Королевства Мёртвых (ЛП) - Смедман Лиза

- Я – брат Роберт из Дома Хранителя, - произнес он, пытаясь изогнуть одну бровь так, как это делала сестра Эмилия, когда хотела запугать кого-то до дрожи. Но вместо этого его лицо, судя по всему, приобрело озадаченное выражение, и трактирщик ухмыльнулся. Два его единственных зуба были насыщенного коричневого цвета. Прочистив горло, молодой священник продолжил. – Владелец Осеннего Тумана сказал нам, что ты знал человека, который жил в Доме Сме… - он осекся, не желая вслух произносить название принадлежавшего Джиллеа дома. Он жестом велел трактирщику придвинуться ближе, и тот неожиданно охотно подчинился. Брат Роберт сделал вид, что всё идет так, как задумано, хотя, по правде говоря, ему вовсе не хотелось спускать наглецу с рук его оскорбительное поведение. – Доме Смерти у Северной Стены, - прошептал он.

Притворившись шокированным, трактирщик отшатнулся назад и громко воскликнул:

- Множество извинений, Ваша Святость, верно ли я расслышал – вы хотите узнать о том, кто проживал в Проклятом Богами Доме Смерти у Северной Стены?

- Че… чего? – переспросила Джиллеа. Стиснув зубы, брат Роберт поёжился.

- Понятия не имею, братишка, - продолжал выделываться толстяк. – Но можете спросить у Трехногого. Он знавал того типа – по крайней мере, как сам утверждает. Вон он сидит.

- Брат Роберт?.. – начала Джиллеа.

- Спасибо, спасибо, - поспешно отблагодарив трактирщика, молодой священник устремил взгляд в ту сторону, куда указывал толстый вонючий палец старика. За столиком возле полупотухшего камина сидел ещё более старый, грязный и оборванный тип, чем сам владелец заведения. – Да пребудет с тобой свет Хранителя.

Услышав смех владельца таверны, брат Роберт сразу же пожалел о своих словах. Ему пришлось напомнить себе, что нести милость Амаунатора тем, кто в этом нуждается, является частью его долга – а хозяин Сосущего Кровопийцы явно нуждался в ней поболее многих.

- Прошлое  заведение мне понравилось больше, - произнесла Джиллеа, направившись вслед за братом Робертом к очагу.

- Мне тоже, - согласился он. Его голос снова сорвался, и он прочистил горло, надеясь, что за царящим здесь шумом она этого не заметит.

Приличные жители Даггерфоллса предпочитали посещать таверну Осенний Туман, чтобы, держа в руке бокал хорошего эльфийского вина, наслаждаться видом на водопады. На протяжении всей его жизни брату Роберту твердили, что в Сосущем Кровопийце полно блох и вшей и царит атмосфера абсолютного морального разложения. Они были правы.

- Даже не начинайте, - пробурчал сидящий возле камина старик. – Золота у меня нет, а о душе моей беспокоиться поздно.

- Прошу прощения, добрый человек, - произнес брат Роберт, стараясь принять мудрый и великодушный вид… насколько это было возможно, учитывая окружающую обстановку. – Но меня привел сюда священный долг. Мне не нужно золото, и, возможно, вашей душе всё же пойдет на благо…

- Хватит, сынок, - пробурчал старик. – Купи-ка мне эля, и я выслушаю твои излияния, а душа моя сама найдёт, чем утолить жажду.

- Можно? – спросил брат Роберт, указывая на два свободных стула, которые по счастливой случайности оказались неподалеку.

- Задницы есть? Тогда садитесь, - проворчал старик, смерив Джиллеа странным взглядом слезящихся желтых глаз. – Тебя случайно не Сисси звать?

- Думаю, вы ошибаетесь, - по спине брата Роберта пробежал холодок, и он ощутил желание немедленно вскочить на ноги. Подавив его, он произнес. – Вас не затруднит обращаться только ко мне?

Старик одарил Джиллеа ухмылкой, от которой и ей, и её спутнику стало крайне неуютно. Брат Роберт подумал, что в этот момент даже в далеком Уотердипе все женщины на миг ощутили дискомфорт, и задался вопросом, откуда пришла эта мысль.

- Не волнуйся, детка. Это было много лет назад, но я готов поклясться, что ты как две капли воды похожа на одну цыпочку в Ордулине, с которой я как-то…

- Уважаемый! – воскликнул брат Роберт, оборвав его на полуслове. – Прошу, не забывайтесь!

Старик рассмеялся. Во рту его было на два зуба меньше, чем у трактирщика. Брат Роберт подумал, что стоит продолжать в том же духе, но заметил, что Джиллеа улыбается.

- Вы – Трехногий? – потребовал ответа молодой священник.

Кивнув, старый выпивоха произнес:

- Учитывая, что тут дама, не стану рассказывать, почему меня так прозвали. Не то ты снова начнешь орать.

Джиллеа рассмеялась. Брата Роберта прошиб пот, и он с трудом подавил желание немедленно вскочить и броситься отсюда прочь, вопя во всё горло.

Откашлявшись, он произнес:

- Полагаю, вы когда-то знали одного человека. Он жил около северной стены, а звали его…

- Ватрисс Колл, - произнесла Джиллеа.

Усмешка исчезла с лица Трехногого. В его тусклых глазах вспыхнул мрачный подозрительный огонек.

- И зачем мальцу вроде тебя копаться в их темных делишках?

- Значит, я не ошибся, - произнес брат Роберт. Трехногий кивнул. Судя по всему, он не испытывал ни малейшего желания продолжать этот разговор. Молодой священник заговорил снова. – Прошу вас, добрый человек. Я здесь по делам Хранителя.

При упоминании Амаунатора Трехногий, сглотнув, утвердительно качнул головой и положил ладони на стол. Его руки тряслись так сильно, что было слышно, как стучат по столешнице кончики пальцев.

- Ты о Старых Костях, полагаю, - со вздохом произнес престарелый пьяница. – Отвратительный тип. – Взглянув на Джиллеа, он спросил. – Родственник?

Она кивнула. Казалось, это слегка опечалило старика.

- Потому и показалась мне похожей. Запоминающееся лицо. Симпатичный он был малый, что да, то да. Дам он услаждал что надо.

- Вы хотели сказать, угождал? – поправил его брат Роберт и покраснел, когда старик, пожав плечами, произнес:

- И это тоже.

Брат Роберт бросил взгляд на Джиллеа, которая кивком подтвердила, что принимает этот своеобразный комплимент.

- Итак, он мертв, - произнес брат Роберт.

- Достаточно долго, чтобы о нём стало безопасно говорить.

- И насколько же долго? – спросила Джиллеа.

Брат Роберт потянулся к её руке, чтобы попросить не вмешиваться в беседу, но в последний миг передумал. Ему и самому было чрезвычайно интересно услышать ответ.

- Многие годы, детка, - ответил Трехногий. – Не могу сказать точно. – Подняв руку, он обрубком пальца указал себе на лоб. – Сложно судить о времени – совсем башка дырявая стала, - он одарил её очередной беззубой улыбкой, и Джиллеа вместе с братом Робертом улыбнулись в ответ. Молодой священник надеялся, что ничем не выдал внезапно охватившую его вспышку жалости. – В любом случае, многие годы.

- Можете рассказать нам о нём? Что-нибудь, что может пролить свет на то, почему его дом пользуется столь зловещей репутацией? – спросил брат Роберт. – Вам, наверное, доводилось там бывать?

Почмокав беззубыми деснами, старик заколебался, но в конце-концов решительно произнес:

- Он был плохим человеком. Мне жаль говорить это, учитывая, что вы родня и всё такое, но против правды не попрешь, и в те времена все это знали. Да, пару раз мне приходилось бывать в его доме, но вовсе не с дружеским визитом. Работал на него, да. Видел, как он угрожает моему подельнику тесаком. Ни разу не встречал столь остро отточенного лезвия. Любил он ножи, очень любил. У него их было много, и под «много» я имею в виду – действительно много. Всегда держал их в идеальном состоянии. Чистыми и превосходно наточенными.

- Ножи? – спросил брат Роберт. – А какого рода ножи – мясницкие или воинские клинки?

- И те, и другие, - произнес старик.

- Чем же он торговал? – спросил молодой священник.

- Торговал? – Трехногий беззубо ухмыльнулся. – Ага, так он и говорил. Называл себя торговцем, да только все знали, что он замешан в делишках Черной Сети. Конечно, в те времена о ком только такого не болтали, но, думаю, в его случае это была правда. Если бы я тогда осмелился высказать подобные подозрения вслух, то он прикончил бы меня, не моргнув и глазом, и смерть моя отнюдь не была бы легкой или безболезненной. Это уже доказывает, что не был он никаким торговцем, верно?