Королева отморозков, или Я женщина, и этим я сильна! - Юлия Шилова

– Мне нравится то, что я делаю…

– Бог с тобой, нравится так нравится, только меня не загружай этой ерундой. Тебе Гарик рассказал, что Бульдог пропал?

– Нет.

– Так вот, Бульдог испарился.

– Как?

– Обыкновенно. Мы были в лесу. В нас кинули гранату. Я очнулась – а Бульдога до сих пор нет.

– Я этому особо и не удивляюсь.

– Почему?

– Потому что, скорее всего, гранату кинул кто-то из знакомых Бульдога.

– Бред! Гранату кинули в нас обоих!

– А как вы очутились в лесу?

– Сначала уснула я. Затем Бульдог. Я проснулась и пошла в туалет. В лесу стоял корейский джип. Бульдог пошел следом меня искать, а дальше все произошло так быстро…

– Тебе не кажется, что в твоих отношениях с Бульдогом слишком много совпадений и случайностей?.. Бульдог уснул именно там, где стоял джип. Странно, почему он не уснул в другом месте?

– Откуда он мог знать, что я захочу в туалет?

– Тебе необязательно было идти в туалет. Когда Магомет не идет к горе, гора сама идет к Магомету. Если бы ты осталась в машине, то люди из джипа пришли бы к тебе сами. Кстати, тебе не показалось странным, что, когда ты открыла дверь машины и хлопнула ею, Бульдог не проснулся, а проснулся он лишь тогда, когда ты уже ушла?

– Не знаю, Юлька, ничего не знаю. Давай быстрее выздоравливай, а то мне совсем туго без тебя.

– Ты влюбилась в Бульдога?

– Не знаю, но я бы не хотела думать о нем плохо. В тот вечер, когда тебе перерезали тормозные шланги, он получил пулю, которая предназначалась мне.

– Как это случилось?

– В меня стреляли, а он закрыл меня своим телом. Его стриптизершу в тот вечер убили. Послушай, а ты что почувствовала, когда села в машину?

– Ничего особенного. Села, поехала, набрала приличную скорость, затем мне понадобилось надавить на тормоза, и я с ужасом поняла, что их просто нет. А дальше все произошло так быстро – ничего не помню.

– Мне только непонятно, почему твой Витенька так срочно тебя вызвал?

– Я не хочу о нем говорить.

– Мне он объяснил, что просто хотел позвать тебя домой, чтобы ты не шаталась по подозрительным заведениям. Я думаю, что на убийство он не способен. Скорее всего, тормозные шланги в твоей машине перерезал тот же человек, что убил Стаса, стриптизершу и хотел попасть в меня.

– Стаса тоже убили?!

– Да.

– Чупа, но кто?

– Ходят слухи, что с нами хочет расправиться Шах.

– Если так, то почему ты ничего не предпринимаешь?

– Сейчас Гарик должен с ним договориться о встрече.

– А чего с ним встречаться – нужно воевать, и все.

– Объявить войну нетрудно, но я должна быть уверена в том, что это и в самом деле орудуют люди Шаха.

– Чупа, встречаться с ним довольно опасно. Это очень рискованно.

– Если бы ты видела моих новых телохранителей, то поняла бы, что с ними ничего не страшно.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то я просто обязана с ним встретиться.

– Я буду за тебя молиться.

– Молись, – улыбнулась я. – Разве таким грешницам, как ты, можно молиться?!

– Молиться может каждый, при этом необязательно быть ревностным христианином или ангелочком.

– Может, и так. Давай выздоравливай. Мне без тебя тяжко. Кстати, а ты после больницы – куда?

– К тебе. Если ты, конечно, пустишь.

– Пущу, места много, – засмеялась я. – Послушай, ну а что ты собралась делать со своими мужчинами?

– Ничего.

– Как, совсем ничего?

– Совсем ничего.

– Мне кажется, что в первую очередь надо развестись с Витькой, чтобы он от тебя отцепился.

– Мне это не нужно. Если ему нужно, то пусть он и разводится. Мне больше замуж не выходить.

– Не зарекайся.

– А я и не зарекаюсь. Я просто больше никогда и никому не хочу быть обязанной, даже себе.

– Похоже, что у тебя после аварии все чувства отрубило…

– Ты права. Самое страшное – это не ошибиться в любви, а ошибиться в ее отсутствии. Мне кажется, что я знаю про любовь все. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Стараюсь понять.

– Мне больше неинтересно. Я познала все. Любовь не так многогранна, как все стараются ее представить.

Она только с виду разная, а в принципе совершенно одинаковая. Я сыта ею по горло. Пусть наслаждаются те, кто еще не вкусил этого ядовитого зелья.

Неожиданно дверь открылась – и на пороге появился Витька, Юлькин муж. В руках он держал букет цветов и большой пакет с фруктами. Увидев меня, он немного помялся, но все же вошел в палату. Следом за ним появились мои телохранители и в один голос прокричали:

– Чупа, его выставить?

– Пусть заходит. Это, если так можно выразиться, родственник.

Витька сиротливо опустился на краешек кровати, положив цветы и фрукты на тумбочку. Я встала и направилась к выходу.

– Ты куда? – спросила Юлька. – Нет уж, так дело не пойдет. Я с этим молодым человеком оставаться не хочу.

– Этот молодой человек, между прочим, твой муж.

– Может быть, но это не дает ему права сидеть на моей койке.

– Юлька, что ты от меня хочешь? – вздохнув, спросила я.

– Я хочу, чтобы он ушел.

– Так скажи ему это сама.

Юлька посмотрела на Витьку и зло произнесла:

– Пошел вон отсюда!

– Как ты со мной обращаешься – я же твой муж.

– Если у тебя есть желание, то можешь им просто не быть.

– Успокойся, это пройдет. Твое нынешнее настроение связано с операцией… – промямлил Витька.

– Я не знаю, с чем связано мое настроение, но уж точно оно больше никогда в жизни не будет связано с тобой.

– Ты хочешь сказать, что больше не будешь со мной жить?

– Конечно.

– И куда ты собираешься пойти после больницы?

– Пока к Чупе. А квартирку, которую нам купила твоя матушка, начну ремонтировать. Мне не нравятся шелковые обои. Я хочу отделать стены декоративной штукатуркой.

– Ты хочешь сказать, что собираешься делить квартиру, которую мне подарила моя мать?

– Зачем делить? Она подарила ее не тебе, а нам обоим в день свадьбы. Придется тебе собрать вещички и переехать к матери. Я думаю, ее молодой муж не будет возражать. Можешь найти себе очередную дуру и притащить ее в свою чудную семейку. А я буду жить на нашей квартире.

– Ну ты и хамка!

– Я бы этого не сказала. Я же не прошу тебя выписаться. Это наша общая квартира. Просто жить под одной крышей с тобой я больше не желаю.

– Ты что, меня уже разлюбила?

– Знаешь, какой вопрос я часто задаю себе в последнее время?

– Какой?

– А любила ли я тебя вообще?

– Ты хочешь сказать, что ты меня никогда не любила?

– Я не помню. Я помню лишь то, что мне нравилось заниматься с тобой сексом. Мне нравилось, что ты из обеспеченной семьи и что ты коренной петербуржец. Но вот наступил момент – и я поняла, что больше мне вообще ничего, что связано с тобой, не нравится. Мне надоело все то, что когда-то нравилось.