Ночные диверсанты - Александр Тамоников

— Олежка, это не твое! — прокричал Вадим смертельно побелевшему пареньку. — Спрячься за машиной, заберись в какую-нибудь канаву! Обзванивай всех, пусть высылают подкрепление! Ни в коем случае не выходи, тебя сразу убьют! Ты понял?

Лейтенант судорожно кивнул и пополз. Он сам понимал, что толку от него в этой ситуации — ноль. А дальше было, как на показательных стрельбах. Бойцы переползли вперед, используя складки местности. Из-за гряды строчили автоматы, но не очень активно — боезапас к «калашниковым» у бандитов был ограничен. Сработал гранатомет — реактивная граната помчалась к гряде. За ней вторая — Леха Капралов умел не только баранку крутить. Взрывы прогремели среди камней, гряду окутало дымом. Молодецки свистнул Балабанюк. Оба гранатометчика завозились, стали перезаряжать. Когда рассеялся дым, обнаружилось, что банда уходит к лесу! Они уже пробежали метров тридцать — все четверо, живые, здоровые, лишь один прихрамывал — самый рослый, с оттопыренными ушами. Воспользовались ситуацией!

— Мужики, дайте им жару! — гаркнул Вадим.

Снова вступили гранатометы. Небольшой перелет — два взрыва прогремели на опушке, вывернув с корнем пару деревьев. Бандиты попадали на землю, а в следующий момент уже бежали вправо — к зданию управления. Больше на открытой местности укрыться от осколков было негде. Открыли огонь автоматчики, но расстояние было приличным, никого не зацепили. Было видно, как кто-то вбежал в дверной проем, другой перевалился внутрь через оконный карниз.

— Вперед! — прорычал Вадим.

Жидкая цепочка спецназовцев покатилась к гряде. Дистанция сокращалась. Бойцы вовремя спрятались за камни — из окон здания началась нешуточная стрельба. Снова пришлось расползаться, благо камней здесь хватало.

— Огонь по окнам! — скомандовал Вадим.

Боеприпасы пока не иссякли. Стреляли прицельно, но щедро. Снова срабатывали «РПГ» — у каждого гранатометчика оставалось по три заряда, не тащить же эту тяжесть с собой! Две гранаты взорвались под фундаментом, обрушив часть кладки, остальные сработали в здании. Было слышно, как рушатся перекрытия, межстенные перегородки. Клубы дыма вырывались из окон.

— Бойцы, слушай сюда! — прокричал Вадим. — Они не будут вечность загорать в здании, понимают, что это западня, и скоро район оцепят! Тупо в лоб не пойдем, и ключи нам не вынесут! Расползаемся в разные стороны, не «светимся»! Слева лощина, справа кустарник, мы можем обойти их незаметно! Только быстро! Гранатометы оставить здесь! Рудницкий, Капралов, обойти здание справа! Если полезут — загонять обратно! Амбарцумян, Балабанюк — ныряйте в лощину, заходите с левого торца, а я с правого! Пошли, мужики, да задницы не оттопыривайте…

Он видел цель перед глазами — мерцающий проем, бетонное крыльцо, видимо, здесь, на правом торце здания, находился запасной выход, — но не видел, что делают товарищи. Рудницкий с Капраловым уползли дальше, свернули за угол, пропали, двоих других вообще отсюда не видать. Перед ним был лишь этот черный проем, к нему он и полз, перехватив автомат за антабку ремня. Пот хлестал, щипало глаза. Вадим пожалел, что не избавился от бронежилета, зачем он здесь нужен? Картинка в глазах уже как-то двоилась. Он присел у ступеней, приготовил автомат, отдышался, прислушался. Весь сконцентрировался на черной дыре и начал переползать на крыльцо. Где-то неподалеку пролетел вертолет, значит, получен сигнал от Любавина. С тыльной стороны строения прогремело несколько очередей, и все стихло. Правильно, парни, загоняйте их внутрь…

Вадим перебрался через порог, прижался к стене и распрямил спину. Такое ощущение, словно оказался в другом мире. Темнота опустилась, стало глухо, как в танке. Пахло пороховой гарью и цементной пылью. Разрушения от взрывов ощущались и здесь — часть стены была выбита, на полу валялись кирпичи, огрызки деревянной мебели. Это действительно был коридор. Он шел на цыпочках, прижимаясь к стене, стараясь не дышать. И чем дальше уходил по коридору, тем плотнее делалась темнота. Разрушений дальше не было, двери были закрыты. Вадим остановился, в недоумении прислушался. Ладно, свои еще не вошли в здание, где-то чешутся, прикидывают варианты (и это разумно), но где террористы во главе с Георгием Гарко? Тоже затаились, поджидают удобного момента? Он, видимо, упустил из виду, что его подготовка ничем не лучше подготовки бандитов — и они прошли через адские горнила! Умели таиться, терпеть в засадах.

Вадим вдруг почувствовал легкое дуновение затхлого воздуха, словно раздвинулось пространство справа, услышал тихий скрип и с опозданием понял, что автомат уже не повернуть. Ударил локтем, со всей силы — попал в тело, которое сдавленно охнуло и послушно убралось. Но тело оказалось не единственным. Что-то тяжелое, металлическое обрушилось на череп! Последнее, что он почувствовал, как с него срывают переговорное устройство, хватают под мышки, куда-то втаскивают…

Очнулся Вадим от пинка в бедро. Голова болела зверски. Он лежал на спине, от пола несло холодом. Рука слушалась плохо, но он донес ее до головы, ощупал, почувствовал что-то липкое, застонал. Кобура с пистолетом оставалась пока на поясе, но кто ему даст до нее дотянуться? Он находился в каком-то замкнутом, не разрушенном помещении. По комнате сновали лучики света. Здесь не было ни одного окна, металлическую дверь подпирала какая-то штуковина, похожая на лом. На потолке проглядывали балки, свисала труха. Он попытался сосредоточиться, проанализировать ситуацию. В голове билась лишь одна мысль: ты можешь встать, можешь действовать, но бандитам лучше об этом не знать. Ты полумертвый, ты парализован…

Они склонились над ним, и хотя яркий свет бил в лицо, слепил, все же он их рассмотрел. Все живы, но испачканы кровью, цементной крошкой. Блондин с белой, как у мумии, физиономией держался за поврежденную руку — похоже, она была сломана. Накачанный тип с торчащими ушами был облеплен кирпичной крошкой и смотрелся анекдотично. У него была прострелена нога, он опирался, как на костыль, на обломок доски. Двое других были целы — приземистый мужик с обширными залысинами и плотно сбитый субъект с каменным лицом и холодными глазами.

— Хорошо выглядите, ублюдки, — прошептал Вадим, стараясь не поддаваться панике. — Вы мне напоминаете команду хромого Сильвера, загнанную в угол…

— Ты тоже хорошо выглядишь, майор Вадим Репнин, командир группы «Поток», — вкрадчиво произнес субъект с холодными глазами. — Ты нам напоминаешь мертвеца, которым скоро станешь.

— Надо же, Георгий Михайлович Гарко, собственной персоной… — Вадим не отказал себе в удовольствии злорадно осклабиться. — Отбегались, Георгий Михайлович? Ну, пора, пора, сколь веревочка ни вейся… Хочу заметить, Георгий Михайлович, ваше решение взять меня в заложники обречено на провал. Вам никто не даст это сделать. Впрочем, можете попробовать…

— Заткнись, сука… — процедил плешивый и сильно ударил Вадима по голове. Словно залп похоронного караула ахнул, сумасшедшая боль пронзила черепную кость.

— Не усердствуй, Лапоть, — проворчал Гарко, — этот вояка нужен нам живым, и чтобы шел самостоятельно. Пусть бухтит, что хочет, он так и должен бухтеть. А вот нам почему-то кажется, что все у нас получится. Не будут они стрелять в целого майора. Поднимайте его, хлопцы, руки свяжите. Что там у него — кобура?

В него вцепились шесть лап, встряхнули, стали поднимать. У них патронов почти не осталось, мелькнула мысль, оттого и не стали прорываться — заведомо проигрышное дело. Нашли подходящее помещение, стали ждать, чтобы устроить засаду. А он им так первоклассно удружил своей «прогулкой». Где же эти чертовы спецназовцы, мать их за ногу! Неужели ничего не придумают?

Ему уже выкручивали руку за спину. Загребущая длань тянулась к кобуре. И вдруг что-то покатилось по потолку. Преступники насторожились, задрали головы. Вадим уже все понял, сгруппировался. На уровне противоположного угла на втором этаже прогремел взрыв. Все поняли товарищи, умеют слышать и принимать решения! Граната была неслабой, очевидно, «Ф-1». Дрогнул не очень прочный потолок, затрещали балки, посыпалась труха, мелкая древесина. Вскричал лопоухий, отпрянул от Вадима. Прогремел второй взрыв, в том же месте, что и первый. На этот раз потолок не выдержал, стали ломаться перекрытия — они оказались деревянными. И все обрушилось вниз! Тиски, сжимающие Вадима, ослабли, он вырвался, метнулся к ближайшей стене, прижался к ней, чтобы не попасть под раздачу. Творилось что-то невообразимое. Помещение наполнилось пылью. Грохот, треск. Он видел, как выстрелила одна из переломившихся балок и едва не оторвала голову ушастому убийце. Его отнесло на середину комнаты и сразу же завалило. Один готов, мысленно отметил Вадим. До него никому уже не было дела. Паника обуяла бандитов, даже хладнокровного Георга! Они кричали, бросились к двери, плешивый пинком разблокировал ее. А сверху в дыру стреляли — для острастки, усиливая впечатление. Бандиты, кашляя, выбежали за порог. В коридоре захлопали выстрелы. Замешкался белобрысый со сломанной рукой — он выбегал последним. Голова у Вадима трещала, в ней царил нещадный хаос, но это не помешало совершить беспримерный прыжок и схватить блондина за ногу. Оба упали на пол. Бандит извивался, горланил, матерился. Вадим схватил его за волосы, потом за горло и буквально продавил его пальцами. Блондин трепыхался лишь несколько секунд, потом затих, пена пошла горлом, глаза остекленели и вылезли из орбит. Второй готов. Уж мертвого от живого майор Репнин умел отличать. Он отпустил мертвеца, откатился от него.