Это была любовь (СИ) - Рамм Тина

— Лиам? — я окликаю парня, когда оказываюсь у самых дверей.

— Да?

— Береги себя, — я улыбаюсь, потому что понимаю, что он простил меня, и вместе с этим я простила себя.

На лице Лиама расцветает нежная улыбка, а в уголках глаз появляются заметные складки.

— И ты береги себя, Рита.

Я закрываю за собой дверь и иду по узкому коридору с зеркальным потолком. Хочу зайти в дамскую комнату, чтобы поправить макияж, но не успеваю этого сделать, потому что чья-то рука против моей воли затягивает меня в темное помещение…

Глава 33

Там, где страсть,

Будет и пламя.

Там, где пламя,

Кто-то непременно должен сгореть.

Горячие пальцы смыкаются на моем локте, и до того, как я успеваю произнести хоть слово, тяжелая ладонь ложится на мою поясницу и толкает меня вглубь темной комнаты. Как я ни стараюсь упираться каблуками в пол, твердая ладонь неумолимо затягивает меня в бездну. Я резко вскидываю голову и вижу знакомый затылок светлых волос. Лицо задевает бархатная ширма, которую Клайм небрежно отпихивает рукой, и, не дав оглядеться, закрывает за нами дверь.

В полумраке комнаты витает легкий аромат эфирных масел, и взгляд успевает выхватить мерцающие золотом стены с большим плазменным экраном и темную кожаную софу на изогнутых металлических ножках. Сердце колотится так сильно, что заглушает даже ленивые звуки музыки в стиле лаунж, льющиеся откуда-то сверху.

Слышится щелчок закрывающегося замка, отзывающийся в теле волнительным тремором, который достигает своего пика в тот момент, когда я встречаюсь с Клаймом взглядом.

— Ты что делаешь? — я скрещиваю руки на груди и выставляю свою ногу вперед, всем своим видом показывая свое недовольство.

— Аналогичный вопрос. Ты обжималась на террасе с этим парнем. Вы снова вместе?

Клайм выглядит злым. Он тихо произносит слова, расстегивая пуговицу на смокинге.

— Это тебя не должно больше волновать. Можешь не присылать приглашение на свадьбу, я не приду.

Я начинаю уверенно идти в сторону выхода, но путь мне преграждает высокая фигура парня. Клайм вновь хватает меня за локоть и тащит в сторону, припечатывая меня разгоряченной спиной к холодной стене и нависает сверху, словно хищник.

— Я не собираюсь на ней жениться.

— Правда? Она так не считает, — я отталкиваю его от себя, но он даже не думает двигаться с места. Его глаза смотрят прямо в мои. Челюсть Клайма сжимается так сильно, что мое воображение доигрывает скрежет зубов и темное жерло преисподней в его расширившихся зрачках.

— Это могла быть ты. Ты могла быть моей невестой, но ты, по какой-то причине, не захотела стать моей, — тяжелая ладонь обхватывает мою ягодицу и сжимает так сильно, что я вскрикиваю. — Вместо меня ты вновь предпочла его. Этого Лиама.

Я изо всех сил упираюсь в руку, задирающую подол платья, но с тем же успехом я могла укрываться от цунами с помощью пляжного зонта.

— Ты был с ней. Снова с ней. Она избила меня, постоянно унижает за мое происхождение на глазах окружающих, а ты ей позволяешь это делать.

Чувствую, как настойчивые пальцы грубо отодвигают узкую полоску кружева, слышу звук открывающейся молнии; ощущаю, как спина соприкасается с прохладной поверхностью стены и две мужские руки полностью поднимает меня вверх. Я ударяюсь затылком о стену и громко вскрикиваю, когда член Клайма без подготовки продирается внутрь меня, болезненно расширяя стенки лона.

— Может быть, нам лучше оставить все как есть? Я с Кайлой, а ты с гребаным Лиамом, — глухо говорит Клайм, опаляя горячим дыханием мою шею.

— Может быть…

Давление на моих бедрах усиливается, и его ладони начинают подбрасывать меня вверх, словно резиновую куклу, отчего комната оглашается звуками шлепков сталкивающейся плоти и моих несдержанных стонов.

— Держись за мои плечи, если не хочешь содрать спину, — твердо командует Клайм, и я обхватываю его шею, прикрытую белым воротом рубашки.

Я не могу противостоять его напору. В голове лихорадочно бьются слова мистер Бейкера о том, чтобы я не приближалась к его сыну, всплывает довольное лицо Кайлы, в тот момент, когда она говорит о их свадьбе. Но я не могу оттолкнуть парня, я знаю, что мне нужно это сделать, но я просто не могу. Руки не слушаются, а голос разума затмевается волной ударивших в голову гормонов. От суровых толчков бретельки моего наряда спадают с плеч, обнажая соски, и теперь они мучительно трутся о ткань его рубашки, подогревая разгорающееся пламя внизу живота.

— Тебе это нравится, — хриплый голос Клайма проникает в уши, заставляя закрыть глаза, словно это поможет избежать правды, — Нравится, когда я трахаю тебя так.

— Мне не нравится, — сиплю, прикусывая зубами ткань его рубашки. — Я тебя ненавижу.

Вместо ответа Клайм поднимает меня высоко вверх, полностью выходя из меня, и опускает вниз до упора, выдирая из легких новую порцию криков.

— Лгунья, — его зубы смыкаются на моем соске, оттягивая его. Живот обдает новой вспышкой огня из боли и наслаждения, и я сильнее вдавливаю пальцы во влажную шею, безуспешно пытаясь побороть реакцию тела на суровые движения члена и грубую стимуляцию груди.

Узел внизу живота знакомо натягивается, и когда я с тихим всхлипыванием жмурюсь, готовясь принять неизбежное, Клайм отрывает меня от стены и несет к кушетке. Подтянув к краю, закидывает мои ступни себе на плечи и, не сводя глаз с моего лица, резко и глубоко врезается в меня. Он быстро наращивает темп и спускается взглядом к моей груди, подрагивающей в такт его толчкам.

— Отведи руки назад, — тихо приказывает Клайм, и едва я обхватываю ладонями деревянный подлокотник, его пальцы находят мой сосок и с силой его скручивают, ставя финальную точку на карте моего наслаждения. Изогнув спину, я утыкаюсь щекой в кожаную обивку дивана, выдыхая в нее свои стоны, и в тот же момент Клайм выходит из меня. Горячее прикосновение члена упирается между припухших складок, через секунду покрывая их извержениями спермы. Не отводя от меня глаз, Клайм вдавливает головку в клитор и начинает водить по нему вверх и вниз, распределяя семя.

Я захлебываюсь собственным дыханием и всхлипываниями, принимая затянувшиеся волны экстаза, и когда тело превращается в безвольную массу, его член снова врывается в меня, начиная вбиваться со скоростью отбойного молотка. Когда я уже думаю, что потеряю сознание, слышу глухой хрип:

— Твою мать, Рита…

Внутренности обжигает новой порцией влаги. Клайм выпускает в меня свое удовольствие короткими толчками, до боли сжимая щиколотки.

Несколько секунд я ловлю ртом воздух, пропитанный густым запахом секса, затем выпускаю из рук подлокотник и перемещаю их на грудь, пытаясь спрятать оголенные соски. Клайм короткими рывками выходит из меня, и, сняв со спинки софы смокинг, извлекает из нагрудного кармана платок и по очереди вытирает нас.

Я смотрю в его желтые глаза, густые ресницы и родинку над губой. По его виску стекает капелька пота, и нет, мне совсем не противно, я провожу ладонью по его коже и убираю ненужную влагу. Как я и ожидала, меня начинает раздавливать тяжестью вины за содеянное. Я закусываю нижнюю губу, и отворачиваюсь, чтобы спрятать слезы.

— Черт, — тихо ругаюсь себе под нос, поправляю свои кружевные танга и опускаю вниз край платья. Нужно убираться отсюда. На онемевших ногах иду к коричневой двери, прожигая ее своим взглядом.

— Собираешься вернуться к своему парню, в то время как ты наполнена моей спермой?

Он застегивает рамень и стоит ко мне вполоборота. Края его рубашки все еще свободно свисают, а идеальный пресс поблескивает от капель пота.

— Собираешься вернуться к своей невесте, после того как трахал меня на этой софе?

— Блядь, не называй ее моей невестой.

— Разве это не так? Твоя мама уже во всю выбирает место для вашей помолвки, — я собираюсь открыть дверь, но мужская ладонь захлопывает ее обратно. — Нам нельзя быть вместе, Клайм!