Дружба - Фриза

   Ага. Возможно, имея опыт общения с Паньковым мы сделали слегка схожие выводы.

   - Он личность, - ответила - Возможно, самая интересная, которая мне попадалась. Я восхищаюсь его мыслями. Его быт, должность и время, которое он мне уделяет, меня не волнует. Вообще, я не считаю, что... познакомилась с ним заслуженно. Я ему не ровня.

   Машину тряхнуло на повороте.

   - У вас это совместное видимо, он тоже говорил о своем... друге, как о чем-то возвышенном, - Дмитрия даже передёрнуло от сказанных слов.

   Мои брови поползли вверх:

   - Что?

   - То, что сказал.

   - Паньков считает меня интересной?

   Бывший натурщик ответил уклончиво:

   - Это не важно, если он не может уделять тебе внимание.

   - Ты странно мыслишь.

   - А как должно быть? Когда он в последний раз звонил?

   Я подсчитала дни:

   - Пару недель назад? Почему тебя это волнует?

   - Меня не волнует. Я просто говорю, что у Дана не все дома. А вдруг у тебя чего случилось за это время? Друзья должны заботиться друг о друге, поддерживать связь.

   - Я бы ему позвонила.

   - А если бы была в больнице?

   - Справилась бы сама.

   - И на кой чёрт тогда нужен друг?

   У этой дискуссии не было ориентира.

   - Тебе не понять, - я слабо улыбнулась - Идеальная дружба, это как запретный плод. Его хочется вкусить, но опасаешься последствий. От этого и контракт.

   Дмитрий раздраженно передёрнул плечами. Меня слегка умилило его поведение недоразвитого тинэйджера. Он явно не был интеллектуалом и как собеседник не представлял никакой ценности.

   Какого чёрта мы вообще делаем в одной машине?

   - Не важно, это ваши проблемы, - отрезал - Я только хочу с тобой встречаться. Пока. Если Дан что-то просечёт и встанет на дыбы, я позабочусь о тебе, как твой мужчина.

   Точно ненормальный.

   - Пятьдесят и три нуля за один жест невнимания, - проинформировала - Ты это потянешь, натурщик? Я того не стою.

   - О, не будь так уверена, - Дмитрий Николаевич задумчиво потер подбородок - Деньги не проблема. Я не копеечный. А касательно того обстоятельства... - он неожиданно замялся - Объявление я прочитал чисто случайно. Удивился сильно. Думал, какой-то извращенец. Пришёл, а там...

   Машина остановилась на красный свет, едва переехав мост. Пробка.

   - Ну? - поторопила.

   - Ну, ты. Художница. Настоящая.

   Был ли у его речи смысловой посыл, сказать было сложно. Остаток пути мы провели в сравнительной тишине.

   Площадка снежного городка была огорожена ледяным забором. Как-то так получилось, что в Омске его всегда возводили здесь, напротив кинотеатра "Маяковский", хотя территория уже несколько лет принадлежала отреставрированной церкви и плюнуть тут особо было негде.

   Изваяния были самые разные. От тонких пластинок из льда, до объемных персонажей фольклора из снега. В прошлом году действительно такого не делали. Как и в позапрошлом. Были какие-то снежные композиции, но ничего выдающегося. А нынче отстроили даже снежный теремок, правда детский.

   Мигали гирлянды, кто-то пел в микрофон, народу было не проломись. Мы всё кружили вокруг, а я искоса кидала на домик взгляды и наконец, когда дети его освободили, залезла внутрь сама. Было прохладно.

   Дмитрий Николаевич зашел немного погодя и со вздохом опустился на ледяную скамейку. У него была дубленка на заднем сидении, но он её не надел, предпочитая мерзнуть в осенней куртке. Что за демонстрация богатырской стойкости?

   - Ты замерз, - это была констатация факта.

   Бывший натурщик издевательски приподнял брови, но ничего не сказал. Съежился от холода. Я пошарила по карманам пуховика и достала несколько конфет "Малышка".

   - На, - протянула одну Дмитрию - Там загадка на обертке должна быть.

   И принялась разделывать свою.

   - "Новоселье у скворца, - прочитал натурщик - Он ликует без конца... Чтоб у нас жил пересмешник, смастерили мы...".

   Он повертел фантик:

   - Дальше не написано.

   Я не сдержала злодейский смешок, но вовремя откашлялась:

   - Там всего одного слова не хватает и это и есть разгадка, - проинформировала тоном строгого учителя - Конфеты - детские.

   - А, - Дмитрий потёр раскрасневшееся лицо рукой.

   Свою я прочитала про себя. Удивительно, сама конфета мне не очень нравилась, да и загадки были идиотскими. Зачем же я их покупала? Тряхнуть стариной? Чтобы вскрыть и осознать, что такая шарада мне уже в сотый раз выпадает? Лишний раз полелеять своё прокаченное постоянство?

   Натурщик проворно отобрал у меня фантик:

   - "Не сосите сорванцы ледяные леденцы, сам глотаю я пилюльки, потому что ел...", - и уставился на меня.

   - Сосульки? - подыграла.

   - Наверное.

   Нет, этого уже вряд ли можно вылечить. Но чисто из любопытства, я решила попробовать добить бизнесмена окончательно. Криво улыбнувшись, я вытащила стратегически припасенную на черный день конфету Nestle. Дмитрий покрутил её в руке, развернул, отправил съедобную составляющую в рот и таки вчитался в надпись внутри обертки:

   - "Страус не умеет летать. Зато отлично бегает. Будь самим собой".

   И уставился на меня.

   А что я? Берусь за живот и глотаю смешки.

   Не знаю, сколько времени прошло, какая-то мамаша выставила нас из теремка звонкими криками об оккупации детских территорий взрослыми "жопами". Мы спокойно перенесли эту волну негатива. Я так вообще ещё не отошла от "страуса".

   Дело дрянь, конечно. Чем дальше общаешься с неадекватным человеком, тем быстрее его патологическое поведение начинает казаться нормой. Это происходит помимо воли и здравого смысла. Видимо, товарищ Паньков неплохо постарался, если тараканы Дмитрия мне казалась совершенно незначительными. На самом деле, всех можно понять. И психов, и убийц и каннибалов. Понять и принять такими, какие они есть. Другие дело - нафига оно надо? Тем более, во вред себе, что очевидно.

   Пока есть силы, надо уходить.

   Остановившись рядом со снежным зайцем, я оглянулась на своего компаньона:

   - Дмитрий, мне надо идти. Спасибо за вечер.

   Бизнесмен растерялся. Его красные от мороза щеки и нос выглядели весьма живописно.

   - Так рано? Мы же только...

   - Нет. Мне надо идти. Сейчас.

   Доктор Лайтман во мне снова дал о себе знать. Я успела отскочить на метр, прежде чем клешня бывшего натурщика схватила бы меня за плечо.

   - Настя... - предупреждающе прошипел, выдыхая пар.

   Если этот псих думал, что назвав меня по имени, каким-то образом сократит нашу психо-эмоциональную дистанцию, то очень ошибался. Из его уст моё имя звучало как-то чуждо.