Уникум (Язык мой - враг мой) - Варвара Клюева

Глава 22

С трудом размежив веки, я обнаружила, что лежу, свернувшись калачиком, на коврике перед очагом. За спиной раздавалось сладкое посапывание. Я села. Рядом, сбившись в тесную кучку, спали Прошка и Марк. Я поискала глазами Лешу и наткнулась взглядом на протянутую между деревьями веревочку. На веревочке сушились... нет, не мокрые шмотки, а жалкие обрывки и клочки того, что некогда было туалетной бумагой. Неподалеку на валуне сидел с сосредоточенным выражением лица Леша и бережно, терпеливо отлеплял от рулона очередной клочок.

- Привет! - крикнула я. - А почему бы тебе не развесить спальники?

- Спальники подождут, - пробормотал Леша, не поднимая головы.

- Что ты делаешь?! - сурово вопросил Марк со своего коврика.

- Нам тут, может, еще неделю куковать, а в пансионате ее не продают, невозмутимо ответил Леша.

- Маньяк, - констатировал Марк и повернулся на другой бок.

Догадавшись, что звать Лешу на море бессмысленно, я спустилась на берег одна.

Вернувшись на плато, я услышала из-за деревьев невнятное Прошкино восклицание:

- Ыфо одна! Вон, вон! Фкоээ, фкоээ, лови ее!

Я прибавила ходу, но через несколько шагов обмерла.

Леша, не изменив позы, сидел на том же валуне и по-прежнему возился с рулоном. Прошка, развалившись на надувном матрасе, энергично работал челюстями и тыкал куда-то пальцем. Марк резво носился по поляне за белокрылыми клочками подсохшей туалетной бумаги, спорхнувшими с Лешиной веревочки.

- Марк?!

Мой вопль настиг его в момент броска. А уже в следующую секунду Марк с отрешенным видом подбирал разложенные на пленке мыльницу, пасту и зубную щетку.

Через час явился Генрих, обгоревший до багровой красноты и все еще полумертвый от усталости. Увидев его, мы удержались от упреков и вопросов, обмазали беднягу с ног до головы мазью от ожогов, накормили, напоили и уложили в тени на матрас.

- Интересно, - сказал Прошка, когда мы, предварительно развесив по всему лагерю мокрые вещи и спальники, расположились за столом попить чаю, - какое развлечение запланировано на сегодня? Насколько я помню, здесь еще ни одного дня не обходилось без приключений. В первый день мы едва не скончались в дороге, во второй - Генрих и Марк повстречали Мирона и Варька чуть не лопнула от злости, на третий день был грандиозный скандал, Мирон исчез, и мы с Лешей безрезультатно проискали его полночи, на четвертый - Мирона нашли мертвым, а позднее умерла Нинка, на пятый приехал шпион Белов и сразил нас известием об убийстве, на шестой отравили Маpка, на седьмой на него же сбросили скалу, на восьмой исчез Генрих. О мелких склоках, ежах и грозах я уже не упоминаю. Итак, ваши версии, господа: "Что день грядущий нам готовит?"

- Ты падешь "дручком пропэртый", - предложила я свой вариант.

- Типун тебе на язык! - испуганно воскликнул Прошка.

- Сегодня - выходной, - решительно объявил Марк. - Во второй день тоже ведь ничего особенного не произошло, так что семидневный цикл сохраняется.

Я не поверила своим ушам.

- И это говоришь ты, Марк?! "Ничего особенного не произошло"! Да ты вспомни, в каком настроении пришел из "Бирюзы" после встречи с Мироном! И весь день ходил как в воду опущенный. Вспомни преферанс! - Марка передернуло. Нет, если сегодняшний "выходной" будет таким же, я, пожалуй, иду топиться. Не допив чай, я встала из-за стола, демонстративно взяла полотенце и спустилась к морю.

Видимо, моя угроза напугала общество, потому что через минуту следом за мной спустился Леша, догнал меня и поплыл рядом.

- Ты далеко не заплывай, ладно? - заискивающе попросил он.

На свете есть только один человек, которому я решительно ни в чем не способна отказать. Леша. При желании он мог бы из меня веревки вить. Когда кому-то из друзей позарез нужно от меня чего-нибудь добиться, он прибегает к Лешиному посредничеству. Если Лешу удается уломать, считай, дело сделано. Хорошо еще, что уломать его удается далеко не всегда.

- Ладно, - великодушно согласилась я и легла на спину. - Как ты думаешь, следствие скоро закончится?

- Судя по темпам, с которыми оно продвигается, - нет. А что?

- Прошка прав, долго нам такой жизни не выдержать. Я удивляюсь, как это никто из нас еще не впал в буйное помешательство.

- Ничего, мы закаленные. У нас ведь еще ни один отпуск не прошел нормально. Помнишь, в прошлом году мы три дня прокуковали в Валдае на вокзале, дожидаясь Генриха, который сошел на какой-то станции купить пирожков?

- А Генрих тем временем с таким же упорством дожидался нас на этой самой станции, - подхватила я. - Как же, помню. А в позапрошлом году у Прошки во время лодочного похода случился аппендицит. Боже, как мы тогда чесали до больницы! У меня от одного воспоминания горят ладони и ломит поясницу.

- Дураки мы были! Надо было остановиться у первой попавшейся деревни и довезти его на машине.

- Да ладно, чего теперь вспоминать! Обошлось же все. Но эта поездка побила все прошлые рекорды. Незабываемое путешествие! Может, мы наконец выполнили свою жизненную норму по аварийным ситуациям и чрезвычайным происшествиям?

- Сомневаюсь. У людей с такими характерами всю жизнь что-нибудь случается.

- Умеешь ты утешить, Леша, - вздохнула я и поплыла к берегу.

На берегу стоял наш старый знакомый - Сашок.

Физиономия у него была самая что ни на есть мрачная.

- Ну началось! - тихо сказала я Леше под бешеный стук сердца.

Мы торопливо вылезли из воды, остановились в двух метрах от милиционера и вопросительно на него посмотрели. Однако Сашок с объяснениями отнюдь не торопился. Он стоял неподвижно и молча буравил нас глазами.

- Ну? - не выдержала я. - В чем дело, гражданин начальник? Вас переквалифицировали в постовые? Здесь не очень оживленное движение, уверяю вас. Лет десять точно простоять придется, прежде чем удастся помахать милицейским жезлом.

Сашок растерянно захлопал ресницами.

- Варька, перестань! - вмешался Леша. - Человек не виноват, что у тебя жизнь тяжелая. Извините, товарищ милиционер. Вы, наверное, по делу пришли?

- Я... да... - Вся напускная надменность и суровость с Сашк'а слетела, и сразу стало очевидно, что перед нами застенчивый и неуверенный в себе мальчишка. - Константин Олегович просил вас всех, кроме Генриха Луца, прийти сегодня к нему.

Мне было ужасно стыдно за свою резкость, поэтому ответила я с преувеличенной сердечностью:

- Да-да, конечно, мы придем. Спасибо, что взяли на себя труд передать приглашение. К которому часу господин Белов будет нас ждать?

От неожиданной перемены в моем настроении юный Сашок вконец растерялся:

- Э-э... не знаю. Может быть, прямо сейчас?

- Это было бы крайне неудачно. Видите ли, нам нужно предупредить всех приглашенных, некоторое время уйдет на сборы, да и дорога до кабинета господина Белова занимает чуть больше часа. Хотя если мы устроим марш-бросок, то в срок, наверное, уложимся.

- В какой срок? - не понял Сашок.

- В час, который вы нам отвели.

- Я? - удивился Сашок. - По-моему, я ничего такого не говорил.

- В самом деле? Извините. Мне показалось, вы сказали, что Константин Олегович ждет нас прямо сейчас.

- Ну... да. То есть... я не знаю. Он просто попросил меня сходить за вами, а про время ничего не сказал.

- Варька, может, хватит? - снова вмешался Леша, не догадываясь, что я просто хочу загладить свою вину перед молодым человеком. (Почему никто никогда не понимает, что я действую из лучших побуждений?) - Пойдем позовем остальных.

Сашок переминался с ноги на ногу - видно, никак не мог решить, идти ему с нами или нет. В конце концов, он все же остался ждать нас на берегу. Мы сходили за Марком и Прошкой и отправились в пансионат. На этот раз присутствие милиционера сковывало нас меньше, и мы, не стесняясь, гадали вслух, зачем понадобились Белову.

- Может, он нашел какого-нибудь свидетеля и хочет устроить нам очную ставку?

- Додумался, кто убийца?

- Собирается перевезти нас всех в Симферополь и посадить в каталажку?

- Да нет, просто Ирочка самостоятельно решила сдать Варвару властям, а нас позвали, чтобы Варька ни о чем не догадалась и не дала деру.

Игра увлекла нас, и мы, стараясь перещеголять друг друга, придумывали все более и более фантастические версии:

- Хочет провести испытание на детекторе лжи?

- Нет, показать экстрасенсу.

- Попросить у нас Варькиной руки.

- Обмерить черепа и сфотографировать для своей фундаментальной монографии по судебной френологии.

- Отправить в виварий для экспериментов.

- Скажи уж, поместить в зоопарк.

За этим приятным занятием время пролетело незаметно. Мы даже удивились, обнаружив, что стоим перед административным корпусом.

В знакомой комнате уже сидели Ирочка и Славки.

- Кто последний? - вместо приветствия спросил Прошка.

- Мы уже отстрелялись. Таню только дождемся и уйдем, - сказал Славка-Владик.

- Что новенького спрашивают? - поинтересовалась я.