«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне - Игорь Ивлев

Иногда, чтобы уменьшить огромную диспропорцию в соотношении потерь сторон в отдельных, даже в целом успешных операциях, авторы во главе с уважаемым Г.Ф. Кривошеевым не гнушаются манипуляций цифрами, зафиксированными в архивных документах. Например, они уравняли безвозвратные потери Воронежского и Степного фронтов в Курской оборонительной операции – 27 542 и 27 452 человек (общие потери соответственно – 73 892 и 70 058). На самом деле войска И.С. Конева, вступившие в сражение не с 9 июля (по Кривошееву), а в ночь на 19-е, в период с 20 по 31 июля потеряли в два раза меньше – 34 449 солдат и офицеров[385]. По существу, авторам статистического исследования в этом случае было предъявлено обвинение в подлоге. Но они не ответили на критику, хотя и обещали.

Г.Ф. Кривошеев не раз заявлял: «Нас критикуют и справа, и слева, но мы спокойны, ибо опираемся на документы Генштаба». Они спокойны, пока скрывают филькины грамоты, что порой присылали в Генштаб штабы фронтов, которые в условиях окружений и отхода не знали, где и в каком состоянии находятся армии и дивизии. Вот на основе подобных сомнительных докладов и был сделан вывод, что безвозвратные потери Германии и ее союзников на советско-германском фронте «оказались лишь на 30 % меньше аналогичных потерь советских войск (8,6 млн чел. у них, 11,4 млн чел. – у нас). Таким образом, соотношение по безвозвратным потерям составило 1:1,3»[386]. При этом в следующем издании своего труда авторы сделали оговорку, что имеются в виду потери, «учтенные в оперативном порядке по ежемесячным докладам из войск» – 11 444,1 тыс. чел. (списочного состава)»[387] (здесь и далее выделено мною. – Л.Л.).

Весьма знаменательная оговорка! Авторы (далее для краткости мы будем ссылаться на имя их руководителя – Г.Ф. Кривошеева) на всякий случай подготовили для себя путь к отступлению: мол, мы здесь ни при чем – таковы были доклады в Генштаб. Более того, некоторые из них признавали, что они не могут отвечать за цифры, которые кто-то когда-то написал в донесениях.

Получается, что Красная Армия, несмотря на тяжелейшие поражения в первой половине войны, победила вермахт, потеряв лишь на 30 % больше немцев. У большинства независимых исследователей достоверность донесений о потерях в Генштаб и подобный вывод о соотношении потерь Германии и СССР вызывает законные сомнения. Споры о масштабах людских потерь наших войск в Великой Отечественной войне, о соотношении безвозвратных потерь Вооруженных сил СССР и Германии не утихают до сих пор. Между тем явно заниженные сведения вышеупомянутых трудов о потерях в людях в ходе сражений Великой Отечественной войны могут быть использованы в новой «Истории». Это у многих историков, которые с ними не согласны, вызывает тревогу.

Президент Академии военных наук РФ генерал армии М.А. Гареев, бывший руководитель комиссия по подсчёту потерь в войне (1988 г.), чувствуя шаткость позиций авторов трудов, неоднократно сетовал:

«Все эти статистические данные[388] носили все же авторский, а не официальный государственный характер. Фактически правительство так и не отчиталось перед народом о наших людских потерях во время войны»[389].

Поэтому военные и обратились к руководству страны с просьбой закрепить законодательным актом данные о потерях, подсчитанные ими. Но Вы и премьер поступили мудро, отказавшись удовлетворить их просьбу. Хорошо зная о серьезной критике результатов работы комиссии по подсчету потерь в войне, Вы решили не вмешиваться в споры исследователей. На наш взгляд, останавливаться на этом не следовало, надо было заставить военных пересмотреть основные спорные положения статистического исследования с учетом критики и на основе вновь появившихся сведений.

Вовсе не случайно М.А. Гареев тут же заявил:

«Безусловно, надо говорить правду и о потерях, без чего невозможно в полной мере оценить итоги войны и значение достигнутой победы.

…Нельзя считать незыблемыми и опубликованные официальные данные. Если появятся вполне достоверные сведения, они должны быть уточнены»[390].

Под этими словами готовы подписаться все оппоненты М.А. Гареева и Г.Ф. Кривошеева. Но никаких реальных подвижек в отношении уточнения данных о потерях не последовало. Достоверные данные могут появиться только после того, как будут рассекречены донесения из войск в Генштаб, на которых основываются расчеты Г.Ф. Кривошеева, в том числе и данные (важно!) о поставках пополнений фронтам. Но люди из Министерства обороны, имеющие отношение к этим документам, вряд ли пойдут на это. Они не захотят уподобиться гоголевской унтер-офицерской вдове, которая сама себя высекла. Упомянутые труды полны не только натяжек и противоречий, но и прямых подлогов, позорящих нашу страну. Чтобы не быть голословным, проанализируем данные оппонентов, касающиеся пропавших без вести и попавших в плен советских воинов, доля которых в структуре общих безвозвратных потерь Вооруженных сил СССР составляет почти 40 %. Попробуем разобраться, сколько их было на самом деле.

По данным Г.Ф. Кривошеева, в ходе войны пропало без вести и попало в плен (по донесениям в Генштаб) 3 млн 396,4 тыс. чел.[391] (см. таблицу 1). Кто же поверит этому числу? Ведь известно, что немцы только в 1941 г. взяли в плен не менее 3 млн чел. Вот и пришлось включить в таблицу т. н. «неучтенные потери за первые месяцы войны» (погибло, пропало без вести в войсках, не представивших донесения) – 1162,6 тыс. чел. Эти потери, по уверениям авторов, были включены в сводки соответствующих фронтов как пропавшие без вести. Это каким же образом – задним числом? И каких именно фронтов? И как изящно сформулировано – «в ПЕРВЫЕ месяцы войны» – попробуй, придерись к этому лукавому числу.

Далее без цитат из рассматриваемого труда не обойтись:

«После тщательного анализа всех источников предварительно было определено, что за годы войны пропало без вести и оказалось в плену 5 млн 59 тыс. советских военнослужащих, в числе которых 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, но захваченных противником в пути в воинские части. Как выяснилось при дальнейшем исследовании, не все пропавшие без вести были пленены. Около 450–500 тыс. чел. из них фактически погибли или, будучи тяжело раненными, остались на поле боя, занятом противником»[392] (каким образом были получены эти цифры, оставим на совести авторов). И далее: «…В результате изучения различных материалов авторы пришли к выводу, что фактически в немецком плену находилось около 4 млн 559 тыс. военнослужащих, в числе которых и военнообязанные (500 тыс. чел.)»[393].

На самом деле это число, искусственно вставленное отдельной строкой в основные таблицы 120 (графа 4) и 132 (балансы потерь и людских ресурсов) труда, в отличие от остальных цифр на расчеты не влияет! Включив, на словах, 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, в состав военнопленных, авторы тут же причислили их к гражданскому населению, отказав им в праве считаться военнослужащими. В то же время они исключили из числа пропавших без вести и попавших в плен 500 тыс. чел., которые могли погибнуть на поле боя, но к числу погибших прибавить их «забыли». К чему все эти манипуляции с цифрами? А иначе в графе «Пропало без вести, попало в плен» осталось бы всего 4059 тыс. советских военнослужащих, что даже меньше числа пленных немцев и их союзников в наших лагерях (4 376,3 тыс.)[394].

При анализе данных различных разделов статистического исследования не оставляет ощущение, что руководитель авторского коллектива не знал, что у него делает правая рука, а что – левая. Занизив общее число пропавших без вести и попавших в плен (4559 тыс.), авторы загнали себя в угол. Следуя расчетам Г.Ф. Кривошеева, можно дойти до полного абсурда. Так, если исключить из числа пропавших без вести и попавших в плен (без учета военнообязанных – 4559 тыс.) 939,7 тыс. чел., вторично призванных на освобожденной территории (ранее они учтены как пропавшие без вести), и 1836 тыс., вернувшихся из плена[395], то в результате получим число (см. таблицу 1), намного меньшее количества погибших в плену воинов, – 2,5 млн чел.[396] Нонсенс! Если продолжим исключать из безвозвратных потерь людей, избежавших гибели в немецких лагерях (освобожденные немцами до 01.05.1944 г. и эмигрировавшие после войны в другие страны, по данным, приведенным Г.Ф. Кривошеевым[397]), то в остатке получим 280 тыс. погибших в плену (6,9 % от общего числа пленных)!

Для сравнения: в советских лагерях умерло 14,9 % от всех учтенных там военнопленных Германии и ее союзников. Получается, что общий уровень смертности военнослужащих противника в советском плену более чем вдвое превышает аналогичный показатель для наших бойцов и командиров в немецких лагерях! А условия их существования в немецком плену были куда лучше, чем в советском. Тогда о каких же нацистских злодеяниях по отношению к нашим военнопленным можно говорить в таком случае?