Предания, сказки и мифы западных славян - Галина Лифшиц-Артемьева

Некоторое время оставался Байайя´ при дворе. Однажды утром пришел он в зал, где завтракал король, и увидел, что сидит тот совершенно опечаленный. И спросил Байайя знаками о причине печали.

Посмотрел на него король грустно и сказал:

– Милый юноша, зачем ты меня спрашиваешь, разве не знаешь, какое грозит нам несчастье и какие горькие три дня настают?

Байайя´ покрутил головой, мол, не знает, а на его лице был виден большой испуг.

И сказал ему король:

– Тогда я тебе это скажу, хоть ты нам ничем помочь не сможешь. Много лет тому назад прилетели сюда три дракона, один девятиглавый, второй восемнадцатиглавый и третий двадцатисемиглавый. И настала тогда такая нужда в моем городе, что от ужаса волосы на голове вставали. Люди прятались, потому что боялись за свою жизнь. Постепенно не осталось домашнего скота, всех пришлось отдать этим чудовищам, чтобы они не разрушили город. Тем не менее они сожрали и множество людей. Не мог я дальше смотреть на этот ужас и велел привести ко двору чародейницу, чтобы она сказала, как прогнать этих чудовищ с моей земли. Но что за горе я испытал, когда она объявила, что спасу свою землю обещанием отдать им своих дочерей, которые тогда только расцветали. Я думал, что избавлюсь от них, поэтому и дал такое неслыханное обещание. Королева умерла после этого от горя, но дочери о данном мной слове не узнали. С того момента драконы убрались, и все эти годы не было о них ни слуху ни духу, но вчера вечером прибежал перепуганный пастух и сообщил, что драконы опять здесь, на той самой скале, где были раньше, и страшно ревут. Горе мне, завтра должен отдать свое первое дитя в жертву ради своей земли и народа, послезавтра – второе, а потом – третье, и после этого стану несчастным навеки.

Так жаловался бедный король и рвал волосы на голове.

С грустным лицом пошел Байайя к принцессам, но вид их привел его в ужас. В черных платьях, с лицами, как из белого мрамора, сидели они рядышком и плакали прежалобно, что должны так жестоко закончить свой век. Байайя начал их утешать и показывал жестами, что какой-то способ освободить их найдется. Бедняжки этому не верили и не переставали лить слезы. В городе было ужасное смятение и скорбь, потому что все любили королевскую семью. Весь город, как и замок, был затянут черным сукном.

Байайя тайно поспешил из города через поле к скале, где был закрыт конек; когда он трижды постучал, скала открылась, и Байайя вошел внутрь. Погладил он блестящую гриву конька, поцеловал его белый лоб и сказал:

– Милый конек! Пришел я к тебе за советом, и если мне поможешь, буду навсегда счастлив.

После этих слов рассказал он коньку все, что произошло в замке.

– Обо всем этом я знаю, – ответил конек, – и потому я тебя сюда и привел, чтобы ты помог принцессам. Завтра рано утром приходи ко мне, и я расскажу тебе все остальное.

С великой радостью побежал Байайя к замку, и многие могли бы очень разозлиться на него за то, что был он так весел, но, к счастью, никто его не увидел. Весь день не выходил он из комнат принцесс и выдумывал что угодно, лишь бы их как-то утешить, что все же не получилось.

На следующий день рано утром, еще в сумерках Байайя был уже у скалы. Конек его поприветствовал и сказал:

– Сдвинь под моей кормушкой камень и вынь то, что там найдешь.

Байайя охотно послушался и вынул из дыры, которая была скрыта под камнем, большой сундук. Конек велел ему открыть сундук, и когда он это сделал, вынул оттуда три прекрасных одеяния, меч и лошадиную узду. Одно одеяние было красное, расшитое серебром и бриллиантами, и с шлемом из блестящего металла, к нему прилагался белый с красным щит. Второе одеяние было белое, вышитое золотом, шлем тоже золотой, а щит белый. Третье одеяние было голубое, богато расшитое серебром, бриллиантами и жемчугом, к нему прилагался белый с синим щит. Ко всему этому был один меч, его ножны из драгоценных камней просто светились, так же как и лошадиная узда.

– Эти три одеяния – твои, и прежде всего возьми красное.

Байайя переоделся, пристегнул меч и накинул узду на коня.

– Вот что я тебе скажу: ты не должен бояться дракона и слезать с меня. Просто секи это чудовище и положись на свой меч.

Так приказал конечек, когда выезжал из скалы. А в замке тем временем происходило грустное прощание, и толпа провожала бедную Здобену из города. Когда все были недалеко от назначенного места, принцесса спустилась и, увидев, что должна идти к скале, упала наземь без чувств. Вдруг вдали показался конь, и на нем сидел рыцарь с красно-белым щитом. Когда он подъехал к ним, велел, чтобы люди удалились, увели принцессу, а его оставили одного. С какой радостью эти приказы были исполнены – этого мы и представить не можем, но принцесса не хотела уходить, а хотела посмотреть, чем все закончится.

Едва поднялись они на одну вершину, как с треском открылась скала, и девятиглавый дракон вылез наружу, ища свою добычу. Тут прискакал на конике Байайя, выхватил меч и разом отрубил три головы. Дракон извивался, изрыгал огонь и плевался ядом, но принц этого не боялся, рубил мечом, пока не отсек все девять голов, а остальное доделал конек копытами.

Когда дракон погиб, принц повернулся и уехал туда же, откуда появился. С удивлением смотрела на него Здобена, но вспомнила, что отец будет ее ждать, поэтому быстро повернула к замку вместе с дружиной. Невозможно было описать отцовскую радость, когда он увидел дочь живой, и радость сестер, что, может быть, и к ним явится освободитель, кто бы он ни был! Байайя тоже прибежал и все время показывал, чтобы верили, что Бог пошлет освободителя. И хотя сестры боялись второго дня, но были уже веселее и с Байайей разговаривали.

На следующий день вывели Будинку. С ней произошло то же, что произошло с ее сестрой. Едва они приехали на место, увидели приближающегося рыцаря с белым щитом, и через несколько мгновений он сразил восемнадцатиголового дракона. После этой сечи рыцарь умчался, как и в первый день. Когда принцесса вернулась в замок, все жалели, что не могли показать удалому рыцарю свою благодарность.

– Я знаю, сестры, – сказала Славена, когда они собрались вместе, – вы не просили рыцаря. Но я встану перед ним на колени и так долго буду просить, чтобы он пошел со мной, пока он этого не сделает.

– Что ты смеешься, Байайя? – спросила Здобена, видя смеющееся лицо немого.

Но Байайя начал скакать по комнате, давая понять, что радуется тому рыцарю.

– Дурачок, его же еще тут нет, – ответила Здобена.

На третий день была вывезена Славена, и на этот раз с ней поехал сам король. Сердце у бедняжки дрожало от ужаса, когда она думала, а вдруг не приедет ее освободитель, и она будет отдана дракону. В тот же миг раздался радостный крик, что рыцарь едет. Так же как первых двух драконов, убил Байайя и третьего, хотя он и его конь чудом не потеряли сознание во время битвы. Тут подошли к рыцарю король и Славена и попросили его поехать с ними в замок, что он никак не хотел делать. Славена встала перед ним на колени и, поняв его волнение, просила его так старательно, так любезно, что у принца забилось сердце. Но тут конёк встрепенулся, и рыцарь исчез.

Грустная от того, что не может своего освободителя отблагодарить, возвращалась Славена с отцом домой. Все думали, что они приведут рыцаря, но опять были разочарованы.

Теперь все в королевстве были счастливы! Но вскоре постигло их новое горе. Соседний король объявил войну. Король очень этого испугался, потому что знал, что сосед гораздо сильнее. Он немедленно написал письма, и гонцы разлетелись по королевству, звать князей и благородных господ ко двору на собрание. Вскоре господ съехалось видимо-невидимо. Король рассказал им о своих заботах и попросил помощи, пообещав в награду своих дочерей. Кто бы отказался от такой награды? Все разъехались и пообещали, что в назначенный день прибудут со своими войсками. Теперь все готовилось к бою, и король сам захотел вести войско на поле боя. В предпоследний день приехали князья, и было устроено большое угощение, потом король попрощался с плачущими дочерьми, приказал Байайе, чтобы тот следил за всем, и при звуках труб и пищалей отправился на битву.

Байайя был послушен королевскому слову, за всем присматривал, но больше всего старался, чтобы принцессы не затосковали. Но однажды показалось Байайе, что он простыл, и, не надеясь на лекаря, который хотел помочь, показал, что сам пойдет за кореньями, которые его вылечат лучше всяких лекарств. Принцессы подумали, что он сошел с ума, и позволили ему пойти. Но Байайя не пошел за кореньями, тем более что боль его таилась не где-нибудь, а в ясных очах прекрасной Славены, отправился он к своему коньку, чтобы посоветоваться, не должен ли он помочь королю в войне. Конек его поприветствовал и велел одеться в белые одежды, взять меч, усесться на него, и поехали они на битву.

Столько дней уж длилась война и королевское войско слабело, но не могло одолеть великие силы неприятеля. На следующий день была назначена главная битва, в которой должно было решиться, кто кого. Целую ночь отдавал король приказы и отправил гонцов к дочерям с указаниями, что им делать, если бой будет проигран. Утром войска отдали себя под охрану Божию и встали в штыки. Вдруг зазвенели трубы, залязгало оружие, полетели стрелы, крик и грохот разнесся по всей долине. Очутился среди неприятеля всадник в белых одеждах, в золотом шлеме и с белым щитом. Он сидел на маленьком коне и в руке держал огромный меч, которым так разил врага, что, казалось, злой дух колет их острием. Тут опомнилось и королевское войско и встало по бокам статного героя. Быстро одолели они неприятеля, а когда белый рыцарь убил вражеского короля, враги рассыпались, как стадо без пастуха. Но был белый рыцарь легко ранен в ногу, так что кровь окрасила белую ткань. Как только король это обнаружил, соскочил с коня, разорвал свой плащ и сам завязал рыцарю кровавую рану, прося, чтобы он вошел в королевскую палатку. Рыцарь поблагодарил короля, пришпорил коня, и только его и видели. Король чуть не плакал от расстройства, что рыцарь, которому он стольким был обязан, уже в четвертый раз уехал. Победителем возвращался король домой с огромной добычей. С ликованием был он встречен в столице, и в замке приготовили разные торжества и празднества.