Жена напоказ (СИ) - Счастная Елена

— Ты просто не хочешь принимать то, что поможет тебе. А значит, проиграешь, — проговорил незнакомец, мягко поглаживая костяшками пальцев нежную кожу Мариэтты.

Спустил ладонь ниже и кончиками пальцев скользнул по выразительным округлостям её груди.

— Не трогай! — Ренельд даже не узнал свой голос.

Дёрнулся было остановить незнакомца, но, едва сделав шаг, рассыпался пеплом.

Проснулся, едва в силах просто дышать. Резко сел под грохот мебели, что опрокинулась во всей комнате разом от страшного удара воздушной волны, замешанной на тёмной силе. Что-то треснуло, разлетевшись в щепки. Звякнул умывальник, когда на него упала ширма.

«Эй! — возмутился Лабьет из своего угла. — Ты чуть меня не пришиб! Что случилось?»

— Просто скверный сон.

«Да ну?»

— Видимо, из-за катализации чутья. Бывает.

За окном уже светало, а значит, можно было не ложиться снова. Позавтракав и собравшись, Ренельд спустился во двор, где его уже ждала повозка, а в ней — Тибер. Правда, не собранный и бодрый, каким хотелось бы его видеть. Он спал, привалившись виском к стенке кареты, а та даже слегка подрагивала от его храпа.

Ренельд не стал будить его, велел кучеру трогать. В дороге ассистенту ещё хватит времени выспаться.

«Ты какой-то слишком задумчивый сегодня, Рен, — проговорил Лабьет, устраиваясь на сидении рядом. — Точно всё в порядке? Что тебе снилось?»

— Благодаря тебе, мне снилась мадам д’Амран.

«Оу! — оживился шинакорн, но быстро сник. — Хотя… Если ты проснулся ночью, на ходу громя комнату, значит, и правда сон был неприятным».

— Кажется, я видел похитителя аур.

«Газетчики зовут его „Собиратель“, — как бы невзначай упомянул пёс. — Они уже обо всём пронюхали».

Да, Ренельд успел заглянуть в утреннюю газету перед выходом. На первой полосе и правда красовалась статья о нескольких случаях похищения аур, которые, впрочем, пока не обрели опасного размаха.

— Им лишь бы подобрать звучное словцо, — Ренельд уставился в окно. — Но я вовсе не уверен, что видел настоящее лицо этого Собирателя. Может, это только моя фантазия. Примерный образ…

«Да, и мы ещё не знаем, мужчина ли это».

— Верно.

«А Конфетка тут при чём? Ну, ты сказал, что видел её тоже».

— Он как будто знал её. Знал, что она скрывает.

«Может, это и правда только фантазия, Рен? Сны… они часто просто сны. Отражение переживаний, впечатлений… желаний».

— Вот только не начинай!

«Как хочешь».

Лабьет опустил голову на лапы и демонстративно прикрыл глаза. Может, хоть по дороге не будет донимать своими сводническими разговорами о Мариэтте. Как вообще перестать постоянно о ней думать?

Однако, прежде чем свернуть на дорогу, ведущую прямиком из города, Ренельд велел кучеру заехать в Санктур. Как раз по ещё одному делу, связанному с вдовушкой. А возможно, и со всем расследованием в целом. Если повезёт.

Летняя сессия в Академии подходила к концу, поэтому во дворе было уже не так людно, как в прошлый раз, когда Ренельд приезжал сюда вместе с Ксавье. Только между колоннами у входа, в тени, прятались несколько адептов, о чём-то яростно споря.

«Эй, ты чего?» — Лабьет навострил уши, озираясь, когда перед ним открылась дверца кареты.

— Нужно сделать одно дело. Быстро.

Ренельд вышел под палящее солнце, невольно глянул в выжженное небо, не замаранное даже обрывком какого-нибудь залётного облачка. Если так и дальше пойдёт, земледельцы начнут тревожиться. Цены на услуги магов-погодников взлетят до небес. Только из-за того, что они единственные, кто может сотворить хоть каплю дождя. В отдельно взятой местности, разумеется. Такие уловки по карману только зажиточным фермерам.

На посту охраны Ренельда встретили только кивками и приветствиями, никто не задержал его даже на мгновение — все знали в лицо.

Хорошо знакомыми переходами он поднялся до кафедры магической ботаники. Пустые по летнему времени коридоры встретили тишиной и ощутимым запахом земли и листвы. Леса. Здесь, если неосторожно заглянуть в одну из лабораторий, вполне можно натолкнуться на голодное хищное растение, которое выращивает кто-нибудь из аспирантов для получения первой учёной степени.

«Мрачновато, — заметил Лабьет, тихо труся следом за Ренельдом. — Так и не скажешь, что здесь изучают пестики-тычинки».

— Здесь изучают гораздо более опасные растения, чем ты вообще можешь себе представить. Впрочем, как и способы увеличения урожайности тыкв.

За дверью кафедры кто-то разговаривал — на довольно повышенных тонах. И не успел ещё Ренельд постучать, как в коридор вылетела чуть встрёпанная рыжая девушка в ярко-зелёном клетчатом платье. Она обиженно шмыгнула носом, хорошенько саданула створкой о косяк и, едва взглянув на необычных посетителей, умчалась к лестнице.

«Нервное это дело… Цветочки культивировать», — вздохнул шинакорн, проводив её взглядом.

— Профессор Селери? — войдя, Ренельд кивнул мужчине, который сразу повернул к нему седоватую голову. — Можно?

Кроме него, здесь никого не было. Почти все аккуратно убранные столы пустовали, но некоторые были завалены толстыми папками. Похоже, значительная часть преподавателей либо занята экзаменами, либо уже прохлаждается в отпусках.

— Ваша светлость! — заметно обрадовался Жак. — Не ожидал… Какими судьбами вы да ещё на нашей кафедре?

Он отложил в сторону пухлую связку листов — похоже, как раз ту, по поводу которой спорил с рассерженной адепткой.

— Простите, что я не с праздным визитом, — Ренельд развёл руками. — Но, может так статься, что по весьма важному и загадочному делу.

— Я весь внимание, милорд, — профессор нашарил на столе пенсне и водрузил на нос, словно хотел лучше видеть его лицо.

Присутствие шинакорна ничуть не смутило Жака. Впрочем, мастер Селери был одним из тех, кто в своё время поддержал Ренельда в защите Лабьета и нежелании его уничтожать. Уж кому как не ему знать, что порой даже что-то устрашающее и опасное на вид может оказаться полезнее и разумнее некоторых людей.

— У одной моей знакомой, весьма известной особы, возникли некоторые проблемы на винограднике. Она подозревает, что кто-то вредит её лозам с помощью магии.

— Так… — кивнул Селери. — Вы хотите, чтобы я разобрался?

— Было бы неплохо. Если это и правда вредоносное колдовство, то за это следует вполне серьёзная ответственность. Тем более на фоне такой засухи, которая может превратиться в большую неприятность, если и дальше не будет дождя.

— Понимаю, — профессор задумчиво поправил пенсне. — Но может статься так, что данный вред не относится напрямую к сфере ботаники. Может быть, это проклятие.

— Может быть. Но ваши специалисты должны распознать, в чём дело. А после уже можно было бы передать это дело подходящим учёным. Однако на ум в первую очередь приходит именно ваша кафедра.

— Со всем уважением, ваша светлость… — вздохнул Жак. — Мне ведь придётся отрывать кого-то из магистров от текущей работы. Или выдёргивать из отдыха. Я могу отправить аспирантов, но тогда не гарантирую эффективность результатов. Хотя…

Он задумался, уставившись на дверь, затем перевёл взгляд на стопку лежащих перед ним бумаг.

— Только не говорите, что та истеричная девица… — Ренельд покачал головой.

— Это вы зря, ваша светлость. Она очень умелая магисса. С хорошим потенциалом и пытливым умом. И как раз, представьте, пишет кандидатскую по борьбе с быстро прогрессирующими болезнями садовых растений. Предполагает, к слову, что многие из них могут быть родом из Бездны. Потому от них не избавиться обычными средствами. Такие случаи, к сожалению, становятся всё чаще после войны. Необъяснимые явления. Истощения аур… Это касается всего. И растений в том числе.

— И вы считаете, что это всерьёз?

— Ей уже удалось кое-что доказать. Но по многим вопросам мы ещё не сходимся.

«Ещё как не сходятся, судя по тому, как сыпалась штукатурка со стен, когда она выходила отсюда».

— Я заметил, — Ренельд улыбнулся. — Но не хотелось бы, чтобы за счёт проблем других людей вы ставили эксперименты на своих адептах. И помогали им самоутверждаться.