Рейд в опасную зону. Том 2 (СИ) - Купцов Мэт

Неужели передислокация базы неизбежна?

Ведь укрепить здесь свою оборону более надежно, чем переместится временно на новое место, которое по любому противник вычислит, а наши укрепления там будут слабее, чем здесь…

Вокруг царит тишина, нарушаемая лишь редкими шорохом шагов по утоптанной земле. Дорога на территории лагеря выглядит безлюдной. В воздухе висит напряжение — недавняя утечка с боеприпасного склада не даёт покоя.

Из темноты, словно из ниоткуда, передо мной вырастает силуэт. Появление его настолько внезапное, что я на секунду замираю. Но стоит распознать в чертах лица знакомую строгость, как я понимаю — это особист Власов.

Он останавливается прямо на моем пути, и мне ничего не остаётся, кроме как подойти ближе.

— Ну что, нашли предателя? — выпаливаю я, не дожидаясь, пока он начнет разговор.

Власов слегка приподнимает бровь, но сохраняет невозмутимое выражение лица.

— Есть на подозрении двое, — его голос звучит низко и сухо.

Я усмехаюсь.

— Конечно, двое, — произношу с сарказмом.— Такие же, как я, наверное. Ведь и меня подозревали, пока предатель Коршун не всплыл. Или я и сейчас в вашем чёрном списке? Только вот ещё не придумали, что мне очередное вменить.

При этих словах глаза Власова расширяются, будто я только что ударил его в живот.

— Ах да! Ваш Коршун жив и здоров, — с сарказмом добавляю я.

— Коршун? — повторяет он, не скрывая удивления. — Ты… откуда знаешь?

Удивление особиста меня забавляет. Слегка жму плечами и невозмутимо отвечаю.

— Видел мельком. В Союзе.

Теперь выражение его лица можно было описать только одним словом — ошеломление. Его обычно непроницаемый взгляд становится растерянным, а голос теряет привычную уверенность.

— Почему не доложил?

Я слегка прищуриваюсь, наслаждаясь моментом.

— У меня были свои дела в Союзе, — отвечаю с нарочитой небрежностью. — Да и, знаете ли, это ваше дело — предателей ловить, а не мое. Вам не кажется, что вы со своим делом не справляетесь?

Секунда тишины.

Власов, кажется, пытается переварить услышанное. Его руки, обычно расслабленные, нервно скрещиваются за спиной. Я мог бы поклясться, что вижу, как его пальцы сжались в кулаки.

— Ты понимаешь, что сейчас сказал? — его голос становится напряженным, будто он пытается держать себя в руках. — Это серьёзное обвинение.

Я усмехаюсь, шагнув чуть ближе.

— Да, понимаю, — спокойно говорю я. — Но вам ведь это не в новинку, правда? Подозревать всех подряд, обвинять без доказательств… А Коршун тем временем болтается в Союзе, словно ни в чем не бывало.

Власов молчит, но его взгляд мечется, словно он ищет способ перевернуть ситуацию в свою пользу.

Я наслаждаюсь его замешательством, но решаю, что этого достаточно.

— Спокойной ночи, товарищ Власов, — бросаю я через плечо, начиная двигаться дальше по дороге. — Думаю, у вас будет время обдумать, что с этим делать.

Я ухожу, чувствуя его взгляд, прожигающий мне спину.

Ясно, что эта встреча не понравилась Власову. Его не устроило, что я видел Коршуна.

Интересно, почему?

Мои слова — теперь головная боль для особиста. Он явно захочет мне отомстить.

Но мне всё равно, потому что теперь, я вызываю «огонь» на себя.

Я жажду встречи с тем, кто является кукловодом для пападанцев в этом мире.

И каждый из тех, кто встаёт на моем пути может оказаться им.

Глава 21

Отряд стоит на вертолётной площадке в полном боевом снаряжении, на часах — шесть утра. Сашка Колесников сидит на ящике с боеприпасами и что-то чертит ботинком в пыли. Остальные — молчат, проверяют снаряжение. Нервы? Нет, у нас таких давно нет. Просто напряжённость перед задачей.

Я подхожу к строю, Сашка тоже поднимаемся, встаёт рядом с парнями. Я поправляю разгрузку, оцениваю спецназовцев.

Нас восемь человек.

Каждого из них я отобрал накануне сам. Мне предстоит идти с ними на задание, я верю этим парням. И вот сейчас семь голов смотрят на меня, ожидая.

— Задача серьёзная, — начинаю я твёрдо. — В горах пропал отряд наших спецназовцев. Лейтенант Сергей Соколов — командир, группа из шести человек. Связь с ними оборвалась. Последние координаты — район ущелья Панджшер. Мы должны их найти и вернуть. Возможно, будут раненые. Возможно, потребуется эвакуация под огнём. План действий по ходу будем менять в соответствии с обстоятельствами. Цель я вам изложил.

Сашка тянет руку.

— А если там духи? Сразу накрываем или ждём?

Смотрю на него строго.

— Приоритет — спецназовцы- пропавший отряд. Огонь только по необходимости. Нам нужны наши товарищи — бойцы.

Семён сухо бросает.

— Значит, без фейерверков.

Вася Васин хмыкает, переглядываясь с кем-то из заднего ряда.

— А как проводник? Надеюсь, не очередной «гений навигации»? — уточняет Сашка.

— Проводника уже определили. Зовут Шад. Местный, знает эти горы, как свои пять пальцев. Ему тоже доверять будем, но с умом. Ясно?

— Так точно! — все хором.

— Тогда грузимся.

На борту вертолёта шум винтов заглушает почти всё. Кто-то молчит, кто-то пытается кричать друг другу что-то. Сашка вытаскивает из нагрудного кармана засохший кусок халвы.

— Гусев, давай, лови! — и швыряет ему. Тот ловит на лету, откусывает и кивает.

— Десантный рацион!

Я стою, держась за ремень. Вертушка раскачивается, воздух давит на барабанные перепонки. Глядя на парней, думаю, они всегда были надёжны, не подведут и сейчас.

Когда до точки сброса остаются считанные минуты, сигнал пилота приводит нас в движение. Проверяю каждого. Парни по очереди подходят к открытому люку. Ветер сразу же хлёстко бьёт в лицо, оглушает, но они держатся уверенно.

Первым идёт Сашка. Его напускная бравада сменяется сосредоточенностью.

— Увидимся внизу, командир! — кричит он, и пропадает в клубах воздуха.

Следом Семён Гусев. Молчит, но перед прыжком быстро крестится. Я хлопаю его по плечу.

— Всё будет, Семён. Пошёл!

Один за другим семеро спецназовцев исчезают в небе. Каждый прыжок отзывается у меня в груди.

Наконец, моя очередь.

Подхожу к краю. Внизу — море песка и камня. Ветер рвёт стропы, как будто пытается сорвать.

Глубокий вдох, шаг вперёд. Воздух сразу обжигает лицо, лёгкие будто перестают работать. Я лечу, удерживая равновесие, крепко сжимая стропы. Земля приближается слишком быстро, сердце стучит в ритме несущих винтов. Раскрытие. Рывок вверх, стропы натягиваются, и всё замедляется. Подо мной — наши, точечками расползшиеся по земле.

Приземление мягче, чем ожидал.

Парашют быстро стягиваю и складываю, осматриваясь. На краю песчаного бархана стоит фигура. Это наш проводник.

Зовут его Шад.

Невысокий, худощавый, но крепкий, с выжженными солнцем кожей и тёмными глазами. На нём длинная, поношенная туника и шаровары. У пояса — кинжал в кожаных ножнах. На голове — белый чалма, явно видавшая лучшие времена. Он смотрит на нас спокойно, оценивающе.

— Ты Беркут? — спрашивает он. Голос хриплый, будто долго молчал.

— Я. Это мой отряд. Тебя как зовут? — на всякий случай уточняю я, как пароль для проверки.

— Шад.

Киваю.

Подхожу ближе, оцениваю его так же пристально, как он нас.

— Следы где?

Шад указывает на далёкий край ущелья.

— Там. Они шли ночью. Но прошло почти трое суток, следы слабые. Если не медлить, успеем догнать.

— Тогда вперёд, — киваю парням.

Шад движется быстро, почти бесшумно.

Его фигура будто сливается с местностью. Мы идём за ним по узким тропам, то песок осыпается под ногами, то налетаем на острые края камней. Воздух тяжёлый, пахнет нагретым камнем и пылью. Ветер вырывается из ущелья, приносит с собой странные звуки.

Каждый звук здесь вызывает подозрение.

Теперь проводник ведёт нас по каменистым тропам. Воздух разреженный, лёгкие работают на пределе. Кто-то из парней матерится тихо, когда под ногами сыплются камни.