Клюква в сахаре - Анастасия Боровик

в случае чего. Слежку за Зоей и её семьей он организовал, однако в самый ответственный момент, словно по злой воле, всё пошло не так, как он планировал, будто бы злой рок висел над ним. Мужчина проехал на красный свет, не обращая внимания на все знаки, пересек двойную сплошную и въехал во двор. В этот момент зазвонил телефон — это был Аркадий.

— Ты уже там? — спросил мужчина, в голосе которого звучала тревога.

— Да, какой этаж? — уточнил Егор.

— Первый подъезд, второй этаж, квартира шесть, — ответил Аркадий. — Я связался с приёмные отцом Марины, следователем Сергеем, и он уже вызвал патруль. Они не будут привлекать внимания.

— Хорошо, мои люди тоже ждут команды на выход. Но сейчас я пойду один. Если через десять минут не выйду, заходите за мной, — сказал Егор.

— Хорошо, только, пожалуйста, не убивай его. Егор, тебе нужно растить сына…

Мужчина положил трубку и, выйдя из машины, поспешил к своей семье, надеясь, что не опоздал. Его сердце бешено колотилось, когда он взбегал по ступенькам на второй этаж. Дверь была открыта, и он мысленно поблагодарил Зою за то, что она оказалась настолько благоразумной и облегчила ему задачу.

В квартире стояла абсолютная тишина, и это пугало его больше всего. Он тихо вошел на кухню и увидел Таю, которая была привязана одной рукой к кухонному шкафу. В другой руке она держала ребенка, кормя его из бутылочки. Она тихо укачивала малыша, не издавая ни звука. Глаза её были полны слёз, губы дрожали. Она подняла взгляд и, увидев Егора, чуть не выронила бутылку. Однако, взяв себя в руки, указала на дверь комнаты и постучала кулаком по ладошке, сделав определённый жест, который ясно давал понять, что там происходит. От этой картины у мужчины помутилось в голове, и он, не раздумывая, ворвался в комнату. На кровати лежала Зоя, прикрывая свою грудь здоровой рукой, и тихо плакала. Над ней нависал здоровый мужчина, который пытался повернуть голову, чтобы увидеть, кто потревожил их. Но не успел — в голову прилетел удар. Всё остальное было как в тумане, и только последние слова застыли в воздухе: «Егор, ты его убьешь… Остановись…» Иван Павлович потерял сознание.

Глава 17

Если ты не можешь простить человека, то делаешь хуже только себе. Как змея пронзает тело ядом, так обида, злость прожигают твою душу. Простить — значит уничтожить этот яд в себе. Это происходит не сразу, это борьба с собой, которая может затянуться на всю жизнь. Главное — начать. Если человек имеет желание простить, тогда Бог даст дар прощения.

Прошла неделя

— Тая, как ты? Ты в порядке? Сахарочек, мой малыш… Тая, я не могу взять его на руки, у меня сломана рука, болит, — нежно гладила по головке малыша его мама.

— Прости меня, Зоя, прости, я не знала, как тебе сказать, что он помешан на тебе… Я надеялась, что всё пройдёт, что он не будет нас трогать… Прости, Зоя, — со слезами на глазах плакала девушка.

— Успокойся, милая моя, этого груза больше нет, всё закончилось, — повторяла девушка.

— Я узнала это, когда увидела, как он смотрит на твои фотографии… — продолжала плакать девушка. — Я боялась…

— Это неважно, Тая, всё закончилось…

— Почему ты светишься, ты уходишь куда-то, Зоя? — спрашивала её сестра. — А где Егор? Что будет дальше? Зоя…

Девушка проснулась в холодном поту, её сердце бешено колотилось. Но тут же, с облегчением выдохнув, она поняла, что это был лишь сон. В голове царила путаница, а на своём теле она ощутила тяжёлую мужскую руку, которая с силой прижала её к себе.

— Спи, тебе снова что-то приснилось, — услышала она родной голос мужчины и повернулась к нему.

— Ты так и собираешься здесь спать, хотя у тебя есть прекрасная квартира с огромной кроватью? — усмехнулась Зоя.

— Ну, если моя семья не хочет жить там, то будем жить в этой небольшой съёмной квартирке, главное, что мы вместе, — улыбнулся спросонья мужчина.

— Егор… Я люблю тебя, — произнесла девушка, и глаза мужчины открылись. Он посмотрел на неё с хитрой улыбкой, а затем сказал:

— Я знаю, Клюковка, ещё бы ты в меня не влюбилась… — произнёс он с довольным видом.

— Егор, я согласна восстановить твоё отцовство, чтобы у Ромы был папа, — сказала девушка, и мужчина вскочил с кровати.

— Ты серьёзно? Я не говорил с тобой об этом, но я хотел. Всё готово, все бумаги уже оформлены, нужна только твоя подпись и заявление… Зоя, я хотел сделать всё скрытно, чтобы оставить вам всё на законных правах, но не смог. Мне важно, чтобы между нами не было никаких секретов. Ты простишь меня?

— Так ты же ничего не сделал, прощать тебя не за что, — улыбнулась девушка. — Это я хочу попросить прощения за то, что скрыла от тебя сына…

— Я понимаю, что ты оказалась в сложной ситуации и не знала меня… — произнёс Егор, откинувшись на подушку и устремив взгляд в потолок. Над ним возникло лицо Зои.

— И всё же, я думаю, что мне стоит попросить прощения, — со смехом сказала она, нежно прикасаясь губами к губам мужчины. Затем она откинула одеяло и провела рукой по его животу, нежно лаская мышцы пресса.

— Зоя, ты же понимаешь, что у тебя сломана рука и ты только начала восстанавливаться… — произнёс Егор, слегка сглотнув, когда почувствовал её руку чуть ниже живота.

— Ну, у меня всего лишь одна рука сломана, она мне особо и не понадобится, — произнесла девушка, наклонившись и нежно поцеловав мужчину в живот.

— Ребёнок… Зоя, — произнёс мужчина тихим хриплым голосом, не в силах сдержать дрожь наслаждения, охватившего его тело, когда язык девушки коснулся его члена.

— Зоя…

— Шшш, Егор, ребёнок спит, Таисии нет, она уже три дня живёт в твоей большой квартире, куда ты всё никак не можешь меня заманить. Давай проведём это время с пользой, — сказала девушка, игриво сверкая глазами. Не переставая, она ласкала и прижималась влажными губами к телу своего мужчины, и он не смог устоять. Её неумелый язык нежно скользил по головке, и член мгновенно напрягся, отзываясь на её действия. Руками она начала двигать по стволу, одновременно посасывая и облизывая его по всей длине. Мужчина стонал, нежно гладя голову своей возлюбленной. Она же, в свою очередь, полностью взяла в рот его мужской орган, вызывая у него трепет.

И тут Егор не выдержал, он притянул её к себе, и Зоя смогла лишь выдохнуть:

— Что-то не так? Просто у