Ничьи котята - Евгений Валерьевич Лотош

Одновременно юнец шагнул вперед и вправо, закрывая девианта своим телом. Он же перекрыл снайперу линию огня!

– Довожу также до сведения командира, что любая попытка открыть огонь – по площадям или же прицельный – будет интерпретирована как действие, подпадающее под статью тридцать четыре Уголовного кодекса, определяющей наказание до десяти лет заключения за противозаконное применение либо попытку применения летального оружия либо угрозу применения такового с применением настоящего оружия или же достоверно имитирующих его предметов, а также более тяжкие наказания за последствия такого применения. Собственно, ваши действия уже подпадают под эту статью. Вам что, ребята, всей толпой за решетку захотелось?

Девчонка высунулась у него из-за спины, и Саматта на секунду напрягся, ожидая выстрела. Но парень пихнул девку назад до того, как снайпер успел среагировать. М-мать!

– Я еще раз повторяю – командиру вооруженного формирования выйти вперед, снять маску и представиться! Мне долго еще ждать?

Ну и голосок же пацана – как у иного мегафона. Ему бы оратором на площади выступать. Что же делать? Расстрелять эту парочку и попытаться взять живыми второго девианта? Или… девиант до сих пор не атаковала. Возможно, с ней можно договориться? Наверное, девке тоже не хочется умирать.

– Не стрелять без приказа, – шепнул капитан в микрофон рации, выступая вперед и стягивая с головы противогазную маску. До девианта – не менее двух саженей. Пока безопасно… наверное. Что, если она неожиданно метнется вперед? – Я капитан Саматта Касарий, командир особого подразделения охраны Института человека. Слушай, парень, ты просто не знаешь, кто стоит рядом с тобой. Ты, как тебя… Карина, да? – обратился он к девке, снова высунувшей нос из-за спины своего защитника. – Я не хочу, чтобы кто-то погиб. Давай договоримся – ты и… э-э-э, вторая, Яна, да? Вы пойдете со мной добровольно. Мы оставим блокираторы здесь, на земле, ты подойдешь, и мы…

– Ты не оставишь здесь никаких блокираторов, капитан Саматта, – голос парня продолжал звенеть стальными нотками. – Я повторяю еще раз – твой отряд незаконно нарушил границы частной собственности и не менее незаконно и неспровоцированно попытался применить оружие, что дает мне право на уголовное преследование не только твоего начальства, отдавшего приказ, но и тебя самого, равно как и личного состава твоего отряда. Твое желание обойтись без кровопролития замечено и оценено по достоинству, но если не хочешь попасть за решетку, ты станешь выполнять мои приказы, а не я твои. Ты меня понял?

– Но она…

– Капитан Саматта Касарий, я прекрасно осведомлен, что девочка, известная под именем Карина Серенова, равно как и вторая присутствующая здесь девочка по имени Яна Парака, относятся к категории людей, называемых девиантами. Я также прекрасно осведомлен об их возможностях, и именно потому я не позволил им приблизиться к вам настолько, чтобы спровоцировать открытие огня. Но здесь моя добрая воля заканчивается. Прикажи твоим людям поставить оружие на предохранители и немедленно покинуть мои частные владения, которые заканчиваются у автомобильной дороги. Ты сам положишь оружие на землю, после чего отойдешь к стене и дождешься полицию, которая прибудет через несколько минут. В случае твоего добровольного сотрудничества я, возможно, воздержусь от выдвижения обвинений против тебя лично. Выполнять!

Капитан дернулся. Не подчиниться командным ноткам в голосе паренька казалось невозможным, но он все же устоял.

– Меньше периода назад, во время побега из Института, она убила двенадцать охранников, – хрипло сказал он. – Она убивает не задумываясь, понимаешь? Она прикончит и тебя, как только ты перестанешь ее защищать…

– Капитан Саматта, охранников она убила из самозащиты. Я обладаю исчерпывающими доказательствами данного факта, включая видеозаписи с камер внутренней системы безопасности. Любой беспристрастный суд со мной согласится. Или ты полагаешь массированный обстрел из автоматического оружия ласковым приглашением на пикник?

– Уже потом она убила двоих…

– Здоровых мужиков, которые пытались ее изнасиловать.

Выглядывающая из-за него девочка резко вздохнула и изумленно приоткрыла рот, глядя на своего спутника.

– Кроме того, капитан Саматта, независимая психиатрическая экспертиза в моем лице полагает, что обвинения в неспровоцированной жестокости и психических отклонениях у так называемых девиантов не имеют под собой никакой почвы. По результатам двухнедельного изучения я констатирую, что Карина и Яна не представляют опасности для окружающих, по крайней мере, пока явно не спровоцированы на агрессивные действия.

– Да кто ты такой, парень? – изумленно спросил капитан. – Ты говоришь как записной адвокат! Сколько тебе лет?

– Мне достаточно лет для того, чтобы считаться совершеннолетним и официально владеть собственностью. Отель, на территории которого вы находитесь, принадлежит мне… – позади Карины тихо охнула посторонняя девушка. – …так что я в очередной раз требую приказать бойцам отойти за пределы территории. Ты сам должен положить оружие на землю и ожидать прибытия полиции. Сколько еще раз я должен повторить, чтобы до тебя дошло?

– Я… – Мысли капитана лихорадочно метались. Почему он не приказал открыть огонь сразу? Или, может, хорошо, что не приказал? – Ты сам сказал – пока она не спровоцирована. А если кто-то спровоцирует? Она ведь снова начнет убивать…

– Как официальный приемный отец я несу полную ответственность за поведение своих подопечных. Я гарантирую, что такого не случится.

Отец? Приемный отец? Что он несет?

– Короче говоря, капитан, если у тебя есть какие-то вопросы, решай их через официальные каналы, а не размахивай здесь оружием. Я тебя в последний раз спрашиваю – подчиняешься или нет?

Вдалеке завыли сирены. Капитан выругался про себя. Все, хана. Теперь любое действие только ухудшит ситуацию. Он не может выполнить задачу и не может отступить.

– Итак, капитан?..

– Что здесь происходит, капитан?!

От раздавшегося сзади разъяренного женского голоса капитан едва не подпрыгнул на месте. М-мать… Как сюда попала эта стерва? Она могла видеть фургоны, выруливавшие с территории, если только оказалась в Институте в такой ранний час. Но как узнала, куда они направились? Он развернулся и оказался нос к носу с невысокой женщиной во все еще наброшенном поверх короткого цветастого платья белом халате.

– Капитан Саматта из службы охраны, я полагаю? – голос женщины, казалось, мог на лету кипятить дождь. – У тебя тридцать секунд на то, чтобы объяснить свое присутствие здесь! Время пошло.

– Я не отчитываюсь перед тобой, госпожа заместитель директора, – Саматта не дослужился бы до капитана, не умея мгновенно ориентироваться в ситуации. – Я подотчетен только своему начальству, к которому не относишься ни ты, ни даже сам директор Института. Если у тебя есть какие-то претензии, можешь обратиться…

– Если у меня появятся какие-то претензии к тебе лично, – женщина выделила обращение нажимом, –