Гнездо там, где ты (СИ) - Алёна Краснова

ГЛАВА 18 (ФИЕН)

Рассвет нового дня я встретил, лениво скользя взглядом по обнаженному телу распростертой на мне эльфийки и довольно прислушиваясь к позабытому ощущению сытости, её энергией растекшемуся по венам. Подметив пару свежих синяков на плече принцессы, я смаковал прошедшую ночь, особенно момент, когда карие глаза вспыхнули знакомым лихорадочным блеском и сдерживаемая страсть упрямой темной прорвала напрасное сопротивление своей хозяйки, с головой выдав её желания.

Я прикрыл веки от лучей восходящего солнца. Похоже, после разбушевавшейся непогоды, сегодня в Каледонии выдался один из редких теплых деньков. Прислушиваясь к голосам просыпающегося леса, созвучно переплетающихся с журчанием успокоившейся реки, я удивлялся, как мог когда-то опасаться вступить в этот мир...

*****

Скрываясь в гниющем болоте от посланных за нами в погоню демонов-карателей, где даже воздух был пропитан ядом, каким-то чудом пред нами неожиданно открылся портал между мирами. Пребывая в безвыходном положении, мы устремились к нему. И первое, что поразило, был яркий блеск светила, который, как я узнал позже, люди нарекли Солнцем. Ничего более ослепительного мы в жизни не видели, так как всё наше существование сопровождал мрак, который в больших городах и поселениях едва рассеивали немногочисленные посланники огня, да чахлые звезды на небосводе. Поэтому, очутившись здесь, первое время нам приходилось прятаться в темноте пещеры, при выходе из которой и располагался портал - наши глаза были не приспособлены к дневному свету. Но это не единственное удачное стечение обстоятельств, беспокоившее меня. Как ни странно, в пещере мы обнаружили припасы еды, которых на мою ораву хватило ровно на столько, сколько понадобилось для адаптации зрения к ярким лучам солнца. Будто кто-то намеренно нас привел сюда, обеспечив безопасность и пропитание. Кто спас наши шкуры? Этот вопрос до сих пор остался для меня безответным. Но кто бы ни был таинственный покровитель, стоит отдать ему должное – в мире смертных не так уж и паршиво. Привыкнув к слепящему кругу, познав всю его пользу, я стал завидовать беспечности людей, что столь обыденно воспринимали даяние, которого были лишены мы – демоны Тьмы.

*****

Лайнеф пробормотала эльфийское ругательство, во сне вильнула бедром, отгоняя назойливых насекомых, привлеченных белизной её кожи, и, обняв меня, вновь притихла, не предполагая, что этим естественным движением умудрилась возбудить желание инкуба. Дьявол! Не так уж я и сыт! Однако её крепкий сон сейчас гораздо важнее удовлетворения собственной похоти, иначе мы не скоро доберемся до Данноттара.

Я попытался отвлечься, осматривая местность в поисках Сумрака. Этот конь, чтобы ни случилось, всегда найдет меня. Вот и сейчас, он мирно пасся в отдалении поляны, нисколько не обращая на нас внимание. Наблюдая за ним, я задумался, что не мешало бы и эльфийку покормить - дорога дальняя, а остановок на привал, по крайней мере до заката, я делать не собирался, так как намерен был к завтрашнему вечеру добраться до замка.

Неохотно освободившись из плена принцессы, я поднялся, натянул штаны и, умывшись в горной реке, вытащил тартан, прикрепленной к седлу коня. Подойдя к Лайнеф, развернул плед, чтобы накрыть спящую эльфийку, но именно в этот момент она перевернулась на спину, во сне запрокинув руки за голову, и я замер, впервые при дневном свете разглядывая её наготу.

Поразительно, как можно одновременно ненавидеть и желать, презирать и тут же до злости, до физической боли хотеть! Нет. Она не была образцом красоты в общепринятом понятии. По нынешним временам эталоном красоты считалась умеренная пышность женских форм. На теле же эльфийки не было ни капли лишнего жира, а не помешало бы. Слаженное и подтянутое, покрытое отметинами - бледными застарелыми шрамами от ранений, которые ещё не скоро сойдут, в нём ощущалась жестокость и сила воина, привыкшего сеять смерть. Огрубевшие, покрытые мозолями ладони, тонкие пальцы с поломанными ногтями. Сколько славных солдат эти руки отправили к праотцам?! Всё это не должно вызывать соблазна оттрахать её, но вызывало. Твою ж мать! Вызывало! При всей её напускной грубости, было в ней нечто утонченное, и даже непривычно невинное, что особенно бросалось в глаза именно сейчас, когда во сне черты лица её разгладились.

А это тело?! Оно было создано для плотских утех, для сладострастия. Только для моего личного сладострастия! На солнце её кожа сверкала белизной. На фоне бурой земли четкие контуры узкой талии плавно переходили в стройные бедра, где темный треугольник завитков волос манил отведать сладкий жар нежной плоти, а от вида розовых сосков рот наполнялся слюной. Словно болван, я стоял и пялился на представшее взору зрелище, чувствуя, как колом встал член.

- Проклятье! Мы не скоро отсюда уберемся, - чертыхнулся я и отшвырнул в сторону тартан, стягивая не вовремя надетые штаны. Нависнув над спящей эльфийкой, не терпящим жестом широко развел её ноги и, опережая очередной протест, перехватил руки, сжимая их в ладони.

Она моментально проснулась. Расширенные от удивления глаза сверкнули в лучах солнца и тут же вспыхнули пониманием и недовольством.

- Нет! – от одного её слова меня передернуло. Я начинал не на шутку злиться. Опять собирается дать отпор? Неужели не понимает, что бесполезно?! Проявляя адское терпение, я решил сменить тактику. Пользуясь преимуществом своей сущности, натянул на лицо одну их самых обольстительных масок личного арсенала демона-искусителя и уставился в глаза темной, затягивая петлю на шее её противоборства чарам инкуба:

- Не на этот раз, женщина! – лаская женские формы, моя рука коснулась груди, намеренно чувственно задела сосок, спустилась по плоскому животу к бедрам, пальцы проникли в лоно, намереваясь возбудить ответное желанием, но … Дьявол меня раздери! Чары были излишни. Никакого сопротивления, никаких возражений. Вместо этого её тело уже было готово принять меня. Я удивленно посмотрел на эту женщину.

- Отпусти руки, Фиен! – шепнула темная и приникла к моим губам. Влажный язычок повторил их контур, прошелся по острым зубам и ворвался в рот, призывно лаская мой язык. “Любопытно, кто из нас соблазнитель?” – подумал я прежде, чем потерял голову и выпустил её руки, сжимая в ладонях сладкое, послушное женское тело.

Закрыв глаза, я зашипел от удовольствия, когда те самые пальчики, которые недавно критиковал, скользнули между нашими телами вниз и сжали в кулачке изнывающий член. Она нужна мне! Вот такая податливая! Горячая! Влажная! Сейчас! Сию же секунду! Иначе я взорвусь к чёртовой матери! Не в состоянии более сдерживаться, не терпящим жестом я отвел её руку и резким ударом вошёл в плоть. Лайнеф дернулась, закрыла глаза и со стоном выдохнула моё имя. Почти также, как этой ночью, но сейчас оно прозвучало так по-особенному, интимно, эхом пробежалось под кожей, странным покалыванием задержалось в затылке и, лаская непривычным тревожащим теплом, спряталось где-то глубоко внутри меня. Мне чертовски понравилось это ощущение, я захотел услышать её выдох ещё раз: