Бунтарь Гейдж - Элисса Эббот

костей кашель, похожий на призыв смерти. Это совершенно нормальный кашель. И ее тело уже выглядит здоровее. Ее руки и ноги еще тонкие, но цвет вернулся к ней и ее вены не просвечивают. Она даже стоит с помощью Навима, и я ошеломлена, когда она встает на цыпочках и целует того в губы. Я не уверена, хочу ли отвернуться или поаплодировать ей. Вместо этого я подтягиваю Гейджа к себе и целую его. Это приятно, и мне все равно, кто видит.

Как только его удивление угасает, он целует меня в ответ, хватая меня за задницу. Я сжимаюсь, когда мое плечо посылает агонию через меня, и вижу, что Гейдж морщится от того, что обхватывает меня своими обожженными руками. Несмотря на это, мы все еще улыбаемся, как дураки, когда отдаляемся друг от друга.

— Как быстро, говоришь, заживают тела Примуса? — Спрашиваю я.

— Быстро. — Его глаза движутся вверх и вниз по моему телу, задерживаясь на моих бедрах и груди. — Но недостаточно быстро.

Я пожимаю плечами, скромно улыбаясь.

— Я думаю, тебе придется проверить меня сегодня вечером и посмотреть, как идет мое восстановление. Мне, конечно, нужно будет осмотреть и твои травмы.

— Конечно, — говорит он.

— Если вы двое закончили, — говорит моя мама, удивляя меня, заставляя краснеть глубже, чем я думаю, что когда-либо краснела в своей жизни. — Навим и я отправляемся домой. И я голодна, как и все, поэтому лучше бы он был таким же хорошим поваром, как и доктор, — хмурится она, глядя на пожилого Примуса. — Хорошо, что ты милый, — говорит она, хлопая его по заднице и вызывая удушливый смех у всех нас.

Я улыбаюсь, когда смотрю, как моя мама идет, на самом деле уходит рука об руку с Навимом. Она счастливее, чем я когда-либо ее видела. А я? Я даже не знаю с чего начать. Ну, это не совсем так. Я быстро благодарю всех, а потом хватаю наименее обожженную руку Гейджа, ведя его на поверхность Джектана.

Байк Гейджа рвет к нам сам по себе. Немного жутковато, правда. Приятно расположиться позади него, мои руки легко находят свой путь вокруг Гейджа. Мой разум вращается, когда мы едем, втягивая все, что произошло за столь короткое время. Гейдж ворвался в мою жизнь, как какой-то темный ангел, принося с собой опасность, но также принося мое спасение. Думаю, теперь я понимаю, что умирала немного внутри каждый день. Я люблю свою маму и все равно сделаю все, чтобы сохранить ее в безопасности, но провела всю свою жизнь в качестве сиделки. Сначала моему отцу, а потом маме. Я позволила этому определить меня. Я даже позволила этому ограничивать меня. Когда я вспоминаю, как чуть не вытолкнула Гейджа из своей жизни, потому что думала, что это помешает моей способности заботиться о маме, то не могу не дрожать.

Я ухмыляюсь, когда мы проезжаем через уже очищенные от деревьев площадки Джектана. Только несколько тел все еще задерживаются на окраине города, но даже это не привлекает моего внимания. Независимо от того, является ли это свидетельством того, насколько дестабилизированной последние несколько дней сделали меня, или как полностью сосредоточена на Гейдже, я не уверена. Я чувствую его пот и сладкую пряность. Я не знаю, как это описать, но это экзотично, свежо и чувственно, все обернуто вместе таким образом, что мне хочется схватить его за волосы и… Ну, хорошо. Будет время для этого позже.

Эпилог

Четыре месяца спустя

Гейдж

Я наблюдаю за Арией, как она сжимает спусковой крючок Рамоны, даже не дрогнув, когда шарик плазмы вырывается из ствола, направляясь к цели.

Рамона резко кашляет.

— Я уже говорила тебе раньше, — говорит она, плаксивым голосом. — Ты сжимаешь меня так, что я не могу дышать. Как, по-твоему, я могу ударить, если не могу дышать?

Ария хмурится, держа Рамону перед собой, как грязный носок.

— Ты же знаешь, что это я целюсь, верно?

Рамона пренебрежительно фыркает.

— Продолжай думать так.

Я откашливаюсь.

— Это было хорошо, Ария. Хочешь попробовать еще с Шейлой?

Она улыбается, качая головой и помещая Рамону на соседнюю стойку оружия. Мы на моем частном стрельбище в восточном крыле моего поместья. Наблюдать за лицом Арии, когда показал ей мой растянутый особняк, было очень приятно, особенно учитывая, что я никогда никого не приводил сюда раньше. Мне всегда казалось, что это памятник моему одиночеству, и теперь я мечтаю, чтобы по коридорам топали маленькие шаги. Много маленьких шагов. Я качаю головой в неверии. Послушайте меня, Гейдж чертов Жнец мечтает завести детей и успокоиться. Ну, зачеркните слово успокоения. Я знаю, что этого никогда не случится, но я определенно могу притормозить.

Ария обхватывает руками мою талию, улыбается мне. Ее белые зубы идеальны, даже в том, как они немного больше, чем обычно. Я хочу поцеловать ее. Но у меня для нее еще кое-что запланировано. Сюрприз.

Я веду ее через мезонин, а затем через двор к моим личным висячим садам. У меня есть растения и животные с восьми разных планет — яркие цвета и запахи, которые почти переполняют чувства. У меня даже есть показ неуловимых цветов Юшза с планеты Гата. Их цвет буквально неописуем, потому что хитрость оптики заставляет их отображать цвет, которого нет в цветовом спектре. Однажды я спорил с Вэшом об этом. Он сказал, что это как зеленый, смешанный с синим, а затем покрытый красным. Я сказал, что это как заглянуть внутрь сердца звезды. В любом случае, на них приятно смотреть, и я надеюсь, что они понравятся Арии.

Я знаю, ей понравится то, что запланировал.

Мы шагаем через большие двойные двери и в травянистый пол садов, босыми ногами по мягкой траве. Когда мы выходим из дверей, раздаются аплодисменты. Все собрались в белых креслах, которые я принес — я провел исследование человеческих свадеб и устроил себе лучший отдых. Конечно, я также посыпал прикосновением датчика.

Пакс и Като стоят ближе всего к нам, в ярких черных костюмах. Лиандра и Мира возле них. Лиандра носит струящееся платье пастельно-розового цвета с кружевной отделкой, а Мира носит желтое платье из тонкой ткани, которая ловит каждый дюйм солнечного света. Давосо обнимает девушку Колари, нехарактерно искренне улыбаясь, когда она крепко обнимает его. Тор и Велакс сзади, осторожно держатся за руки и довольные улыбаются. Я даже кратко замечаю, как мерцает воздух, и вижу, как вспыхивает ястребиный шлем Вэша, прежде чем снова исчезнуть. Он всегда старался быть незамеченным, даже