Торнатрас - Бьянка Питцорно

Доктор со своим чемоданчиком поднимался по ступенькам, когда привлеченная шумом Клотильда посмотрела в пролет лестницы и, увидев на площадке свою хозяйку с черным младенцем на руках, тут же позвала Тамару Казе.

Та сбежала вниз, вырвала Моми из рук синьоры Эвелины и всучила его, орущего, тете Кончетте.

– Заботьтесь сами о своих засранцах! – почти выкрикнула она. – Это не наше дело. А ты, Эви, ступай домой! С ума сошла! О чем только думаешь? Тебя могли заснять в таком месте. Ты разве не знаешь, что съемочная группа «Телекуоре» все время караулит поблизости? Хочешь погубить мужа, да? – залпом выпалила она, затаскивая Эвелину в их квартиру на третьем этаже и захлопывая дверь.

На этот раз самая красивая женщина не выдержала.

– Не понимаю, какой вред Риккардо от того, что я понемногу общаюсь с нашими жильцами? – с вызовом спросила она. – Да, ему не удалось их выселить, но жизнь продолжается, и мы ведь не помираем из-за этого с голоду. Знаешь, что я тебе скажу? Мне надоело делать вид, что наши соседи – какие-то преступники. Они имеют полное право на защиту. Если бы, когда мы жили в Генуе, нас выгнали на улицу, я бы тоже пошла к адвокату.

Тамара Казе вытаращила на нее глаза как на сумасшедшую.

– Восстаешь против своего благодетеля? Предаешь мужа ради этого отребья? – задохнувшись от ярости, выкрикнула она.

– Предаешь да предаешь! Сколько уже можно! – У синьоры Эвелины на глазах выступили слезы. – Четыре маленьких ребенка остались без помощи, можешь ты это понять? Это могло плохо кончиться. Неужели я должна была пройти мимо, как будто ничего не происходит? А если бы такое случилось с моим ребенком?

– Ты тут совершенно ни при чем. Пусть думают сами, разгильдяи! Доверить четырех грудных младенцев больной старухе! – разорялась Казе. – Оставались бы у себя дома…

– Это и есть их дом. Они жили тут еще до нашего приезда.

И мы прекрасно жили вместе, пока… пока… – У синьоры Эвелины сорвался голос, и она расплакалась.

– У тебя истерика, Эви. С женщинами в твоем положении это случается. Иди полежи, я принесу тебе успокоительное, – строго сказала подопечной консультантка по имиджу.

– Не нужно мне никакое успокоительное, – крикнула та сквозь слезы. – Это неполезно для ребенка. Уходи! Оставь меня в покое.

И тут Тамара Казе холодно и невозмутимо залепила синьоре Эвелине такую пощечину, что та сразу замолчала.

– Не подумай, что я тебя не уважаю, Эви. Но если ты снова будешь истерить, то получишь еще.

Я делала уроки наверху у Пульче, а когда спустилась к ужину, мама уже заснула. Но Лео из своей комнаты слышал, что произошло. Ночью он залез ко мне на кровать, чтобы «вампиры» не услышали, и все рассказал.

– Как думаешь, почему Тамара так испугалась, что кто-то мог сфотографировать маму с Моми или Лебебе на руках? – спросил он.

Но я тоже не могла этого понять.

– Она была такая разъяренная, что мне стало страшно, – добавил брат. – И я не вышел, чтобы защитить маму, когда услышал звук пощечины. Испугался, что она побьет меня тоже.

Бедный Лео! Они делают из него труса. Еще год назад он налетел бы как ураган на каждого, кто посмел неучтиво обойтись с мамой, и ни на минуту не задумался о последствиях. Папа часто повторял: «Если при вас творится несправедливость, вы обязаны вмешаться, даже если кто-то сильнее вас».

Что бы он сказал сегодня, узнав, что Лео не вступился за маму?

– Но я рассказал об этом Риккардо, как только он вернулся домой, – всхлипнул Лео. – И, представляешь, вместо того, чтобы уволить Тамару или хотя бы наорать на нее, он сказал ей спасибо.

– Теперь ты понял, почему я ненавижу их обоих? – сказала я.

– Я тоже, – отозвался он.

Глава девятая

Войдя в класс однажды утром (это было в конце ноября), Коломба заметила, что одноклассники смотрят на нее как-то странно.

«Наверно, пятно на подбородке, – подумала она, потерев лицо и пытаясь разглядеть свое отражение в окне. – Что же монстры мне не сказали?»

Но Пьеркристиан неожиданно спросил:

– Это правда, что твой отец баллотируется на выборах?

– Это не отец, – буркнула Коломба, и тут до нее дошел смысл вопроса. – На выборах? – переспросила она. – С какой стати? Мой отчим – не политик. Он телеведущий. Беседует с отвергнутыми влюбленными. Вы же знаете, какие у него программы.

На это Пьеркристиан помахал перед ней последним номером «Разговорчиков у Розы Конфетто». На обложке была цветная фотография Риккарди и под ней заголовок: «НАШ БУДУЩИЙ ГУБЕРНАТОР?»

«Обычная газетная утка», – под ума ла я и не повери ла, да же когда Марина Коинор дала мне прочесть заметку, в которой говорилось:

По неофициальным сведениям, полученным из окружения Риккарди, партия Валерио Каррады попросила любимца итальянских домохозяек баллотироваться на пост губернатора.

Риккарди не подтвердил и не опроверг эту новость. Но информированные источники утверждают, что это уже не секрет.

Что и говорить, шансы на победу в этих выборах у него крайне высоки. Никто из других кандидатов не пользуется такой огромной популярностью. Противостоять ему могла бы разве что Камилла Гальвани, если бы решила выдвинуть свою кандидатуру тоже. Интересный был бы поединок: Канал «Амика» против «Телекуоре». Очаровательная Камилла пока не заявляла о своем желании участвовать в политике, но теперь уже ничего нельзя сказать наверняка.

«Уже не знают, что сочинить, – подумала я. И потом: – Представляю, как будет хохотать тетя Мити, когда я ей расскажу».

Мне казалось невероятным, что можно доверить управление общественными делами такому прощелыге, как наш отчим.

Выходя из школы, я увидела Тамару Казе. Она стояла у ограды вместе с Лео.

– Эти олухи из «ПРЕСТНЕДВ» разболтали все раньше времени, – мрачно сказала она. – Теперь жди фотосессии. Мало мне хлопот с вашей матерью, так теперь еще придется и вас вести в парикмахерскую.

– Зачем? – возмутилась Коломба.

– Не можешь же ты появиться на избирательных манифестах такая заросшая? – тоном, не допускающим возражения, произнесла консультантка по имиджу.

Она посадила детей в такси и назвала адрес известного парикмахера, к которому всегда ходила синьора Эвелина. Лео уже был там два или три раза, когда снимался для рекламы, и теперь, едва переступив порог, начал ныть:

– Мне не нужен осветляющий шампунь…

– Мне тоже! – вздрогнув, сказала Коломба.

Теперь она поняла, почему в прошлом месяце брат выглядел так, будто только что вернулся с моря, – из-за непонятно откуда взявшихся светлых прядей вперемежку