Невыносимая невеста, или Лучшая студентка ректора - Ольга Обская

Глава 24. Шесть неудов

 

Глава 24. Шесть неудов

 

Когда в клубе появились Злата и Марчел, Валерия и думать забыла о Тоцком и его странных словах, переданных через Лема. Парочка сразу приковала к себе внимание и не только её. Весёлые, немного шумные, яркие. Сестра — в ослепительно-жёлтом платье. Оно бросалось в глаза своим жизнеутверждающим смелым цветом и удивительно ей шло. Валерия кожей чувствовала, как по клубу пошли шепоточки по поводу новой подружки поедателя женских сердец. Лера бы не удивилась, даже если нашлись такие, кто уже ставки делает, станет ли златокудрая красавица новой жертвой Марчела.

Валерия попивала коктейли с Тересой и внимательно следила за развитием событий. Однако совершенно ничего предосудительного не происходило, и она расслабилась. Марчел и Злата решили сыграть партию в кегли и заняли одну из площадок. Насколько Лера успела понять, игра очень напоминала обычный земной боулинг.

Марчел всячески старался произвести впечатление на спутницу — показывал ей мастер-класс. Пулял шары не столько точно, сколько эффектно. Чего у него не отнять, так это зашкаливающего обаяния. Даже когда он мазал, наблюдать за его движениями было завораживающе интересно. Злата слушала, смотрела, кивала, мило улыбалась, принимала советы, словно начинающий у профи. А потом, когда очередь сбивать кегли дошла до неё, она сделала серию настолько метких бросков, что не только Марчел, а и все, кто стал свидетелем этого действа, присвистнули от удивления.

Ах, молодчинка! Гордость взяла за сестру. Валерия смотрела на неё и посмеивалась. Она ещё до начала поединка догадывалась, кому у кого тут нужно мастер-классы брать. Злата, у которой уйма свободного времени, имела гораздо больше возможностей поднатореть в клубных забавах, чем вечно занятые студенты.

Да-да. Это странно. Обычно парень выигрывает для девушки мягкую игрушку, благодаря своей меткости, например, в тире, но тут произошло всё наоборот. За серию впечатляющих бросков Злату наградили каким-то светящимся клубным жетоном, который предполагалось прикрепить к груди. Но она передарила его обескураженному Марчелу. На глазах всего клуба с улыбкой на лице пришпандорила награду на рубаху своего спутника.

Может, кто-то сник бы после такого фееричного провала, но не Марчел. Он быстро вернул себе приподнятое расположение духа. Видимо, решил брать другими своими талантами. Они со Златой присели за столик к Валерии и Тересе, и Марчел принялся упражняться в красноречии. Вот тут ему уж точно не было равных. Он сыпал забавными историями из студенческой жизни, а Злата заливалась звонким задорным смехом. Удивительно позитивная сестра у Леры. Самое интересное, что, оказывается, к студенческим байкам уже были причислены и те приключения, в которых самое непосредственное участие принимала Валерия — и взорванная чернильница, и хитростью отработанный неуд, и зажатый в тренажёре Кацпер. В пересказе Марчела это звучало так весело, что Лера и сама смеялась.

— Какой же он негодяй, этот ваш Кацпер, — покачала кудрявой головой Злата. — Я бы его сама в железяки заковала.

После серии удачных баек Марчел почувствовал, что снова сумел завладеть инициативой и решил расширять поле боевых действий — пригласил Злату прогуляться.

— Подышим свежим воздухом. Покажу тебе территорию академии.

Злата не раздумывая согласилась. Валерия отговаривать сестру не стала. Чувствовалось, что Марчел не представляет для Златы никакой угрозы. Она полностью владела ситуацией, его чары на неё совершенно не действовали.

Они ушли. А Валерия и Тереса решили воспользоваться освободившейся площадкой для игры в кегли — покидать мячи. Они так увлеклись, что не сразу заметили, как гул голосов в клубе сменил тональность — сделался напряжённым. И только когда всё вокруг пришло в движение, они осознали, что что-то происходит.

— Там такое! Идёмте! — слышались голоса.

Студенты гурьбой побежали на выход. И Валерия с Тересой тоже побежали. Непонятно было, что именно произошло. Плохое? Хорошее? Тревожно стало за Злату. Не с ней ли связан переполох?

На улице уже смеркалось, но все дорожки студгородка по вечерам ярко освещались фонарями. Сразу стало понятно, где именно эпицентр событий — на спортплощадке. Валерия помчалась туда сломя голову, потому что заметила возле тренажёров яркое жёлтое пятно — платье Златы.

Подбежала и глазам своим не поверила. Дежавю какое-то. Один из тренажёров был покарёжен, и на нём сидел зажатый железками Кацпер. Он был бледен от злости и изрыгал страшные ругательства.

Мысли в голове превратились в какую-то кашу. Почему всё так похоже на инцидент недельной давности? Кто это сделал? Валерия обвела глазами студентов, собравшихся на площадке. Некоторые подбежали только что — они автоматически вне подозрений. А некоторые были тут уже в тот момент, когда Лера выскочила из клуба. И среди них Марчел и Злата. Неужели кто-то из них? Вспомнились слова сестры: «Я бы этого Кацпера сама в железки заковала».

— Что тут происходит?! — громовой голос прозвучал, казалось, над самым ухом.

Тоцкий, чтоб его. Только этого дьявола здесь не хватало. На площадке сразу воцарилась гробовая тишина. Даже Кацпер перестал хрипеть. Злющие глазищи ректора хладнокровно прошлись по каждому, но остановились на Валерии, сделавшись кровожадными. Ну, естественно, он считает её причиной случившегося. Так сказать, тот же почерк.

— Немедленно в мой кабинет! — процедил он, убивая её взглядом.

Ректор развернулся и направился в академию.

Чёрт! Ну точно дежавю! Только в прошлый раз Валерия хоть действительно была виновата в порче тренажёра, но на этот-то раз — нет! Однако она всё-таки отправилась вслед за Тоцким. А что ей было делать? Доказывать, что она ни при чём? А вдруг это дело рук Златы? Такую вероятность Валерия не исключала. И если так, не хотелось подставлять сестру.

Она шагала за Тоцким, поддерживая безопасную дистанцию в пару метров. Но возле кабинета он остановился и открыл перед ней дверь, пропуская вперёд. Она прошла мимо него в нескольких сантиметрах, ощущая, как он наэлектризован. Горячий, взбешённый, жаждущий расправы. Казалось, дотронься и получишь удар током. Да и без прикосновений было жарко.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍