Магония (ЛП) - Мария Дахвана Хэдли

Но гляжу на огромное животное, песней вызывающее кислотный дождь. Люди знают о нём, но не делают ничего, чтобы его предотвратить.

– Столица считает, что нам нужен урожай подводников, но это миф. Есть другой способ.

Я не могу представить чудо, которое вернёт всё сожжённое, сломанное на земле.

– Какой?

– Нам надо, чтобы ты кое-что вернула. Подводники спрятали его под камнями в безопасном месте. Ты должна превратить эти камни в воду. Ты и Дэй. Вместе вы достаточно сильны. Затем мы вернём его в небеса.

– Что это?

– Аза, если подводники голодают, то и мы с ними. Если они уничтожат наши небеса, мы умрём вместе с ними. Мы должны вернуть то, что нам принадлежит. Ты поможешь нам украсть то, что похитили у нас давным-давно. – Зэл улыбается и обнимает меня. – Подводники держат наши растения под землёй в тайном убежище на севере.

Так вот почему команда держалась со мной настороженно. С другой стороны, я слышала множество историй о магонийских эпифитах, магической пище, достаточной, чтобы прокормить всех жителей небес. Неужели эти растения утрачены в результате неудачной сделки с землянами?

– Почему Магонии просто не договорится с Землёй? – спрашиваю я.

Дэй смеётся.

Я представляю, как делегация магонийцев пытается приземлиться на лужайку Белого Дома, чтобы обсудить с президентом торговлю. Совершенно ясно, что их пристрелят ещё на подлёте.

Ладно, поняла.

– У нашего народа больше нет желаний. Нам нельзя надеяться, что другие поступят как надо. Ты видишь, на что ты способна? Ради меня? Ради нас? – Зэл стучит по своей груди, по шраму.

Я смотрю на капитана.

– Растение.

Она кивает:

– Растение, да, но и намного больше. Ты, Аза, спасёшь наш народ.

Хотя частичка моего мозга бурчит, что подобное непросто, злая песня Милекта заглушает протест.

– Да, – говорю я Зэл.

– Клянёшься? – спрашивает она и протягивает мне синюю мозолистую руку.

Я протягиваю свою, и Зэл внезапно режет мою ладонь крохотным серебряным ножом. Чернильная кровь, боль, обжигающее ощущение потока. Я отшатываюсь, но Зэл прижимает мою ладонь к своей, к собственному порезу.

– Мы уже делим кровь, дочь. Но это ритуал. Мы сейчас поклянёмся выполнить нашу задачу. Клянись.

Наша кровь капает на палубу, а мимо медленно пролетает стая раненых шквалокитов.

– Клянусь, – говорю я, глядя им вслед, слушая их сломленную прерывистую песню.

Дэй стоит рядом, поддерживая меня рукой за спину. Где-то в глубине корабля я слышу крик Кару, долгий вой во тьме.

– Дочь, – говорит Зэл и целует меня в лоб.

На мгновение я закрываю глаза и оказываюсь на земле. Мама укладывает меня в постель, заботится о моей безопасности и поддерживает во мне жизнь каждую ночь.

Затем я открываю глаза, и вокруг вновь холодный ветер и затихающая песня больных шквалокитов. Мы отплываем от них в ночь. 

Глава 19

{Аза}

На следующее утро я стучу в дверь каюты Дэя. Он открывает. Похоже, я его разбудила.

Он что, всегда ходит без рубашки? Дэй потягивается. Я пытаюсь не восхищаться его видом, но не получается.

Этот парень спрыгнул за борт, чтобы спасти меня от стервятников и пиратов.

«Гм, ты уже и сама спасалась», – возражает моё сознание, но я не в настроении спорить.

Дэй переживал за меня. Я могу ему доверять. Я хочу кому-то довериться.

– Так я не просто обычная магонийская певица? Моя песня другая.

– А ты что думаешь? – спрашивает он с улыбкой.

– И по словам Зэл, Ведды, всех остальных, ты должен петь со мной. – Я пытаюсь говорить спокойно. – И похоже, это часть твоей работы.

– Так и есть.

– Так почему же ты не поёшь?

– Потому что ты была не готова.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что ты никогда не делала того, что сделала вчера, – разумно указывает Дэй.

То, как он вскидывает бровь, напоминает мне…

Я представляю, как Дженни Грин звонит в дверь Джейсона, глядит на него с сочувствием и выражает соболезнования по поводу моей смерти. А он в ответ бормочет число пи.

Нет. Джейсон никогда не захочет Дженни Грин.

(Может и захотеть.)

Не захочет.

Дэй, наверное, замечает, что я расстроилась.

– Ты в порядке? – спрашивает он и кладет руку мне на плечо.

Тепло проникает сквозь китель, и грусть испаряется. Моё сердце бьётся, будто я снова пою.

Я стою здесь с мальчиком, потерявшим семью совершенно по-другому, чем я свою. С какой стати я грущу? Моя семья на земле, по-прежнему жива, а его – нет.

– В порядке, – отвечаю я, хотя, чтобы не дотронуться до него, приходится сжать пальцы в кулак.

Это желание скорее похоже на потребность, будто в еде или воде.

Я напрасно пытаюсь отогнать чувство вины, странность, желание и все мысли, кроме самой важной. Дэй надевает рубашку, китель, и я успеваю осмотреть сильную спину, плечи и профиль так подробно, что предпочитаю зажмуриться.

– Ты стесняешься, – говорит Дэй, появляясь рядом, и смеётся.

– На тебе почти не было одежды.

– Подводница! – Впервые он меня дразнит.

– Эксгибиционист.

– Что это?

– Человек с навязчивым желанием показывать другим свою привлекательность, – чопорно отвечаю я.

И тут же мысленно себя кляну.

Мне неловко из-за усталости. Из-за безумия вчерашних событий и зова птицы-призрака капитана во сне. Он зовёт в небеса, просит о свободе.

«Но он мёртвый», – напоминаю я себе. Мёртвая птица уже свободна.

Кое-что ещё мешало мне спать. Я чувствовала силу своей песни и не сомневалась, что способна на большее. Способна стать ещё сильнее. Намного сильнее.

К чему бы это ни привело, я хочу этого.

– Ты первый помощник. Ты должен вести себя профессионально.

– А ты красива, Аза Рэй Квел, дочь Зэл, певица, превращающая небо в камни. Пусть даже тебе ещё надо брать уроки пения. И другие уроки тоже.

Дэй проходит мимо меня и взбирается по лестнице прежде, чем я успеваю ответить.

Я карабкаюсь за ним. Мне жарко, а мозг слишком мал, чтобы переварить информацию. Уши горят, сердце колотится. Красива?

Я поднимаюсь на палубу и отвлекаюсь на самолёт далеко внизу под нашими шквалокитами.

«Аза Рэй. Аза Рэй, твоя жизнь оказалась совершенно не такой, как ты считала. Твоя жизнь изумительная в старом смысле слова. То есть полна изумления. Хотя вроде это слово имеет что-то общее с… “из ума выжившим”».

Так мне сказал один человек. Я трясу головой. Нельзя о нём думать.

– Тебе надо играть по правилам, – говорит Дэй, садясь на палубу рядом со мной. – Дело не в тебе. Дело в Магонии. Ты просто её часть.