Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана

— Сколько нужно денег, — спросила я у доктора, — чтобы продлить ваши лицензии? Но вы же понимаете, Ставрос, если мы договоримся, эту сумму я впишу в договор, и вам придется выплачивать ее каждый месяц вместе с арендной платой. Я не в том положении, чтобы делать столь щедрые подарки.

Он все прекрасно понимал и был на все согласен.

А потом озвучил сумму.

Возобновление каждой из просроченных лицензии стоило семьдесят пять дукаров. Но пока что речь шла только о врачебной, потому что с лекарствами он решил погодить. Подать необходимые документы и подтвердить свою квалификацию Ставрос был готов хоть завтра, но комиссия принимала только через пять дней, поэтому…

Поэтому я сказала ему, что мне нужно еще немного подумать.

Получалось, согласись я на его предложение, тем самым я бы лишилась большей части заработанных денег. Правда, за исключением того, что я собиралась потратить за закупку продовольствия и отложить на самый черный день.

Я дам свой ответ завтра, сказала я доктору, хотя уже знала, что соглашусь, и Леннарту придется подыскать хорошего стряпчего. Тот составит договор, чтобы между нами не осталось недомолвок или же недопонимания, но уже после того, как мы придем к соглашению о размере ежемесячной платы и стоимости полного пансиона.

Это тоже стоило обсудить с Леннартом, а потом подсчитать, чтобы я ни в коем случае не осталась бы внакладе. Наоборот, была только в выигрыше.

К тому же, я понимала, что если доктор будет принимать в дневное время, и к нему будут наведываться экзальтированные дамы, то у меня появится отличная возможность заполнить таверну посетителями помимо обедов и ужинов.

Именно этим дамам я буду подавать сладости и кофе с горячим шоколадом, а там, глядишь, пройдет слух по всему городу. Сарафанное радио работает в любом из миров, и люди подтянутся…

Мои мысли снова ускакали далеко вперед, но наткнулись на преграду в виде отсутствующих кофейных зерен и шоколадных бобов. Поэтому, стоило Ставросу меня покинуть, я взяла перо и чернильницу и написала Амиру Брамани, что решилась принять его приглашение.

Да-да, я поеду с ним на завтрашний бал, так что пусть заезжает за мной к пяти вечера, как он и собирался. Но я надеюсь вернуться домой уже к восьми.

И все потому, что мне нужно было кофе, новые связи и… немного отвлечься, хотя я осознавала все связанные с этим решением риски.

К тому же, мое согласие означало еще то, что мне потребуется новое платье.

Наши старые с Анаис наряды этим днем принесли из прачечной, но серое платье, которое было свидетелем смерти настоящей Лорейн Дюваль и ее мужа, нисколько не подходило для моего первого выхода в свет.

Признаюсь, я испытывала подсознательное желание сжечь его в печи — как тяжелое прошлое Лорейн, которое должно навсегда остаться в прошлом.

Но жечь я ничего не стала. Вместо этого, распорядившись на кухне и попросив Марию хорошенько приглядывать за детьми, отправилась к модистке, — той самой, которую я видела по дороге с рынка, — где и провела почти три часа.

Сперва перемерила все, что было из готового, затем долго ждала, когда подгонят под мой рост и фигуру платье с расшитым кружевами лифом, скромным квадратным вырезом и рукавами-фонариками.

Можно сказать, цвета оно было вполне модного даже для моего родного мира — серебристо-серого, с металлическим отливом. Это меня порядком заинтриговало, поэтому я остановила свой выбор на нем.

Спросила у модистки, как удалось получить такой оттенок, затем долго кивала, поворачиваясь и покорно поднимая и опуская руки, слушая о том, как она набивала себе цену, утверждая, что ткани ей приходят прямиком из Деррикана, а шелк самого из Брабуса.

Именно там их окрашивают и расшивают узорами, мелким бисером и пайетками, и это вовсе не дешевая арвейнская или же зарейнская подделка!

Уже сто раз пожалела о своем вопросе, поглядывая на сгущавшиеся за окном сумерки и потихоньку начиная нервничать. Нет, не из-за болтливой модистки, а из-за того, что вовсе не ожидала, что примерка и подгонка займет так много времени и… отнимет так много денег!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наконец, когда дело уже шло к концу, попросила найти мне извозчика, жалея, что оставила Леннарта в таверне на случай, если к нам снова заявится большая компания. Надо было захватить его с собой — после рассказа Эдварда Блейза о рыскавшем по городу маньяке опустившаяся на улицы Виллерена ночь нагоняла на меня жуть.

Все же закончили, и я, расплатившившись и прижимая к груди сверток с готовой одеждой, покинула заведение модистки «Лучшие платья в квартале Грезден» и уселась в скрипучую, пропахшую табаком коляску, наказав извозчику ехать на улицу Ремесленников, 5.

Да-да, к таверне «Сквозняк», будущему «Королевскому Клинку».

И коляска тронулась, покатила по вымощенной булыжниками мостовой, покачиваясь из стороны в сторону.

Фонари уже зажгли, но далеко не все, зато трупы с улиц убрали — именно об этом по дороге поведал мне разговорчивый извозчик, которому я отсыпала несколько мелких монет, когда тот в цельности и сохранности довез меня до нужного места.

Оказалось, в «Сквозняке» горел свет, а из распахнутой двери доносилась негромкая музыка и мужские голоса. Нет, никого не убивали — слава Святой Эрдине! — вместо этого вполне мирно беседовали и даже смеялись.

И еще пахло — пахло просто божественно! — специями и жареным мясом аж на всю улицу, и даже извозчик вслух пожалел, что ему нужно уезжать как можно скорее, потому что сварливая жена давно уже ждала его на ужин.

И я, признаюсь, не только воздохнула с облегчением, но еще и порядком возликовала, потому что мне показалось, будто бы народу внутри куда больше, чем гостивший у нас квартет изморцев. Это означало, что дела все-таки сдвинулись с мертвой точки!

Прижав к груди сверток с платьем для себя и накидкой для Анаис, — не могла же я вернуться к дочери с пустыми руками? — попрощалась с извозчиком и поспешила к ступеням таверны, чувствуя, насколько сильно соскучилась по новому дому.

…На меня уже пахнуло теплом растопленного камина, но я так и не вошла в распахнутую дверь. И все потому, что из полумрака ко мне наперерез кинулся мужчина. Отделился от стены, до этого скрываясь в зарослях казавшегося черным плюща, и раньше, чем я успела закричать, схватил меня и потащил с крыльца, закрывая мне рукою рот.

Одно хорошо, промелькнула в голове мысль, что роста нападавший был обычного, а вовсе не такого огромного, как у того маньяка! Значит, это не убийца из Черных…

Хотя, что уж тот хорошего, потому что нападавший прижал меня к стене, не давая возможности позвать на помощь или же вырваться из его хватки?!

И магией тоже было не воспользоваться.

Вернее, так сразу и не разобрать, как ей воспользоваться, потому что мужчина держал мои руки в своей пятерне, а сам навалился, вжимая меня в стену.

Но я все-таки вознамерилась разобраться и поджарить этого… Того, кто осмелился напасть на меня у входа в мою таверну, когда оттуда так славно пахло специями и вкусной едой, и когда я уже почти была дома!

Вместо этого мне теперь снова угрожала опасность, а мой сверток с платьем и накидкой для Анаис валялся в пыли.

— Лорейн… Лорейн, погодите! Не кричите, не надо! Это же я! — произнес мужчина.

Глава 12

«Кто же ты такой?! Откуда свалился на мою голову?!» — собиралась спросить у него, но не стала, потому что внезапно его узнала.

Вот так, стоило мне перестать дергаться и замереть, как луна осветила привлекательное молодое лицо мужчины, пусть и частично скрытое капюшоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И мое сердце дрогнуло.

Правда, я не дала себя обмануть, сразу же разобрав, что это были не мои чувства, а Лорейн Дюваль. Потому что лично меня в данный момент времени обуревало совсем другое желание.

Мне очень сильно хотелось пнуть Анри Бесколя в то самое место, куда, по моему мнению, он заслужил своей выходкой. А еще лучше — приложить его магией.

Потому что он перепугал меня до полусмерти, и я не только успела взмолиться Богам этого мира, но еще и мысленно представить, что станет с моей Анаис, если меня убьет маньяк или какой-нибудь другой придурок Виллерена.