В августе 79-го, или Back in the USSR - Азат Ахмаров

Он, попробовав на себе несколько приемов, сказал:

– Это же айкидо! Я в семьдесят первом на чемпионате Европы в Гетеборге видел такую технику. Японец показывал, вне соревнований, и рассказывал про философию айкидо – политику ненападения и другую чушь… А сама борьба мне понравилась! Ты где занимался?

– В Перми, один знакомый китаец меня учил. – Выражение «в Перми» для москвичей звучало экзотично, вроде «тайги» или «Сибири».

– Давай приходи завтра вечером на тренировку, в восемь, покажешь технику, из желающих наберешь группу – и занимайся. Я к тебе тоже буду заглядывать, идет?

– Конечно, приду, мне самбо тоже интересно.

– Ну вот и ладненько.

Для меня это было очень удачно. Во-первых, рядом с работой, во-вторых, знакомства с офицерами спецслужб мне совсем не помешают, а в-третьих, не надо заниматься подпольно – секция легальная.

Поздно вечером позвонила Катя, она хотела приехать в гости на ночь.

– А что родители скажут? – спросил я с иронией.

– А родители уехали на дачу, на два дня, – простодушно ответила она.

Чувствуя, что соскучился, я пригласил ее – имея в виду и то, что завтра приезжает Женя и мне будет уже не до Кати. Правильно говорят: женщина хочет многого от одного мужчины, а мужчина – одного, но от многих женщин.

Глава 9

Хорошая болезнь склероз: ничего не болит, и каждый день новости.

Утром нас разбудил телефонный звонок – звонил взволнованный Игорь:

– Ты чего спишь? Приезжай срочно – тут такое творится! На студию ломится какая-то толпа и требует какого-то прослушивания!..

– Черт, я и забыл, что сегодня первое сентября!.. Я же назначил на сегодня отбор солистов.

Я спешно умылся, побрился, посадил Катю в такси, а сам поехал в ЦДСА. У входа в студию стояли примерно сорок молодых и не очень мужчин, по большей части отличавшихся артистической внешностью. Все они переругивались или распевались – причем в полный голос! Да, подумал я, наверное, с зарплатой действительно перебор вышел.

Игорь, у которого была всклокоченная шевелюра, подскочил со стула, увидев меня.

– Ну наконец-то, Артур, мне уже здесь раз десять предлагали взятку и раз пять – интимную дружбу!

– Чего ты испугался? У тебя же банальная сексуальная ориентация, – со смехом сказал я и добавил: – Включи в кабинке микрофон и приглашай мужичков по одному в порядке живой очереди!

Каждого входящего я просил спеть под фонограмму «битловскую» песню «Yesterday» на английском языке, оценивая голос и умение держать себя. Обращая также внимание на внешность – мне нужны были не красавчики, а скорее люди с необычной, запоминающейся внешностью. Петь умели все, поэтому выбирать было трудно. У самых голосистых я спрашивал адрес или телефон. Часам к двум, когда я прослушал не более четверти кандидатов, в коридоре раздался громкий генеральский голос:

– Что такое здесь происходит?! – В студию быстро зашел генерал Шевцов со свитой. – Артур, что за херня, зачем тебе все эти пи..ры?

– Василий Иванович, хочу создать свой музыкальный коллектив, ВИА, вот, отбираю кандидатов.

– Ну ни фига себе. – Голос у генерала был по-генеральски строг. – А почему меня не предупредил – весь ЦД на уши поставил!

– Я же не знал, что придет столько желающих, думал, будет человек пять или шесть.

– Думал он!.. Знаю я, чем ты думал!..

– Что за шум, а драки нет.

Дверь в студию открылась, и появился совсем нежданный гость – Алла Пугачева собственной персоной! За ней вошел Болдин и еще кто-то.

– Привет, Артурчик! Ну показывай, как ты тут устроился? – с улыбкой сказала певица.

– Алла Борисовна! Какими судьбами? – произнес генерал сразу подобревшим голосом. – Надо было предупредить, и я бы лично встретил.

– Здравствуйте, Василий Иванович, да я не к вам, а к Артуру. посмотреть, не обижает ли кто?

– Ну что вы, Алла Борисовна, мы все его ценим. Вы знаете, он Александрову за четыре дня целый диск записал. двенадцать песен, сорок пять человек живьем! А на «Мелодии» за месяц не смогли, – доложил Швецов.

– Да? За четыре дня? Силен! Значит, мое отделение уже тоже готово?

– Некогда было, – ответил я, – пока только одна вещь – «Странник мой». Хотите послушать?

Я достал текст песни и попросил Игоря включить «минусовку».

– Понял, сейчас сделаю! – отозвался тот.

Пока Игорь готовил фонограмму, Пугачева села за стол возле мониторов, а я сунул текст песни с нотами обалдевшему при виде таких гостей очередному потенциальному солисту моей группы, ставшему невольным свидетелем всей сцены. Профессионализм взял свое, и он моментально ухватил мелодию. При первых же звуках фонограммы Пугачева торжествующе оглядела всю компанию – качество звука и тембра были на высоте! Слушая первый куплет, она довольно качала головой в ритм мелодии. После второго куплета она не выдержала, зашла в кабину и, отобрав у исполнителя текст песни, сама исполнила третий куплет. Я включил громкость у дополнительных, мощных колонок в студии. Звук заполонил все помещение, и у меня от чувственного, сильного голоса певицы мурашки побежали по телу. С первого же прослушивания она поняла идею песни и нашла себе образ для ее исполнения! Да, она действительно Певица с большой буквы!

Едва стихли последние звуки песни, студия взорвалась аплодисментами: хлопали все – и генерал со свитой, и Болдин, и мы с Игорем. Заглядывая в открытую дверь, неистово хлопали толпившиеся в коридоре кандидаты, которые тоже все слышали. Может, им действительно понравилось, а может, они решили, что Пугачева будет членом отборочной комиссии. Выйдя из кабинки, Алла подошла ко мне и крепко пожала руку.

– Молодец! Видишь, я в тебе нисколько не ошиблась! А сейчас покажи, что это за чудо – инструмент с такими звуками!

Поняв, что он лишний, генерал попрощался с Пугачевой, пожал мне руку и ушел к себе вместе со своим воинством. Я показал Алле Борисовне и новому руководителю ее группы сэмплер «Марк» и объяснил принцип его работы – естественно, я не стал объяснять им, что тембра взял из песен 2008 года, а соврал, что они уже были в инструменте. Руководитель записал название фирмы и марку инструмента.

– Чтобы сыграть вживую такую фонограмму, как у «Странника», надо минимум пять «Марков», – сказал я. – Мы ведь делали многократное наложение звука, а таких тембров больше нет ни у какого другого инструмента.

– Это плохо. Пять «Марков» мне не потянуть. – проговорила Пугачева и задумалась.

– Возьмите пока два, для концертов, – предложил я. – А остальные тембра подберите похожие. Для телевидения и пластинок работать «вживую» не обязательно.

– Да, наверное, так и сделаем, – согласилась Алла Борисовна. – Ты когда закончишь работать с моими остальными песнями? А то я слышала, ты раскидываешься ими направо и налево!