Нашествие ангелов. Книга 1. Последние дни - И Сьюзен

Пестрый жестом велит мне выйти из машины. Мгновение поколебавшись, я медленно выбираюсь наружу. С другими девушками, в машинах передо мной, он так не поступал.

Я одергиваю подол платья, убеждаясь, что оно прикрывает ягодицы. Охранники оглядывают меня с головы до пят. Я с трудом подавляю желание сгорбиться и прикрыть грудь руками.

Пестрый дает мне знак повернуться кругом. Я чувствую себя словно стриптизерша, и очень хочется врезать ему по зубам, но я медленно поворачиваюсь, стараясь не споткнуться на высоких каблуках. Пейдж. Думай о Пейдж...

Охранники переглядываются. Я лихорадочно размышляю о том, что мне сделать или сказать, чтобы меня пропустили. Если Раффи говорит, что попасть туда можно только так.

Пестрый машет рукой, пропуская меня.

Я настолько ошеломлена, что продолжаю стоять на месте.

Затем, пока они не передумали, я отворачиваюсь, чтобы не видеть, если они отрицательно покачают головой, и с самым беспечным видом сажусь в машину. Волосы у меня на затылке встают дыбом в ожидании резкого свистка, или прикосновения руки к плечу, или рычания немецких овчарок за спиной, как в старых фильмах про войну. Ведь мы на войне — разве не так?

Но ничего не происходит. Я завожу двигатель, и мне не препятствуют. Я получаю новую порцию информации — ангелы не рассматривают людей как угрозу. Что, если несколько мартышек проберутся сквозь щели в ограде? Насколько сложно обуздать вторгшихся на их территорию животных?

—   Где мы? — спрашивает Раффи из темноты позади меня.

—   В аду, — отвечаю я, продолжая ехать со скоростью двадцать миль в час.

Улицы здесь пусты, так что я могла бы при желании разогнаться и до шестидесяти, но не хочется привлекать лишнего внимания.

—    Если ты так представляешь себе ад, ты чересчур невинна. Ищи что-то вроде клуба — где много света, много женщин. Подъезжай туда и остановись, но не слишком близко.

Я окидываю взглядом странно пустынные улицы. Несколько женщин, выглядящих жалко на завывающем сан-францисском ветру, ковыляют по тротуару к лишь им известной цели. Я еду дальше, глядя на пустые улицы, а затем замечаю людей, во множестве выходящих из высокого здания в переулок.

Подъехав ближе, я вижу толпу женщин возле входа в ночной клуб в стиле двадцатых годов. Вероятно, им очень холодно в открытых вечерних платьях, но они стараются держаться прямо и выглядеть как можно привлекательнее. Вход представляет собой арку в классическом стиле ардеко, возле которой стоят ангелы-охранники в смокингах с разрезами на спине для крыльев.

Я останавливаю машину в паре кварталов за клубом, кладу ключи в карман на солнцезащитном козырьке и оставляю ботинки под пассажирским сиденьем, чтобы в случае чего их можно было быстро схватить. Жаль, что нельзя запихнуть их под обтягивающее платье, но там есть место лишь для фонарика и карманного ножа.

Я выскальзываю из машины. Раффи выбирается следом за мной. Ветер бьет в лицо, растрепывая волосы. Я обхватываю себя руками, жалея, что на мне нет пальто.

Раффи вешает меч на пояс; в смокинге он словно старомодный джентльмен.

—   Когда подойдем, постарайся не дрожать от холода, чтобы никто не удивился, почему я не снял пиджак и не отдал его тебе.

Сомневаюсь, что такая ангельская невежливость кажется кому-то удивительной, но молчу.

—   Как так вышло, что теперь тебе не нужно прятаться?

Он устало смотрит на меня, словно я его безнадежно утомляю.

—     Ладно, ладно. — Я примирительно поднимаю руки. — Ты командуешь — я подчиняюсь. Помоги только найти сестру.

Я делаю вид, будто запираю рот на замок и выбрасываю ключ.

Раффи поправляет и без того ровно сидящий на нем смокинг — неужели нервничает? Он предлагает мне руку. Я беру его под локоть, и мы идем по тротуару.

Сперва мышцы его напряжены и глаза постоянно бегают по сторонам. Что он ищет? Неужели у него в самом деле столько врагов среди его собственного народа? Однако через несколько шагов он расслабляется — а может, заставляет себя расслабиться. Так или иначе, для окружающих мы теперь обычная парочка, вышедшая на вечернюю прогулку.

Когда мы подходим ближе к толпе, я замечаю новые подробности. Некоторые из входящих в клуб ангелов одеты в старомодные гангстерские костюмы, включая фетровые шляпы с перьями. У многих видны длинные цепочки от часов.

—   Это что, костюмированный бал? — спрашиваю я.

—   Просто сейчас такая мода в обители, — слегка неодобрительно отвечает Раффи.

—   А что сталось с правилом насчет того, что нельзя водить дружбу с дочерьми человеческими?

—   Превосходный вопрос, — цедит он сквозь зубы.

Вряд ли мне хотелось бы оказаться рядом, когда он потребует на этот вопрос ответа.

—     Значит, заводя детей от людей, вы становитесь проклятыми, потому что нефилимы под большим запретом, — говорю я. — Но что касается всего остального...

Он пожимает плечами:

—   Видимо, было решено, что это, так сказать, серая зона. В итоге все они могут сгореть в огне. — Он добавляет шепотом, словно про себя: — Но огонь порой может быть искусителен.

При мысли о том, что сверхчеловеческим существам могут быть свойственны людские искушения и пороки, меня пробирает дрожь.

Мы выходим из-за здания, чтобы перейти улицу, и мне снова безжалостно бьет в лицо ветер. Аэродинамическая труба — ничто по сравнению с улицами Сан-Франциско.

—   Постарайся так не дрожать.

Я выпрямляюсь, хотя страшно хочется сжаться в комок. По крайней мере, моя юбка недостаточно свободна, чтобы задираться от ветра.

Мы приближаемся к толпе, и возможность задать новые вопросы исчезает. Во всей сцене есть нечто сюрреалистичное — как будто я иду из лагеря беженцев в привилегированный ночной клуб со смокингами, женщинами в вечерних платьях, дорогими сигарами и украшениями.

Холод, похоже, нисколько не беспокоит ангелов, лениво выдыхающих на ветер сигарный дым. Прежде я нипочем в жизни не смогла бы представить себе курящего ангела. Эти парни больше похожи на гангстеров, чем на благочестивых высших существ. Каждому из них оказывают знаки внимания не менее двух женщин. Вокруг некоторых толпятся по четыре или даже больше. Судя по обрывкам разговоров, все они изо всех сил пытаются привлечь внимание ангелов.

Раффи направляется мимо толпы прямо к дверям. На страже стоят два ангела, но Раффи, даже не взглянув на них, идет дальше. Он держит меня под руку, и я просто шагаю рядом. Один из охранников пялится на нас, словно некое шестое чувство посылает в его мозг тревожные сигналы.

Какое-то мгновение я уверена, что он нас остановит.