Хрустальный пепел (СИ) - Беатрис Лайтвут

— Тогда еще один совет — прижмись спиной плотнее, чтобы не сильно утомиться.

— Еще чего! — фыркнула, крепче прижимая ноги к бокам виверны. Собралась, пытаясь как можно дольше удержаться в седле и не выпасть в первые пять минут полета.

Я наблюдала, как королева ведьм статно восседает в седле, будто на троне. Ее виверна удивительно спокойна и даже безразлична. Только клацает зубами, когда кто-то пытается излишне назойливо добиваться ее внимания. С нами летит еще несколько ведьм, и все они уверенные наездницы, вооруженные до зубов. Я пытаюсь высмотреть в толпе Ланса, но знаю, что его здесь не будет. Он жив и выплыл из объятий платы. Но по-прежнему в клетке. Здесь, среди ведьм, он чужак. И он может уйти. В отличие от меня. Что если он захочет покинуть это место? Что остается мне? Он единственный человек, которому я могу доверять, который мне близок и который стал мне больше, чем друг. Справлюсь ли я один на один с этим миром? Сломает ли он меня, если я останусь без защиты? Я посмотрела на Шантру, Нанше и ощутила дыхание Аяна на своей шее. Кто они моей новой главе истории? Спасители или те, кто меня погубят? Здесь есть только одно чистое золото, лишенное фальши — это мои чувства к Лансу. Как маяк, который будет меня вести. Потому что как только я избавлюсь от метки, мы сможем, не боясь быть вместе. Я закрываю глаза, улыбаясь этой мысли. Это мой свет. В мире пепельных ведьм.

Суету утра пронзает протяжный визг. Виверна Нанше видно издает призывный клич. Я сосредотачиваюсь на нашем ящере и своем теле. Пальцы белеют от силы, с которой я сжимаю седло. Я наблюдаю как одна за другой, всего четыре виверны поднимаются в воздух. Во главе летит Нанше, на обсидиановом ящере, чешуя которого блестит серебром на солнце. Наша виверна приходит в движение, Аян просовывает руки по бокам от моей талии, и хватается за поводья. Я шиплю, но тут же закрываю рот, потому что ящер раскрывает огромные кожаные крылья, с толстыми перепонками, и острым когтем на самом верху и на всей скорости рвет вперед, оставляя за собой клубы пыли и взмывает вверх. На мгновение у меня закладывает уши, я слышу собственный крик и свист ветра в ушах. Мои глаза настолько расширены от страха, что начинают слезиться, и я крепко зажмуриваюсь, неосознанно теснее прижимаясь спиной к Аяну. В ответ получаю его смешок, и тут же его руки напрягаются, тем самым сжимая меня и натягивая поводья. Виверна крутит головой, пытаясь поймать порыв ветра. Крылья трепещут, создавая щелкающий звук. Мои волосы выбиваются из прически и хлещут по щекам. Я пытаюсь справиться одновременно с разным потоком чувств. Страх, восхищение, неловкость. Меня будто тряхнуло, вытащило из тела, а потом резко вернуло на место. Я пытаюсь успокоить сердце и учащенное дыхание. Когда страх уступает восторгу я, наконец, раскрываю глаза.

Почти не чувствую пальцев и ног, настолько сильно они вцепились в седло и бока виверны. Я едва замечаю впереди летящих ведьм, потому что передо мной открывается новый мир, покрытый дымкой пушистых облаков, разных форм и плотности, сквозь которые не видно земли. Будто мы зависли в ином пространстве, точке соприкосновения между мирами. Кругом ничего, лишь мягкий свет солнца, свежий ветер и облака, похожие на океанские волны. Спокойные и ненавязчивые, которые едва касаются кожи, но уже вызывают дрожь. Я замечаю, что перестаю дышать от восторга.

Чувствую теплое дыхание у шеи и низкий чувственный голос:

— Это то, что я люблю больше всего — свободу. Нет ограничений, нет твоих собственных границ, нет боли и сомнений. …

Меня пробирает дрожь. Не мгу понять, толи это так влияет на меня первый полет, толи это демон за моей спиной, тепло тела которого растекается по мне будто жидкое золото. Несмотря на низкую температуру высоты, мне вдруг становится жарко.

— Расслабься и закрой глаза.

Я чувствую, как его рука отцепляет мои пальцы от седла, которых я почти не чувствую и к моему удивлению переплетает свои пальцы с моими. Я хочу возмутиться, и тут же отдернуть руку, но что-то не позволяет мне этого сделать. Виверна на удивление становится спокойной, будто тоже чувствует умиротворение этого пространства, ее крылья расслабленно парят в потоках воздуха, а поводья свисают с руки Аяна в легком контроле. Я чувствую как он теснее прижимается ко мне, рука крепко сжимает мою и я наконец решаюсь откинуть голову на его плечо. Прикрывая глаза. Меня окутывает его аромат — терпкий и ненавязчивый, глубокий, проникающий под кожу.

Я слышу шелест ветра, то, как клубятся облака, пленяя путников, а потом вспышка. Яркая и мгновенная, будто кто-то быстро просунул руку в мой разум и тут же ее выдернул. Но я успела. Успела увидеть те несколько секунд яркой картинки — полумрак, два силуэта. Сплетенные тела, руки губы. Торжество любви и похоти. И я совершенно точно знаю, кто эти двое. Видение исчезает, испаряется, словно капля на горячем асфальте. Я чувствую, как сердце начинает пылать в груди, потому что я понимаю, что это то, что должно случиться очень скоро. Я замираю в предвкушении и страхе, резко открывая глаза.

Поворачиваюсь, чтобы встретиться с глазами цвета кофе, спокойными и уверенными, с невероятной глубиной. Аян усмехается, вопросительно изогнув бровь. Я цокаю, закатывая глаза и отворачиваюсь.

— Почти на месте, — будто ни в чем не бывало произносит Аян. Но больше не пытается приблизиться ко мне. Я верчу головой, пытаясь увидеть то место, о котором ведьмы говорят полушепотом.

Руан — древний первый город ведьм, точка центра трех ковенов. И алтарь преклонения всех ныне живущих ведьм. Краем уха я слышала, что это священное, запретное место, не для всех глаз. О нем не знает никто кроме ведьм. Это тайна словно самое мощное оружие, которым воспользуются в самые отчаянные времена. Я ищу глазами Нанше, ее статную фигуру с идеальной осанкой и острым взглядом. Она сосредоточие власти и холодности, даже здесь в таком огромном пространстве я чувствую ее волны силы. Это нечто древнее, голос самой зарождающейся энергии этого мира, то, что пахнет незыблемостью. Я уверена, в хрустальном клане полно древних ведьм… но Нанше….будто символ, сосуд и само сердце этих земель. Она пугает и притягивает. Будто почувствовав мой взгляд, она поворачивается, растягиваясь в улыбке, говоря мне — все только начинается. Ее темные глаза сверкают знанием всего и ничего одновременно. Мне все еще сложно