будет решена. Но работа — это последнее о чем я хочу сейчас говорить. Нужно дождаться завтрашнего дня, и тогда будет понятно, у них с Никой только сегодняшняя ночь или все же чуть больше.

— Ну так я пойду?

— Да, конечно, — отмахивается Самбурский. — И не забудь съездить завтра к матери.

— Не забуду, ведь она моя мать, — на последнем слове делаю акцент.

— Именно.

Ближе к вечеру Самбурский уезжает, а Ника приносит шикарную новость: в гости собирается Дина. Вот какой черт