НОЛЬ НОЛЬ - Julius Arutyunian

Вдруг он обратил внимание, что под письмом, внизу экрана, мигал курсор. Почему он там? Может, я могу с ней общаться таким образом?

И он напечатал: «И я целую тебя»

Ответ не замедлил появиться: «Отто передаёт тебе привет»

Ага, там ещё и детектив. Перед ним нюни он решил не распускать. Феликс напечатал: «А как я могу быть уверен, что это ты? Может это кто-то другой…»

- Подойди к книжной полке и вытащи оксфордский словарь. Открой книгу на слове «крыса»

- Минутка.

Феликс подошёл к полке и снял увесистый кирпич. Открыв его на слове «крыса» он обнаружил там подстаканник со словом «NOW»

«Так вот, почему крыска ничего не сообщила шефу! Она не нашла это послание. Видимо, компьютерщик был не так прост…»

Дальнейший диалог выглядел так:

- Я всё понял. Крыску надули.

- Нам нужна теперь информация о схемах работы твоего банка. Есть вещи, которые мы пока не понимаем… Они, видимо, заподозрили, что мы читаем всю их электронную корреспонденцию, и перешли на бумажки.

- Так оно и есть. На последнем заседании правления, отдел безопасности сообщил, что мы подверглись сильнейшей хакерской атаке. Они не вдавались в подробности, сказали лишь, что на разбор уйдёт много времени, которого у нас нет. И поэтому, мы временно перешли на писанину. Все документы хранятся в привезённых сейфах на четвёртом этаже офиса. Сейчас они затевают что-то ужасное в одном арабском государстве… Целей много. Нефть не единственная.

- Это всё уже решено?

- Да. Это совпадёт с подземным испытанием какого-либо оружия. Тогда будет цунами или землетрясение…

- Волосы дыбом встают…

- Именно. Не знаю, как вы можете противостоять. Это звери. Они не остановятся ни перед чем.

- Спасибо за информацию. Отключаемся. Отто.

- Ещё раз спасибо, папочка, и ничего не бойся. Мы тебя вытащим оттуда. Целую. Рената.

                                         ***

Несколько минут он сидел с отрешённым лицом перед компьютером. Что он только что сделал? Раскрыл секретные данные? Нет, это не были секреты. Так, размышления. Любой неглупый человек мог сопоставить факты и помыслы государственных мужей и прийти к подобным выводам. Очередные планы захвата «других», да и только. Никогда не прекращающаяся война за земли, ресурсы, богатства. Причём война подлая и лживая.

Он и раньше это понимал, но теперь, пришло какое-то новое, ранее не испытанное чувство. Это было чувство наслаждения. Именно наслаждения.

Он понял, как давно испытывал ненависть к этим бесам, как подсознательно вынашивал мечты о мести. И каким облегчением пришла к нему эта исповедь, в первую очередь перед самим собой и перед дочерью. Он ощущал себя вылупившимся птенцом, стряхивающим с себя остатки скорлупы.

Вернула его на землю крыска, сообщившая, что на проводе его ожидает доктор Розенбум.

- Это срочно, - шипела она по проводам.

- Срочно, так срочно. Переключай…

- Феликс, привет! У меня к тебе срочное дело. Мы тут проверили анализы… и хотелось бы тебя увидеть. Я не хочу по телефону… поверь, это срочно.

- Хорошо, я буду через час, тебя устроит?

- Да

Это всё было совсем не кстати. Зачем он понадобился так срочно? Что такое с анализом? Феликс никогда не жаловался на здоровье…

                                         ***

Доктор Арнольд Розенбум был статным человеком с абсолютно лысым черепом и квадратными очками. Пышные чёрные усы делали фасад интересным и немного страшноватым.

- Проходи Феликс, садись. Извини за срочность, - он стал протирать очки. - У нас неприятные известия. У тебя, боюсь, опухоль.

- Как опухоль? - он ничего не понимал. - Ведь ты же сам говорил, что эти рези в желудке ерунда…

- Кто же знал… мы и сейчас не уверены на сто процентов. Я очень боюсь, что опухоль не доброкачественная. Таковы результаты. Тебе надо срочно ложится в госпиталь. Я очень сожалею об этом, - он, наконец, одел очки и посмотрел Феликсу в глаза. - Мужайся.

Феликс сидел совершенно потерянный. Как же это так? На него столько всего сегодня свалилось… Посылка, разговор с Отто, переписка с Ренатой. И теперь вот - «мужайся».

- Выпей это, - доктор Розенбум протянул ему стакан и какую-то таблетку. - Это успокоит. Хотя… тут успокоишься… Извини старина. Я и сам дрожу.

- Спасибо тебе Арнольд…

- Тебе надо подписать некоторые бумаги.

- Хорошо. Что там?

- Твоё согласие на обследование, направление в клинику… ещё пару страховых бумажек, ну, как обычно. Хочешь, мы вместе поедем в клинику?

- Нет, спасибо. Я с Эрикой… надо же ещё ей сказать.

- Она уже знает. И она здесь, - он позвонил по коммутатору и что-то тихо сказал.

Вбежала Эрика и сразу бросилась к Феликсу.

Всё дальнейшее было окрашено печалью и сумбурными сборами. Было решено, что они втроём поедут в новейшую клинику, открывшуюся недавно в одном фешенебельном районе.

Доктор Розенбум лично никого там не знал, но клиника была рекомендована ему профессором онкологического отделения Кингс Колледжа (Division of Cancer Studies, King's College London), с которым он имел давнюю электронную переписку.

Профессор ему настоятельно рекомендовал эту клинику, чуть ли не как единственную в своём роде. В своём письме он излишне детализировал её преимущества, и очень просил написать ему про то, как прошла госпитализация.

                                         ***

 Деревенька Оксшотт (Oxshott) располагалась в сорока минутах от вокзала Ватерлоо в Лондоне. А на «Бентли» ещё быстрее. Ещё при подъезде, Феликс обратил внимание на большое количество богатых вилл и участившуюся авто-экзотику. Местечко было явно с уклоном в высшее общество, и у него опять заёкало внутри.

«Куда меня опять несёт? Они мне противны… »

- Здесь проживают богатые футболисты, - вдруг, будто прочитав его мысли, сказал Арнольд. - У них тут недалеко тренировочная база.

- А террористов тоже здесь тренируют?

- Ну почему такой негатив… Необязательно здесь.

Наконец они подъехали к небольшому трёхэтажному особняку, окружённому высоким гнутым забором. Вдоль забора была высажена густая растительность, так что снаружи дом не был виден вообще.

Их встретила полная секретарь с приклеенной фальшивой улыбочкой. Невероятная глупость светилась через щёлки по бокам от мясистой переносицы. Атмосфера обволакивающей доброты и лени дополнялась пафосными креслами. Имя Дороти завершало композицию финальным мазком.

«Уж лучше так…» - подумал Феликс, чувствующий, что сейчас заснёт. Всё было стандартно печально, с лёгким оттенком деланного оптимизма. Их попросили пройти в типовую приёмную, где были предложены заурядные напитки.

Когда доктор Розенбум уже начал волноваться больше чем сам больной, появился доктор. Это был высокий, симпатичный человек, лет тридцати с небольшим. У него были карие глаза, немного орлиный нос, и совершенно обезоруживающая улыбка.

- Меня зовут доктор Крунштадт. Алекс Крунштадт. Кто тут болен?

- Здравствуйте, я доктор Розенбум. Я вам звонил утром.

- Да, да, да припоминаю… Альбрехт Розенбум?

- Арнольд…

- Извините, скартавил… А вы, стало быть, Феликс Левайн?

- Феликс Леви, - сказал доктор Розенбум протягивая направление.

- Да, да, да. Ну что я могу сказать. Печально… печально. Сейчас мы пройдём в палату, - он сделал приглашающий жест рукой, - Следуйте за мной. Я вам всё покажу. А затем больной останется, а остальные… так сказать свободны. Конечно, я буду держать вас в курсе.

Они прошли на второй этаж по идеально чистой лестнице. Везде была флора и живопись, соответствующие уровню заведения. Алекс не останавливаясь продолжал вещать:

- У нас своя кухня и свой повар. Мы никому не доверяем. Наш диетолог лично просматривает медицинские карты пациентов, и придумывает меню соответственно. Все поставки у нас прямые, то есть от первоисточника. Даже цветы. У нас своя прачечная, свой водитель. Да, и самое главное, все врачебные услуги, так сказать, внутренние. Сами, как говорится, режем, сами и хороним, - он захохотал так, что всем стало весело. - Шутка, конечно. Я имею в виду массаж, баня и тэдэ и тэпэ.

- А сколько у вас сейчас пациентов?

- Это, увы, конфиденциальная информация… Уверяю вас, они друг о друге ничего не узнают.

Войдя в палату они невольно остановились, восхищаясь обстановкой, достойной пятизвёздочного номера люкс.

Здесь всё было по последнему слову техники, и ни одна мелочь не напоминала о больнице, разве что лёгкие намёки в виде непонятных кнопочек и ручечек. Картины позапрошлого века с батальными английскими пейзажами были призваны настраивать зрителя на позитив несомненной победой английского оружия.

Убедившись, что с клиентом всё в норме, и он доволен клиникой, доктор Розенбум откланялся, и сославшись на неотложные дела ретировался. Эрика, конечно, осталась, и осталась совсем не зря. Как только машина с Арнольдом Розенбумом покинула территорию госпиталя, дверь отворилась и появились двое. Это были Рената и детектив Отто Макс.