Я твоя (СИ) - Лина Люче

Господи, он же его уничтожит, подумала Дестина. Почему этот журналист так смело себя ведет? Кто ему этот Ка Лье? Ведь не сват, не брат... стоят ли все эти демократические убеждения того, чтобы вылететь из рая? Глядя то на одного мужчину, то на другого, она ощутила странное раздвоение: с одной стороны, она была полностью на стороне Ксеара. С другой – не могла не восхищаться Ягилем – он был убийственно логичен в каждом доводе и вопросе.

- Я с удовольствием объяснил бы вам это, - Ксеар внезапно также насмешливо улыбнулся, - как только вы трое объясните мне, как может быть безошибочным любое другое судопроизводство, будь там толпа адвокатов или нет?

- Существуют определенные процедуры, выработанные обществом годами, чтобы обеспечить наибольшую справедливость..., - начала было Хаш.

- О, наше общество многое выработало с годами, - резко перебил ее Айи. - Нищету на улицах. Бомжей. Социальное неравенство. Убийства, насилие, войны. Коррупцию. Наркотики и терроризм. И все исключительно по справедливости и в рамках демократии.

Ксеар постепенно повышал голос, но не срывался на крик. Дестина видела, что он полностью контролирует себя, и меняет тон только с целью произвести больший эффект.

- Почему же вы не наслаждаетесь жизнью в этом обществе? - продолжил он, снова насмешливо улыбаясь. - Почему вы пришли в миры? Что вы ищете здесь, где властвует такой тиран и деспот, как я?

Журналисты разом опустили головы, увлекшись писаниной в своих блокнотах, хотя до этой минуты полностью полагались на включенные диктофоны. Дестина облизала губы. Правоту Айи трудно было оспорить. У него был припасен козырной туз в рукаве. Он легко и непринужденно поставил всех присутствующих на место, и даже без видимого самодовольства.

- Айи, никто не говорит о том, что мы не довольны жизнью здесь. - Начал Ягиль после небольшой паузы. - Я думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что мы все благодарны вам за создание этого мира и за постоянное его развитие. Мы также благодарны Яльсикару и другим повелителям стихий за то, что они делают.

Ксеар недовольно махнул рукой, желая прервать этот неожиданный гимн в свою честь, но Каль продолжил:

- Я готов прямо сейчас встать и поклониться вам, и заодно хочу сказать, что не сделал этого при встрече только потому, что давным-давно вы сами просили не кланяться вам всех журналистов на официальных мероприятиях.

- Это правда. Я и сейчас этого не желаю, - вставил Ксеар.

- Воля ваша. Но это не значит, что мы забыли о благодарности. Дело в другом.

- И в чем же? - Встрял Яльсикар, закидывая ногу на ногу.

Дестина подумала, что никогда не видела более странного брифинга. Это походило то на интервью, то на перепалку, то на философский диспут, то на дружескую беседу. Фантасмагория какая-то. Секунду назад казалось, что агрессия вот-вот выплеснется через край, и тут вдруг Ягиль все сглаживал, да еще как. Испугался?

- Дело в том, что мы тоже люди. И мы хотим, чтобы с нами хоть немного считались. Возможно, мы пришли в этот мир, потому что он доброжелателен. Я хорошо помню, как все было лет сто назад, думаю, вы тоже. Тогда вы, Яльсикар, еще не смотрели на простых граждан, как на врагов, - очень твердо произнес Каль.

Бьякка дернулся, как будто его ударили. Агенты переглянулись, Альбумена заерзала в кресле, а Дестина внезапно почувствовала, что ей жарко. Нет, Ягиль сегодня точно выроет себе глубокую яму. И будет сидеть в ней до конца жизни. Он не просто вел себя смело, он казался безрассудным.

- Я и сейчас не смотрю так... на простых граждан, - очень холодно ответил Бьякка, пронзая журналиста таким взглядом, что тот опустил глаза. Смысл этого послания был предельно ясен.

Ксеар метнул какой-то непонятный взгляд на Бьякку и посмотрел на часы:

- У нас не так много времени, чтобы развивать дальше эту дискуссию, - ровным голосом заявил он. - Мы ждем ваших вопросов, и через десять минут заканчиваем.

Журналисты помолчали несколько секунд, потом Нейра спросила:

- Сколько еще будет длиться задержание Ка Лье?

- Столько, сколько необходимо для проведения дознания по этому делу, - ответил Яльсикар.

Репортеры недовольно поморщились.

Затем журналистка снова пошевелилась.

- Яльсикар, вы могли бы прокомментировать информацию о том, что вы позволили себе при свидетелях душить Мьелле?

Бьякка с легкой улыбкой посмотрел на девушку:

- Смею вас уверить, юная леди, если бы я позволил себе его душить, то и задушил бы. Но как вам, должно быть, известно от тех же свидетелей, этого не случилось.

Нейра внезапно поднесла к губам руку и беззвучно засмеялась. Дестина тоже хмыкнула.

- И все-таки вы держали его за горло? - без улыбки уточнил Каль Ягиль.

- Держал. - Согласился Яльсикар.

Повисло неловкое молчание. Должно быть, журналисты не ждали такого признания от главы СБ?

- А если рядовой гражданин Первого схватит за горло другого, вы разве не осудите его за это? - спросил Ягиль у Айи.

- Обязательно, - кивнул Ксеар. И, прежде чем лицо Каля приняло торжествующее выражение, добавил. - Но если затем выяснится, что тот, второй, кого-нибудь убил, то первый будет безоговорочно оправдан.

Когда журналисты покинули зал, все пришло в движение. Яльсикар подошел к своим агентам, Джара ждала немного поодаль, а к Ксеару приблизилась Альбумена. Дестина шмыгнула в дверь и направилась в приемную. Она думала о том, что было сказано, и приходила к выводу, что Ксеар и Яльсикар во всем правы. И все же она не могла испытывать антипатии к смелым, по-настоящему независимым журналистам, и очень переживала за Ягиля. Глаза Бьякки говорили, что ничего хорошего парня не ждет.

Она подключила коммуникатор к монитору, и из любопытства залезла на сайт "Политики", в информацию о корреспондентах. Биография Каля описывалась крайне лаконично. Родился в мирах в 193 году. "102 года, значит", - подсчитала Дестина. Оказалось, что почти всю свою  пятидесятилетнюю карьеру журналиста он делал именно в этом издании. Журналистские премии... три благодарности Ксеара в разное время. "Ого", - вслух пробормотала девушка. Оказалось, что Ягиль десять лет назад даже награжден службой безопасности за помощь в каком-то расследовании. Но самым любопытным ей показалось не это. А то, что еще до того, как Каль пошел в журналисты, он работал в СБ. Об этом было скромно написано в самом конце текста. "До 243 года занимал должность специального агента в службе безопасности", - вот как там было написано. Дестина облизала губы. Значит, полвека он работал с Бьяккой, а потом перешел на другую сторону баррикад? Ей это показалось очень любопытным.