Нищий - Евгений Щепетнов

Прошла неделя, и утром ко мне явился Амалон, торжественный и важный, как президент Зимбабве вместе с королевой английской, и заявил:

— Ну что, хватит лежать, пора и бегать! Поднимайся и иди!

Я поперхнулся и закашлялся — чуть ли не словами из Библии говорит.

Я медленно сел на постели, спустил ноги на пол… Правая нога сгибалась, как ей и положено. Несколько минут я привыкал, дожидаясь, когда в голове перестанет шуметь, а в глазах прояснится, и, держась за спинку кровати, поднялся на ноги. Меня качало, как на шхуне во время шторма, и пришлось собрать все свои силы, чтобы не упасть на пол. Потом я оторвался и сделал несколько неверных шагов, пройдя до стены комнаты. За неделю я почти полностью разучился ходить. Это мне было уже знакомо — после госпиталя, — и я знал, что через несколько дней способности к хождению восстановятся. Теперь хоть смогу дойти до туалета — пока был лежачим, приходилось обходиться горшком, а это отвратительно.

За неделю я сильно похудел и ослаб, это сразу чувствовалось. Подняв длинную рубаху, в которую меня обрядили, я посмотрел на свою правую ногу — у меня даже слезы выступили… она ничем не отличалась от левой. Исчезли и рассосались страшные шрамы, покрывавшие ее снизу до самого паха, колено выглядело нормальным и сгибалось как надо, мышцы, правда, были еще слабоваты, — ну а как они должны выглядеть после нескольких лет неиспользования?

— Амалон, вы на самом деле великий лекарь, — у меня перехватило горло, — вам цены нет!

— Цена есть всему, Викор, империя уже оценила мои заслуги перед отечеством — еле смылся, как ты выражаешься, от этой благодарности. Да, я умею лечить, но не умею закручивать интриги, а без этого, как оказалось, — будь лекарем или воином — путь тебе один: в ссылку или нищету. Ну не будем о плохом. Давай одевайся, ешь побольше и разрабатывай ногу. И еще: тебе не кажется, что надо плотно заняться учебой? Почему ты не хочешь по-настоящему учиться на мага? Конечно, я не академия, но заверяю тебя, знаний у меня хватает, чтобы слепить из такого сырого материала, как ты, более-менее пристойного мага. Грех забрасывать талант стихийника — их на сто магов один рождается. Я за свою жизнь знал только двух стихийников — один был преподавателем в академии, другой, самоучка, бродил по крестьянским хозяйствам и призывал дождь. В общем, давай-ка обедать, и усаживайся за учебу. У тебя есть амулет, с его помощью будешь запоминать заклинания. Переписывай их сам, в свою книгу — я тебе дам чистую, — когда переписываешь, легче запоминается. Но надо знать наверняка базовые заклинания и средства их исполнения — все эти ингредиенты. Записывай их обязательно — иначе точно собьешься.

Следующие две недели я совмещал тренировки и учебу: ел, спал, расхаживал по двору, тренировался. Нога еще была слаба, мышцы болели, но это была другая боль — боль восстановления, наращивания мышц, боль здоровья. Шрам с лица Амалон не стал убирать — я воспротивился. Пусть будет как напоминание о прошлом.

Учеба продвигалась довольно успешно, за исключением того, что лечить у меня получалось слабо. Сколько ни показывал мне старый маг — я даже участвовал в нескольких лечебных действиях, вполне успешно, — но меня хватало лишь на исцеление порезов, заживление ушибов и снятие воспалений, не больше. Чтобы срастить ногу или руку, мне бы потребовалась уйма времени, недели. С даром стихийника оказалось сложнее — Амалон мог только теоретически мне сказать, что надо делать, продиктовать нужные заклинания. Тут нужен был другой мастер, стихийник, или же экспериментировать самому.

Через дня три после того как я стал ходить, мне пришло в голову, что надо бы уже заняться военной подготовкой. Для этого я выбрал себе партнера — начальника охраны Карана. Он оказался очень недурным фехтовальщиком. Конечно, не таким, как Ланкаста, но очень опытным воякой. Как выяснилось, на Пиратские острова он попал после того, как убил в поединке мужа своей любовницы. Все бы ничего, но она, спасая себя, заявила, что он ворвался к ней в покои, убил мужа и ее изнасиловал. В общем, чтобы избежать суда, заведомо неправедного, и мести влиятельных родственников убитого, он бежал к пиратам — а до этого он был сержантом королевской гвардии.

В пиратах ему не понравилось. Разгульная жизнь на крови убитых за тряпье людей, пьянки и снова грабежи — все это было не по нему, потому он и подался в охранники. Денег не так уж густо, как при разбое, зато ты не подвергаешься опасности, всегда сыт, одет, обут и уважаешь сам себя. Своих подчиненных он подбирал по тому же принципу — вояки, дисциплинированные и умелые солдаты, порядочные наемники, если к наемникам и применимо такое слово.

Я попросил его заниматься со мной каждый день фехтованием, чтобы восстановить форму, он с удовольствием согласился — фехтование он любил и умел это делать, настоящий профессионал никогда не забросит совершенствование в своем ремесле. И мы приступили к тренировкам…

— Викор, держите саблю иначе, чем легкий меч! Вы привыкли биться легким, почти прямым мечом, а это абордажная сабля! Тут стиль другой — так вы руку отмотаете! Бейте на пробивание, она тяжелая, и не забывайте про гарду — это тоже оружие, как кастет. Так, так… нет! Вас учил отличный мастер, но с учетом того, что у вас больная нога. Вам надо полностью перестроить свои движения: вы должны перемещаться по площадке, а не стоять на месте, как раньше! Ага! Вот так, так… двигайтесь же, двигайтесь! Вы все время как будто боитесь сделать больно своей ноге! Забудьте про ногу, войдите в ритм — левая рука принимает удар на кинжал… Вообще, надо вам купить мечелом. Лучше не кинжалом принимать удар, а именно мечеломом — им и шпагу сломаете, и меч или просто захватите, да и противника можно ударить. Я вам завтра у оружейника подберу мечелом.

Каран оказался очень умелым и терпеливым наставником — мне действительно пришлось переучиваться заново в фехтовании, и не только в нем. Все мои навыки были уже годами заточены под хромую ногу, под мою ущербность, и теперь я с трудом вытаскивал из памяти свои старые знания ниндзя. Вместе с фехтованием мы отрабатывали и рукопашный бой. Но тут мне уже не было соперников. Никто из моих спарринг-партнеров — ни Каран, ни другие охранники — не мог со мной сравниться, я их «убивал» за считанные секунды. Тут уже я был учителем…

Скоро в результате тренировок и усиленного питания я практически набрал прежнюю форму. Может быть, и не такую, как когда-то, в спецшколе, но вполне достаточную, чтобы уверенно противостоять одному или нескольким противникам. Но я не оставлял тренировки и дальше. Через несколько недель интенсивных занятий я вполне спокойно побеждал в фехтовании всех охранников, а частенько даже Карана — все-таки прежние мои навыки давали себя знать, их не пропьешь.