Адвокатская этика (СИ) - Альтер Лирика

— По поводу адвокатуры... Ленок, ты пока учишься, можешь ещё всё переиграть.

Посмотри на меня, почитай статистику: скольких адвокатов убивают, скольким мстят – это пугающие цифры. Может, подумаешь ещё? Можно работать юристом, устроишься куда-нибудь в компанию, будешь договорами заниматься, претензиями - работы будет до фига, но зато никакого криминала. Благо, сейчас не девяностые. В строительную компанию устройся. А что?

Хорошие деньги платят, карьерный рост, жениха там нормального встретишь. М-м-м?

Племяшка ухмыльнулась. Я не понимал, что из моих слов её рассмешило.

— Дядя Андрей, - сказала она мягко и снова вернулась к моей кровати. Села на край, взяла мою руку, сжала и задумчиво продолжила: - Я выйду из этого подъезда, и меня может сбить машина...

— Типун тебе на язык, болтушка!

Лена подняла руку, просила не перебивать. Я умолк.

— А по дороге к офису кирпич на голову упадёт. Завтра я еду на автобусе в Тверь, а водитель не справится с управлением.

Она посмотрела на меня спокойно, будто не понимала смысл сказанных слов. Или, наоборот, очень хорошо понимала, просто относилась ко всему философски.

— Я знаю, ты хочешь меня уберечь. Но я не маленькая, я понимаю, насколько жесток этот мир.

— То есть, не передумаешь? - признал я трагично.

Она покрутила головой.

— Раз решила, значит, так и будет?

Кивнула.

— Я ещё в десять лет решила, что хочу быть адвокатом. Когда вы с Даниловым бились против всех, чтобы убийцу моей мамы посадили, я поверила, что эта профессия - особенная.

Адвокаты - те же бойцы невидимого фронта, только фронт их здесь, а не на поле боя.

Адвокаты добиваются справедливости даже в таких случаях, когда, казалось, уже ничего нельзя сделать. Порой рискуют всем ради других. Это очень вдохновляет, это вселяет веру, что не зря живёшь.

— Малышка моя, если бы все адвокаты были такими, какими ты описываешь... – я грустно улыбнулся. - Мир стал бы лучше.

— И он обязательно станет лучше. Благодаря таким, как ты, как Ольга Викторовна, как Данилов. Я

хочу быть похожа на вас, хочу стать частью вашей команды. Хочу восстанавливать справедливость, и я верю, что у меня это получится.

Я провёл ладонью по её длинным белокурым волосам. У Лены была внешность ангела, а силы и духа - как у настоящего воина. Этот разговор мне на многое открыл глаза.

Этот день стал особенным. Сегодня я не просто понял, что не смогу её отговорить.

Сегодня я убедился, что моя малышка стала взрослой.

42.

Лена

Уже три часа я тряслась в битком набитом автобусе, следовавшем по маршруту Москва-Тверь.

Зазвонил телефон, я открыла сумочку и приняла вызов.

— Привет, бабуль!

— Леночка, ты уже в пути?

— Да, уже еду.

— Хорошо, - неуверенно произнесла бабушка Лида. - Не передумала?

— Нет, не передумала. Ба! Слушай, с минуты на минуту тебе позвонит дядя Андрей.

— С чего бы ему мне звонить?

— Проконтролировать. Добралась ли я, всё ли хорошо, не похитили ли меня, не съели ли по дороге волки...

Продолжать можно было до бесконечности, но, услышав в трубке бабушкин смех, я сама засмеялась.

— Дорогая, мне кажется, ты утрируешь.

— Нет, бабуль, не утрирую. Просто я очень хорошо знаю своего дядю. Вот увидишь, он позвонит, а ты прикрой меня, как договаривались. Скажи, что я к тебе уже приехала.

— Конечно. ой! - неожиданно выпалила она. - Звонок по второй линии. Лена, ты как в воду глядела: Андрей звонит.

Я прыснула. Это для неё неожиданно, для меня же - вполне ожидаемо.

Прибыв на автовокзал, я вышла из автобуса и направилась к другому, который отвезёт меня в небольшую деревушку в области. Впереди было ещё сорок минут пути, но усталости я не чувствовала.

Это время пролетело в напряжении. С каждой минутой былая уверенность испарялась, как и вера в лучшее. Но я не могла сойти с намеченной цели. Либо сейчас, либо уже никогда.

А если никогда, то это будет очень несправедливо...

Обшарпанная автобусная остановка была пуста. Я вышла из транспорта и, закинув сумку на плечо, пошла вдоль лесополосы к небольшим одноэтажным домишкам. Шла, огибая лужи, зябла, жалела, что не надела толстовку. Джинсовка с трудом спасала меня от ветра.

Добравшись до нужного дома, взялась за ручку калитки, но остановилась. Глубоко вздохнула, шумно выдохнула, заставляя себя быть сильной.

— Здрасти! - окликнули меня со спины.

Я обернулась.

— Здрасти.

Напротив дома на лавке сидел молодой человек и читал книгу. В светлых джинсах, аккуратно подстриженный, со здоровым румянцем на щеках. Он вежливо улыбался, не забыв поздороваться. Хороший парень, и я бы с радостью с ним поболтала, но приехала я по другому поводу.

Отворив калитку, прошла к крыльцу дома. Постучала и услышала быстрые шаги. Дверь открыли, и на пороге меня встретила мать дяди Андрея.

— Лена? Привет! - удивилась она такому сюрпризу. - А ты чего тут? Что не предупредила, не позвонила?

— Здравствуйте, Зинаида Степановна. Впустите?

Я вошла в дом. Если свою бабулю я звала бабулей, то мать дяди Андрея несмотря на то, что она моя двоюродная бабушка, всегда называла только по имени-отчеству. По-другому её называть язык не поворачивался.

— Чай будешь? С дороги, небось, устала, - засуетилась она и прошла на кухню, взяла в руки чайник.

— Нет, Зинаида Степанна, я приехала не чаёвничать.

— А зачем?

Бегающий взгляд изучал моё серьёзное лицо. Зинаида Степановна убрала за ухо прядку седых волос, хоть она ей и не мешала.

— Я приехала поговорить.

— О чём?

— О ком. О вашем сыне.

Она вернула на место чайник, так и не набрав в него воды. На бледном лице я увидела муку.

— Я не буду о нём говорить, - ледяным тоном возразила Зинаида Степановна. - Если ты приехала только ради этого, то лучше тебе уехать обратно.

Ну, характер! Я умоляла себя: хоть бы выдержать, хоть бы не сорваться, хоть бы не перегнуть палку.

— Зинаида Степановна, - начала я, изображая спокойствие.

— Елена! Уходи.

Она впилась в меня недобрым взглядом, не давала и слова сказать. Я знала, что так будет. Но ещё я прекрасно знала, что дальше так продолжаться не может.

— Нет. Не уйду, - возразила я твёрдо.

— Тогда я уйду, - трусливо бросила мне в лицо и попыталась выйти из кухни.

Я стояла в дверном проёме и, как только она попыталась мимо меня проскочить, мгновенно выставила руку, не выпуская.

— Нет, вы никуда не уйдёте, — мой голос набирал силу. - Вы выслушаете меня!

Она замерла, отступила на шаг, замолчала, но посмотреть на меня не осмелилась.

— Я столько лет бок о бок с дядей Андреем. И все эти годы я задаюсь вопросом - за что вы так с ним? В чём он оказался не прав?

Она молчала.

— Он же вас любил, боялся за вас. Ничего не изменилось, он всё ещё вас любит, переживает.

Знаете, как ему больно? Он не показывает эмоции, не позволяет лезть ему в душу, но я всё вижу!

Он не заслужил того, что вы с ним сделали.

Мой голос, ещё минуту назад наполненный мощью, уверенностью, горестно дрогнул.

— Я ничего с ним не сделала.

— Вы от него отказались! - зарычала я, но тут же одёрнула себя и добавила, но уже мягче: — Вы ошиблись. Вы не должны были так с ним поступать.

На этих словах Зинаида Степановна осмелела. Я задела её за больное. Она подняла голову, зло сощурилась и зашипела, как кошка:

— Ты приехала меня учить? Ты, соплячка!

— Я приехала не учить. Уже поздно. Я приехала вам кое-что рассказать.

Её лицо начало багроветь, но мне было всё равно. Пусть злится.

— Совсем недавно на вашего сына напали, и он мог умереть...

Я специально оборвала фразу, следила за её реакцией. Что-то отдалённо похожее на испуг мелькнуло в глазах, лицо из свирепого превратилось в отрешённое.

— Огнестрельное ранение и ножевое...

Ресницы её задрожали, дыхание стало быстрым и нервным.