Фрау (не) хочет в плен - Ариша Браун

Миша немедля вспомнил ночь. Журавлева крепко сжимала его руку, боясь бросить. Мужчина был готов к такому пробуждения, а вот к её просыпанию — нет.

Племянница потерла глаза и, сонно поглядев на своего родственника, нервно усмехнулась, заметив какой-то испуг в его глазах.

— Так и знала, что будете напуганы. Уверенна, вы сожалеете о вчерашнем, — грустно выдала девушка, приготовившись к тому, что могло приключится утром. — Не бойтесь, я сделаю вид, что ничего вчера не произошло, и вы не говорили странных вещей, — проговорила та, пытаясь подняться на ноги, но её руку неожиданно хватает Миша и чуть грубовато укладывает обратно, на этот раз оказывается сверху. Голубые глаза испуганно блуждают по сторонам.

— Журавлева, ты кажется не поняла меня вчера, — чуть разозлившись произносит, тяжело дыша. Если он продолжит сдерживать себя в руках, у него может поехать крыша. Настя непонимающе хлопает своими длинными ресницами. — Я никогда и ни при каких обстоятельствах не сожалею о сделанном. И даже сейчас, — выпаливает молодой человек, склонившись к бледному лицу. — Шутки кончились, Журавлева! — неожиданно и для себя выдает тот, после чего крепко сжимает в руках худенькие ручонки и прикрывая веки, касается губ, на которые больше смотреть не было сил. Их поцелуй на уровне какого-то божественного искусства, от которого невозможно оторваться. Она ему сдается. И теперь эта пара сливается в нежном поцелуе. У обоих ещё надолго остаётся привкус. Сердца просто с невыносимой скоростью колотятся, готовые сорваться. Он тяжело дышит, ещё крепче сжимая её запястья. Мужчина хочет её. Хочет сорвать одежду, но не может, ибо подобное слишком рискованно, да и рановато ещё, как он это думает.

— Михаил… — затуманено смотрит ему в глаза, с уст срывается его имя. — Это… Как называется? — её дыхание настолько горячее, что сводит с ума.

— А это, Журавлева, называется новогодним подарком, — с ухмылкой выдает тот, после чего прикусывает мочку уха, от чего та постанывает. К сожалению, это единственное, что он пока может сделать из ряда вон.

Глава 29

Между Ириной и Даниилом не было ничего больше поцелуя. Парень с трудом, но таки продержался. Они заснули на диване. Девушка сопела у него на груди. Его руки сами потянулись к светлым волосам. Сейчас он был самым счастливым на свете.

Даниил не мог оторвать глаз от спящей девушки. Осторожно поцеловал её в щеку и скрылся за дверью. Пока она спала, Журавлев успел приготовить завтрак.

На кухне послышались шаги, парень, поставив посуду на стол, заметил Иру, у которой в разные стороны торчали волосы, тот мило усмехнулся. Ему она казалась прекрасной в любом виде.

— Чем так вкусно пахнет? — спросила она, потерев глаза.

— Вчера мы бессовестно с Мишей съели практически все салаты, потому пришлось немного попотеть с утра на кухне. Не мог же я тебя оставить голодной, — с улыбкой произносит, беря за руку Ирину, которую после усаживает за стол. Андреева лишь улыбается. Не думала она, что Даниил такой заботливый. Присаживаясь напротив, тот следил затем, как белокурая подносит ко рту вилку и в следующую секунду меняется в лице.

— Боже мой! — возглашает та, он испуганно пробует приготовленное и, заставляя себя, проглатывает. Слишком много соли. — Даниил, — произносит его имя, после чего парень срывается с места и преподносит стакан воды. — Так ужасно ещё никто не готовил яичницу, — комментирует девушке, после чего Даня расстроено смотрит ей в глаза.

— Ничего не понимаю, я же вроде не слишком много использовал соль, наверное, — неуверенно произносит, затем Ира начинает смеяться.

— Это наверное потому что ты влюбился, — шутит она, после чего голубые глаза останавливаются на смеющейся девушки.

— Так и есть, я влюблён в тебя, — заявляет смело он, затем Андреева успокаивается и краснеет. Не думала она, что он может так открыто говорить о чувствах. Вообще-то он хочет услышать то же, но Ирина не решается.

— Прости, Даня, я… Мне нужно идти! — подрывается та с места, выбегая из кухни. Он следует за девушкой.

— Ты чего? — изумляется тот, следя за тем, как его возлюбленная быстренько одевается. — Я что-то сделал не так? Это из-за яичницы? — обеспокоенно спрашивает.

— Нет, всё хорошо, правда. Просто я хочу, чтобы ты дал мне время, — шепчет та. — Для меня это что-то новое, и пока что неизвестное. Моё сердце рядом с тобой безусловно сходит с ума, но…

— Я недостаточно хорош для тебя? Тебе что-то не нравится во мне? Скажи же! — возглашает тот, но Ира не может рассказать ему о том, что переживает по поводу того, что влюбилась в брата лучшей подруги. — Я исправлюсь, обещаю, — кладет руку на сердце.

— Это не правильно… — произносит девушка, укутываясь в белоснежный шарф.

— Что именно? — непонимающе спрашивает.

— Извини, — только и выдает, закрывая за собой дверь. Даниил бы побежал за ней, но почувствовал, что девушка хочет побыть одна. Он подавленно сползает со стены и смотрит на тумбочку, куда положил Андреевой подарок. Ира написала ему письмо. Подорвавшись, достает конверт и торопливо разрывает его. В руках оказывается послание, которое он разворачивает. Ирина как раз и сказала, чтобы тот прочёл его утром.

«Я люблю тебя, идиот!», — только и написано в нем. От белоснежной бумаги пахнет женскими духами. Даниил пока ещё не знает, почему Ира убежала от него, но уверен в её чувствах. Потому целует письмо и прячет в карман. Пожалуй, это единственная вещь, которую он хочет скрыть от своей сестры.

А тем временем из дома выходит Михаил Игоревич с Анастасией, которых ждёт такси. Они садятся в машину.

— Знаешь, Настя, мне уже становится пофигу на наше положение, — неожиданно проговаривает Невский, целуя девичью руку. — Больше не хочу бегать от чувств к тебе. Надеюсь, ты понимаешь, что нам будет непросто. Уверена, что хочешь быть со мной?

— Я давно уже все решила для себя, Михаил Игоревич, — отвечает девушка, после чего оказывает в мужских объятиях.

— Журавлева, ты лучшее, что у меня когда-то было, — шепчет тот.

— Голубки, вам куда? — спрашивает таксист, нервно постукивая по рулю.

— Точно, — улыбается тот. — Сначала отвезем девушку, — проговаривает Миша, после называет адрес. Настя всё время находится в объятиях, голову кружит от чувств, возможно,