Дары Ангела - Марина Серова

– Сундуки с драгоценностями таскать? – хихикнула я.

– Не думаю, что клад настолько большой, – засмущалась девушка.

– Думаю, лучше пригласить Василия. Он сможет организовать транспорт, чтобы это все добро, – указала я на пакеты с инструментами и фонарями, – не тащить в руках. Ну, и если мы действительно что-то найдем, машина нужна. Не такси же нанимать. А известить официальные власти Санкт-Петербурга об обретении семейных ценностей наследницей рода Мещерских все равно придется. Информация о кладе есть в протоколах допроса, значит, будет фигурировать в суде. И пойдет дальше, по начальству.

– Хорошо, возьмем Василия и Сергея.

– Как пожелаешь.

Ранним туманным утром мы подъехали к западному входу на Смоленское кладбище, где договорились встретиться с Сергеем. Муромцев ранее заехал за нами на квартиру.

Пока ребята доставали фонари, инструменты и прочие мелочи, Вероника, зябко кутаясь в ветровку, бурчала:

– Зачем мы отправились ни свет ни заря? Четыре утра, немыслимо!

– Примета есть такая у кладоискателей: «Все самые ценные находки даются людям в руки утром, на восходе солнца», – отшутилась я.

– А еще в дождливую, пасмурную погоду, – блеснула знаниями девушка.

– Тогда питерский климат открывает неограниченные возможности кладоискателям, – хихикнула я. – Ты монету из-под подкладки достань, может пригодиться.

– Еще с вечера распорола.

К склепу Мещерских шли молча, освещая себе дорогу фонариками. Несмотря на то что солнце поднималось и светлело с каждой минутой, было плохо видно из-за густого тумана.

Надежная дубовая дверь была обита кованым железом, удерживал ее причудливый винтовой замок. После короткого обсуждения решили просто срезать его болгаркой. Пока мужчины трудились, мы присели на обломки мраморной лавки.

– Не нравится мне вламываться сюда, словно воровке, – терзалась Вероника.

– Поставишь потом новый замок. Ты же понимаешь, что ключа нам не найти?

– Конечно. Я помолюсь, попрошу у мертвых прощения за то, что нарушаем их покой.

Я молча кивнула. Вероника тихонько бормотала слова молитвы. Василий с Сергеем тем временем закончили с замком и с усилием отворили проржавевшую в петлях дверь. Любопытный Сергей смахнул паутину с углов и собрался шагнуть внутрь склепа, но я жестом остановила его, чтобы дать возможность Веронике закончить молитву, а свежему воздуху зайти в помещение.

Несколько минут мы простояли в тишине. Наконец девушка поднялась, перекрестилась, отвесила дверному проему поклон.

– Может, нужно маски надеть? Трупный газ держится очень долго, особенно в склепах, где нет вентиляции.

– Там в пакете респираторы, – кивнула Вероника.

Экипировавшись таким образом, мы гуськом вошли в склеп. Неожиданно помещение оказалось довольно просторным. Все захоронения датировались позапрошлым веком. Некоторые представители рода были упокоены в каменных саркофагах, прикрытых плитами. Некоторые одиночные или двойные могилы были устроены прямо в земле и отделаны мрамором.

Аккуратно, стараясь не поднимать много пыли, мы читали даты на надгробиях.

– Где же могилы Николая, Галины и мальчиков? – удивлялась Вероника.

– Где-то здесь. – У меня чуть не вырвалось: «Может, мы на них стоим», но я вовремя прикусила язык и сказала нейтральное: – Ты же не думаешь, что Федор Чернов взял на себя труд и установил памятную плиту?

– Если все захоронения, что не в земле, старые, трупного газа может и не быть. Тогда респираторы не нужны, – заявил упорно молчавший Василий. – Неудобно дышать.

– Ничего, терпите, вон сколько пыли за десятилетия скопилось.

– Что нам искать?

– Осматривайте стены, плиты пола и саркофаги. Ищите знак бесконечности, скрещенные кости, нечто похожее на руны. Только руками ничего не трогайте, даже не опирайтесь ни на что. Николай Мещерский мог придумать ловушки, чтобы обезопасить сокровища.

Мы разбрелись по склепу, некоторое время сосредоточенно осматривали все вокруг. Безрезультатно. Собрались обсудить дальнейшие действия.

– Скажите, Вероника, а ваш предок часом пошутить не любил? – саркастично начал капитан.

– Кто его знает.

– Нет, – упорствовала я. – Чернов что-то нашел, иначе слухи о кладе не прошли бы сквозь десятилетия. Значит, и мы найдем.

– Конечно, найдем.

– Может, нужно копать? Мы не предусмотрели этот вариант и лопаты не взяли, – сокрушалась Вероника.

– Кажется, в машине пара саперных лопаток валялась.

– Но если Чернов похоронил семью Ольги в земле, как знать, где копать, чтобы не наткнуться… – Вероника запнулась на полуслове, покачнулась и оперлась рукой на мраморное надгробие, стоящее позади. Раздался то ли скрип, то ли свист.

– На пол! – выкрикнула я и метнулась к Веронике. Девушка испуганно пригнулась, в воздухе, поднимая удушливый столб пыли, пролетело орудие наподобие казачьей булавы, описало полукруг и врезалось в стену, раздробив мраморную отделочную плиту. Я тем временем, пригибая голову девушки, оттащила Веронику от траектории движения механизма. Булава по инерции несколько раз качнулась, как маятник, и замерла перпендикулярно полу.

– Что непонятного в словах: «Ничего не трогать?» – откашливаясь, сердито прохрипела я.

– Прости, случайно.

– Откуда она взялась? – поднялся с пола Василий.

– Видимо, с потолка. Просто и гениально одновременно. Сейчас булава висит на крюке, а раньше была прижата к потолку и удерживалась специальной пружиной. Видимо, Вероника, опершись на плиту, привела механизм в действие.

– Если есть ловушка, должен быть и клад, – заявил практичный Сергей, – иначе какой в ней смысл? Нужно этот саркофаг тщательнее осмотреть.

– Погоди, тут могут быть еще сюрпризы, – я слегка отодвинула Сергея, приблизилась к плите, осторожно смела пыль, – посмотрите сюда!

– Ангелина Мещерская, – озвучила Вероника надпись золотыми буквами, украшенную вензелями, – год рождения тысяча девятьсот пятнадцатый, год смерти тысяча девятьсот семнадцатый. И что?

– А еще здесь нарисован ангел, тоже золотом. По-моему, это намек.

– Давайте откроем крышку! – нетерпеливо заявил Василий.

– Постойте, здесь упокоен ребенок! Так нельзя!

– Заметь, – парировала я реплику Вероники, – могила принадлежит ребенку двух лет от роду! А саркофаг огромного размера, сюда войдет гроб с крупным мужиком внутри. Но пытаться открыть крышку мы не будем. Лучше хорошенько осмотрим. Если это тайник, Николай должен был снабдить его механизмом. Подсветите мне фонариками! – Я сантиметр за сантиметром осмотрела саркофаг и заметила около правого угла у самого пола углубление в мраморе. Потрогала его пальцами. – Оно круглое резное, диаметром совпадает с монетой.

– Можно мне попробовать? – Вероника достала монету, вставила в углубление, слегка надавила. Монета, словно этого и ждала, прокрутилась по часовой стрелке, зажужжал какой-то механизм, мраморная плита со скрипом медленно поползла в сторону, нашим любопытным взглядам открылось содержимое саркофага.

В массивных кованых сундуках лежали золотые слитки, золотая и серебряная посуда, монеты царской чеканки. Внушительная коллекция старинных манускриптов. В ларцах поменьше хранились драгоценности: перстни, серьги, броши, колье, браслеты. В свете фонариков отбрасывали разноцветные блики драгоценные и полудрагоценные камни. Изумруды, сапфиры, рубины, бирюза, опалы, сердолики. В отдельном ларце были упакованы несколько ниток великолепного жемчуга различного оттенка.

Вот золотое ожерелье из кораллов с розовым жемчугом. Великолепная изумрудная брошь в виде виноградной лозы. Широкий золотой браслет, усыпанный жемчугом, рубинами, опалами, крупными сапфирами. Золотые серьги с эмалью. И многое другое.

Вероника достала из ларца великолепное колье. Девять ограненных алмазов чистой воды величиной с голубиное яйцо, дополненных изумрудами. Девушка подняла колье на уровень глаз, вокруг разноцветными брызгами рассыпались блики.

– Рассматривать все это великолепие можно несколько дней. Давайте прервемся, нужно как можно быстрее перевезти все вещи в безопасное место.

– Да, – словно очнулся ото сна Василий, – Смоленское кладбище не самое лучшее место для восхищенного созерцания.

Следующие пару дней мы перевозили на съемную квартиру и делали опись драгоценностей, посуды, золотых слитков.

Василий, с согласия Вероники, сообщил о находке своему начальству. Я на всякий случай подстраховалась и позвонила приятелю Генке с просьбой помочь отстаивать интересы Федоровой Вероники на непростом пути доказательства наследственных прав.

На помощь нам в описании клада администрация Санкт-Петербурга выделила двух работников Эрмитажа. Муромцеву Василию поручили охранять нас, вернее ценности, до отправки в Тарасов. Разумеется, рядом вертелся Сергей Холодов, который предложил Веронике безвозмездную помощь.