Фальшивые зеркала - Сергей Лукьяненко

«ПЕРЕМИРИЕ!!!»

Шурка опускает пистолет в кобуру и карабкается вверх по камням. Пат со вздохом забрасывает на плечо свой бестолковый автоматик.

Я поступаю так же со своим ракетомётом. Мне доверили самое мощное оружие, найденное группой. Пока я не сделал из него ни единого выстрела…

Карабкаемся по камням.

А вот и выход с этапа…

Пейзаж так спокоен и тих, что всё наше оружие начинает казаться лишним грузом.

Опушка леса. Озерцо. Мягкая тёмно-зелёная трава… горящий костёр…

Семеро у костра.

– Наконец нагнали кого-то, – комментирует Маг. – Ух, покушаем, пообщаемся!

Спускаемся со скал. Мы прекрасные мишени, но перемирие и впрямь соблюдается. Нам даже машут руками, зазывая к костру.

Группа производит приятное впечатление. Трое молодых мужчин, крепкие, подтянутые, причём отчего-то создаётся ощущение, что они и в жизни такие же, а не только в глубине. Две девушки, симпатичные, нестандартные – одна европейской наружности, вторая – китаянка. Парнишка чуть старше Пата. Пожилой, костлявый мужчина… он, похоже, старший в группе.

– Чтим перемирие? – спрашивает старик. Судя по лёгкой заминке, с которой доносится его голос, говорит он отнюдь не по-русски.

– Чтим! – откликается Маньяк. – Давно идёте?

– Двадцать часов чистого времени, – охотно откликается кто-то из мужчин.

Непохоже, что они неопытные новички. Скорее были заняты в первую очередь сбором снаряжения, а не беготнёй от начала к концу этапа. Почти все – в бронежилетах, вооружение куда серьёзнее нашего. У всех есть и автоматы и пистолеты, два излучателя, таких же, как у Нике, три ракетомёта, ещё какая-то незнакомая бандура…

– А мы – десять часов! – радостно сообщает Маг.

Снисходительные улыбки.

– Оно и видно, – беззлобно говорит старик. – Присаживайтесь…

Нам дают место у костра. Рассаживаемся. Наступает короткая неловкая пауза… хорошо, что с нами Компьютерный Маг!

– Люди, а у кого-нибудь есть кряки под «Visual Board»? – осведомляется он.

Люди переглядываются.

– Найдёшь, скажи, – сообщает кто-то. – Пока никто ещё не сломал…

Маг довольно скалится. Наверняка ему хочется сообщить, что он и есть автор этой программы… известной даже не столько удобством в работе, сколько патологической устойчивостью к взлому. Но он гасит душевный порыв. Зато разговор быстро приобретает светский характер. Как, где и что взломали, кого и на чём удалось поймать, кто отвертелся, а кто теперь сидит за решёткой…

Минут через десять отношения налажены. Скучаю лишь я и, кажется, Нике. Для нас эти профессиональные разговоры слишком заумны.

Впрочем, вскоре разговор возвращается к «Лабиринту Смерти» и тактике его прохождения. Ледок недоверия взломан…

– Вы зря так спешите, – говорит китаянка. Она лежит на траве, опустив голову на колени одного из парней. – Первые пять этапов надо использовать для сбора снаряжения. Искать, искать и искать…

– Мы должны пройти «Лабиринт» как можно быстрее, – сухо говорит Чингиз.

– По два часа на этап? – Китаянка улыбается.

– Желательно быстрее, – вежливо отвечает Чингиз.

– А быстрее вообще нельзя. Это теоретически возможный предел.

Вот так.

Переглядываемся. Похоже, такой информации ни у кого не было.

– Не сомневайтесь, – вступает в разговор старик. – Проверено, рассчитано, доказано. И всё равно нереально. Мы идём на рекорд. Четыре часа на этап. Четыреста часов.

– Слишком долго, – качает головой Чингиз.

Старик улыбается и ничего не отвечает.

– Судьба у нас такая, – мрачно вздыхает Падла. Ложится на траву, морщится, задевая раненую руку. Пока всё найденное мы тратили на Мага, ему слишком сильно досталось. Не до мелочей…

– Возьми! – Старик протягивает Падле аптечку.

– Не откажусь. – Хакер прикладывает к руке белый пластиковый кубик. Довольно ухмыляется. – Спасибо… не ожидал.

– Не за что. У нас есть запас.

Вот оно преимущество планомерного похода по «Лабиринту Смерти». Как жаль, что этот путь не для нас.

– Пора, ребята. – Я встаю.

Первой, вздохнув, поднимается Нике. Затем остальные.

– Простите, ребята, – говорю я чужой компании. – Но мы спешим…

Возражений нет. Китаянка улыбается, второй девушке мы в общем-то безразличны. Как и мужчинам, как и подростку. Старик… интересно, сколько ему на самом деле лет… старик слегка разочарован.

– Удачи…

Наши уже уходят. Не прощаясь, не споря со мной. Вряд ли кто-то доволен моим решением, но споров нет…

Протягиваю старику правую руку. Обмениваемся крепким рукопожатием.

Левой рукой я в это время вдавливаю спусковую кнопку ракетомёта. Мягкое чмоканье уходящих в стволы ракет почти неслышно.

Тут главное – не отпустить кнопку слишком рано или слишком поздно. Выстрел произойдёт, едва я сниму палец с кнопки, или после того как зарядится шестой ствол…

– И вам успехов, – говорю я, убирая руку.

Поворачиваюсь и бегу за своей командой. Со стороны моя рука на прикладе ракетомёта выглядит вполне естественно – человек придерживает оружие…

Чмок…

Третий или четвёртый заряд ушёл в стволы?

Чмок…

Останавливаюсь, сбрасывая ракетомёт в руки. Взгляд на дисплей.

Там горит цифра «5».

Чмок…

Они успевают понять, что происходит. К сожалению, успевают. Кто тянется за оружием, кто пытается вскочить… Лишь на лице старика растерянность, губы шевелятся… может быть, он собирается мне напомнить о перемирии?

Ствол – по центру группы… чуть левее…

Шестой заряд уходит в ствол. ракетомёт дёргается, выплёвывая огненный веер. От шести одновременно стартовавших ракет отдача достаточно ощутима – меня кидает на землю, из выпускных прорезей стволов бьют струи раскалённого газа.

Там, где только что мирно отдыхали наши конкуренты, протягивается чёрная полоса. Земля перемешана, будто по ней скользнул нож бульдозера. Слегка угадывается шесть воронок.

В общем-то я попал неплохо.

Мужскую часть команды убило на месте, от подростка словно бы вообще следов не осталось. Только китаянка ещё жива и вяло тянет руку к кобуре – у неё сохранились какие-то жалкие проценты жизни.

Как раз на один выстрел из пистолета. Тратить ракету у меня нет ни малейшего желания. Девушка перестаёт тянуться к пистолету, замирает…

– Ты что? – кричит Падла.

Пат застыл с открытым ртом. Чингиз задумчив.

Маньяк хмуро проходит мимо меня. Присаживается у одной из воронок, выуживает оттуда совершенно неповреждённый излучатель. Так и должно быть… за что боролись… Интересно, сколько уцелеет бронежилетов? При гибели владельца они сохраняются с вероятностью в пятьдесят процентов…

– Лёня… это… – Маг утрачивает всю свою весёлость. – Ну нельзя же так!

– Догонять нас они не станут, – говорю я. – У них иная тактика.

– Лёня, ну тут же перемирие! – с укором говорит он. – Нельзя!

И вот тут я свирепею.

– Перемирие? Нельзя? Мы в песочнице сидим? Ребята, да вы поймите… то, ради чего мы всё затеяли…

Замечаю настороженный взгляд Нике и замолкаю.

Всё-таки чужой человек в команде – помеха.

Но меня понимают. Маг со вздохом разводит руками и тоже лезет в одну из воронок – собирать трофеи.

– Если хочешь, можешь уйти, – говорю я Нике. – Стрелять вслед не стану. Клянусь.

Может быть, она и не верит моим словам…

– Пожалуй, теперь я точно не уйду. Вы меня безумно заинтересовали.

Через минуту в дымящихся воронках роются уже все.

Кроме Чингиза.

– Я думал, современные бизнесмены обладают большей моральной гибкостью, – говорю я ему.

– Да я не о том… – Чингиз досадливо морщится. – Я вот думаю, если мы дождёмся здесь следующей группы, компенсирует ли добавочное снаряжение потерю времени?

– Думаю, нет.

– Пожалуй, ты прав… – кивает хакер.

– Ура! – Пат выскакивает из воронки, потрясая бронежилетом. – Мой размерчик! Теперь повоюем!

За что люблю детей – так это за непосредственность.

Спрыгиваю вниз, начинаю раскопки. Бронежилет… увы, разорванный в клочья. ракетомёт… без зарядов. Не везёт…

– Леонид, – предостерегающе говорит Падла.

Оборачиваюсь и перехватываю ракетомёт поудобнее. Заряд всего один… но это хоть что-то.

Вот так потери времени…

Из леса выходят трое. Молодой высокий парень и две девочки-подростка. Парень на вид обычный, а вот у девчонок внешность не совсем человеческая – слишком большие глаза, длинные остроконечные ушки, из-под шлемов выбиваются чересчур уж сверкающие золотистые волосы.

Впрочем, важно не это… важно то, что троица вооружена ракетомётами и держит их на изготовку.

– А говорили – тут перемирие, – укоризненно произносит парень.