Обретение Рая - Евгений Сартинов

— Как же он мог возникнуть? — спросил психолог.

Я улыбнулся.

— Это загадка номер один в нашей Галактике. Здесь нет ничего, никаких других примесей, ни каких вкраплений. Это единый самородок, слиток, назовите как хотите, но это так. Более того, ученые пришли к выводу, что это только часть более крупного образования. Прародитель нашего Презента был габаритами поболее Юпитера, но по неизвестным причинам был раздроблен на более мелкие куски.

— И как же это все произошло?

Мы как раз подошли к столовой, и я показал на центральную стену.

— Эта фреска, одна из гипотез происхождения нашего «Подарка».

Пока он разглядывал живопись, я заказал два стандартных обеда, и взял у Вилли, бармена, пару банок пива для поправки еще слегка гудевшей головы.

— Ну, как, впечатляет? — спросил я его, выгружая на столик продукты.

— Да, интересно.

Я уже доедал, а он все ни как не мог оторвать глаз от этой стены. Еще бы! Первые полгода я сам терялся перед буйной фантазией Косты Фалько. На площади более ста квадратных метров была изображена взрывающаяся под напором растяжения двух коллапсов гигантская голубовато-стальная планета. И все это на феерическом фоне звездных скоплений. Глубина пространства ошеломляла, кружила голова.

— Да, бесподобно, — Фишер, наконец, склонился над завтраком.

— Кстати, художник потом попал в психушку, — пояснил я.

— Что вы говорите?!

— Да, после этого он не смог написать ничего более стоящего, запил, и все. Крыша поехала. Одна из первых жертв Презента.

— А сколько всего человек погибло на Презенте?

— Двадцать четыре.

— Ого!

— Еще пятеро сошли с ума, шестеро получили увечья, пятнадцать человек — нервные расстройства. Большинство живущих тут страдают нервной депрессией. Самый жуткий случай был месяц назад, когда после сеанса стереообъемного фильма сразу шесть человек бросились вниз башкой с балкона над главным залом рудника.

— Массовый психоз?

— Похоже. После этого я и попросил прислать на помощь мне психолога. И вот вы здесь.

После завтрака я повел его дальше.

— Это наш стереозал. Вместимость триста человек, практически весь персонал. Надеваешь сенсорный шлем, подключаешься и все как по настоящему. Изображение проецируется сразу со всех сторон. Если боевик, то пули свистят со всех сторон. Вы любите этот вид развлечений?

— Не очень. Потом долго приходишь в себя.

— Это верно, но народу нравится.

Между тем галерея вывела нас на большую площадку огромного зала.

— А это сердце астероида, его рудник. Кстати, и это тот самый балкон.

Фишер глянул вниз, слегка поежился. Я же невозмутимо продолжал, показывая рукой на неуклюжи формы добывающих комбайнов и маленькие фигурки копошащихся кое-где людей.

— Они взламывают породу, а она по твердости не уступает граниту, но взрывать нельзя, ученые опасаются, что по астероиду пойдут трещины и начнется утечка воздуха. Далее по ленте породу подают на валки, дробят и размельчают в порошок, который и отправляют на землю. С помощью астрона мы компьютеризовали все, начиная от детских погремушек, до монстров типа «Би-Джи-86».

Мы спускались вниз, когда прозвучал звук сдвоенной сирены — сигнала на обед. Сразу стало тише, встали черные конвейерные ленты, долго утихали, медленно снижая обороты гигантские валки. Наконец встали, затихнув, и они. Народ шел навстречу нам в столовую. Их было немного, человек тридцать, в одинаковых, синих комбинезонах, в защитных, оранжевых касках. Чтобы не мешать движению, мы с Фишером остановились на одной из лестничных площадок, поневоле вглядываясь в лица проходящих мимо людей. Некоторые здоровались, один подмигнул, но больше было равнодушных, безразличных лиц. Один из последних, высокий, худощавый мужчина с нервным лицом и беспокойными глазами шагнул ко мне.

— Док, дай мне что-нибудь от снов, я так устал от всего этого.

— У вас снова бессонница, Пикеринг?

Тот отрицательно покачал головой.

— Нет, засыпаю я хорошо, а вот сплю… Чертовщина какая-то снится, не высыпаюсь совсем.

Взгляд говорившего блуждал по сторонам, он словно сомневался в самом себе, стыдился чего-то.

— Да что он там не выключит свою мясорубку?! — Пикеринг со злостью обернулся в сторону продолжавшего грохотать вырубного комбайна. Тут и мы обратили внимание, что этот самоходный, громадный агрегат, снабженный полутораметровым шнеком с алмазными коронками, продолжал упорно вгрызаться в твердую породу.

— Морелли! — внезапно закричал Пикеринг, протягивая руку куда-то вперед, в сторону комбайна. — Куда, назад!

Действительно, к вращающейся мясорубке шнека неуверенной походкой двигалась фигура в синем комбинезоне и раздражающе ярком оранжевом шлеме.

— Назад, Морелли, назад! — надрывался в крике Пикеринг, затем он побежал вниз, мы же просто оцепенели. Фигура в синем костюме тем временем подошла к огромному, чуть пониже его роста ребристому барабану. Морелли постоял несколько секунд, а затем плашмя упал на вспыхивающие острым блеском жернова. Тело его на секунду исчезло из виду и вернулось обратно красно-синим пятном, потом еще, и еще раз. И с каждым этим появлением там становилось все меньше синего, и все больше красного. Внезапно двигатель захлебнулся, скрежет умолк. Из кабины комбайна вылез Пикеринг. Пошатываясь, он пошел назад, к нам. По недоумевающему взгляду Фишера я понял, что он не понимает, почему Пикеринг пошел от комбайна, а не к месту трагедии. И только спустившись вниз и подойдя поближе, он догадался, что там просто нечего делать. От человека не осталось ничего, кроме небольшой лужицы крови уже слегка припорошенной самой дорогой пылью в этой галактике. Фишера тут же вывернуло, да и мне, признаться, пришлось напрячься, чтобы не последовать его примеру. Низвергнув непереваренные остатки завтрака, он вытер выступившие слезы и, потупясь, сказал:

— Я извиняюсь, сэр.

— Ладно, с кем не бывает первый раз.

Чтобы разрядить ситуацию я протянул Майклу сигарету и пояснил ситуацию.

— Морелли был первым другом Пикеринга. Они жили в одной комнате, работали рядом. Еще полгода назад это была самая жизнерадостная парочка на астероиде. Шутки, вечные приколы, розыгрыши. Ты видел, что с ним стало?

— Ужасно!

Румянец исчез с лица Фишера, вид у него был обескураженный. Он хотел что-то спросить, но тут на меня коршуном налетел невысокий толстяк в сером комбинезоном ИТР, и оранжевой каске на голове.

— Дрейк!! Сколько это будет продолжаться?! Вы сделаете что-нибудь с этим?! Черт возьми, у меня уже стали уезжать рабочие! И это с самого благоустроенного во вселенной астероида!