Недотрога в моей постели - Яна Невинная

В кутерьме сборов Максим нашел время снова меня навестить, хотя буквально полчаса назад наседал на доктора, требуя более тщательного осмотра, анализов, МРТ…

Никакие заверения в том, что лестница невысокая и мне не больно, не помогали. Такое рвение меня, честно говоря, удивляло, но сердце сладко сжималось от истинно мужской заботы. Он присел на край постели и поправил мне подушку.

Нахлынули мимолетные воспоминания, когда точно так же он пытался заботиться обо мне у себя дома, но тогда я не готова была принять его заботу и всячески отвергала, боялась даже взглядами встретиться, и он в итоге сдался, перепоручив меня заботам домработницы.

Сейчас же я понимала, что нахожусь рядом с Максимом без принуждения, добровольно и даже получаю удовольствие каждый раз, когда оказываюсь около него. Такой горячий отклик, естественно, мне не нравился, с ним следовало бороться, но каждый раз я проигрывала эту борьбу.

— Если хочешь, я останусь с тобой, — предложил он тихо, с беспокойством вглядываясь мне в лицо.

— Не стоит. Ты так давно не общался с братом и отцом, идите на охоту. Да и, Максим, это покажется странным, если мы уединимся в спальне, даже если я не могу толком шевелиться, — со слабым смешком напомнила я ему о наших обстоятельствах.

Он промолчал и нахмурился, очевидно ведя с собой мысленный диалог и раздумывая над решением, а потом кивнул, соглашаясь со мной.

— Заряди телефон и держи его при себе. Я буду звонить и проверять. Поняла?

Назидательный тон умилил, он словно разговаривал с ребенком, и я робко улыбнулась, отвлекаясь от своих горьких размышлений.

— Что тут непонятного? Если не отвечу, ты бросишь всё и прибежишь сюда, — пошутила я, но Максим отчего-то не улыбнулся, а серьезно меня заверил:

— Прибегу. Я вообще сомневаюсь, что тебя стоит оставлять одну. Как только я отлучаюсь, ты попадаешь в передряги.

— Ничего со мной не случится, правда. Иди спокойно и общайся с семьей. Наверное, я и рада, что не пойду на охоту, не хочу даже представлять, что вы убиваете невинных животных, а уж тем более видеть тушки, — поежившись, призналась я.

— Даже не сомневаюсь, что это, в сущности, обыденное занятие вызывает у тебя отвращение. Но не переживай, у нас в окрестностях нет диких животных, так, пара-тройка уток. Это скорее возможность пострелять, чем желание кого-то убить себе на жаркое. Ладно, я пойду. Поспи и, ради бога, никуда не выходи.

Он поднялся, но перед этим наклонился ко мне, и я замерла, ожидая, что поцелует целомудренно и заботливо в лоб, но Максим коснулся моего рта губами, и, хотя поцелуй был едва ощутим, он дал ясно понять, что Суворову нипочем запреты, условности, нормы морали. Он от меня не откажется.

Но самое главное, что я чувствовала трепет от его решимости, она меня не отталкивала, хотя и должна была…

С губ еще не сошла блаженная улыбка, когда в мамину спальню вошел новый гость. Вернее, гостья. От вида Илоны, одетой в камуфляжный костюм, предназначенный для меня, пробрала оторопь. Бесцеремонно прохаживаясь по комнате походкой от бедра и разглядывая темную дорогую мебель, она даже в спецодежде казалась звездой подиума в одежде из коллекции в стиле милитари.

Идеальную внешность, как по мне, портила только излишняя худоба, но для девушки-модели наверняка не существовало такого понятия. На фоне совершенства Илоны я чувствовала себя замухрышкой, и ей для этого ничего не нужно было делать — всего лишь существовать. А она явно осознавала свое превосходство и смотрела на меня как на дождевого червяка, брезгливо морща нос.

— Вот видишь, я не бросаю слов на ветер, — начала она свой разговор, подходя ко мне и беря в руки рамку с фотографией со скромной свадьбы мамы и отчима. — Только не вздумай говорить, что я тебя толкнула. Никто не поверит.

Противный голос неприятно проходился по расшатанным нервам, а то, как бесцеремонно Илона лапала чужие вещи, выводило из себя.

— Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? Я понимаю, что перешла черту. Согласна, мне не стоило вмешиваться в твои дела. Это твое тело, ты права. Но и угрожать себе я не позво…

— А что ты сделаешь? Что? — зло рассмеялась она, насмехаясь надо мной. — Хотела бы, давно бы рассказала Максиму. У тебя кишка тонка это сделать, тем более когда боишься за свою жизнь. Ты уже убедилась, что я найду способ отправить тебя на тот свет и не вызову ни малейших подозрений. И нет, я не перебарщиваю. Не люблю, когда мне угрожают или стоят у меня на пути! Ведь я серьезно собираюсь связать жизнь с Максом. После завершения модельной карьеры я выйду за него замуж. И ты мне не помешаешь, поняла, девочка-ромашка? Думаешь, я не заметила, как ты на него смотришь? Я всё про тебя выяснила. Мне сразу показалось знакомым твое лицо, а потом я узнала про клуб и выступление. Неприятно, когда выясняешь, что твой мужчина так много от тебя скрывал. Но это уже не важно всё. Главное, что он со мной, а ты будешь держать рот на замке и перестанешь вокруг него крутиться!

— Я не претендую на Максима! — выпалила я, сев прямо с горящим от стыда лицом. Болезненный ком скопился в горле, но я не дам Илоне насладиться моими слезами. — Если хочешь знать, это он не дает мне прохода, еще с Недели моды. Но ты же понимаешь, что ничего между нами не будет, потому что он заставил меня выступать на сцене! И вообще, кто тебе об этом рассказал?

— У меня свои источники, не твоего ума дело! Ой, ну ты только не переживай так, солнышко, — притворно пожалела меня Илона, качая головой и смотря на меня с высокомерной улыбкой, от которой коробило. — Я понимаю, что тебе любой знак внимания мужчины кажется чем-то несусветным! Таким, как ты, улыбнись — уже планируете свадьбу. Но только мужчины не любят подобных тебе амеб. Даже не могу представить, чтобы Максим за тобой ухлестывал! Боже, ну у тебя и фантазия, — продолжала она потешаться, поглядывая на часы. — Короче, я всё сказала. Ладно, не дрожи так. Я руки марать не собираюсь, слишком много возни. Но помимо смерти есть еще много способов испортить человеку жизнь. Попробуй только