Любить сложно, не любить невозможно (СИ) - Мур Лана

Глава 48. Шокирующие открытия

«Нет. Нельзя», — по самому краю сознания скользнула мысль и растаяла, под одновременным напором двух стихий.

Даже сквозь закрытые глаза Майра видела, как наливается пурпуром солнечная желтизна, а огненно-алый, столкнувшись с золотом, рассыпается миллионами искр. Это уже были не осторожные, изучающие ручейки. Цвета набрасывались друг на друга голодными хищниками, вбирая и поглощая. По мере того, как углублялся поцелуй, стиралась и граница. Теперь уже вокруг Майры и Раджита бесновались и сияли языки огненно-желтого пламени. Они налились чернотой, но буквально через мгновение, она сжалась, уплотнилась, задрожала и… растаяла, разлившись внутри приятным теплом.

Раджит почему-то не сомневался, что Майра ответит на поцелуй. И дело было даже не том, что после вечеринки он посчитал ее легкодоступной, Раджит был настолько уверен в правильности происходящего, что даже не возникло мысли о возможном отказе. И он впился в мягкие податливые губы.

Не смотря на имеющийся, и весьма не скромный опыт, Раджит по-настоящему почувствовал себя ведущим. Он втягивал и отпускал ее губы, слегка прикусывал, пробовал языком на вкус и казалось, что сейчас не губами обхватывает язык Майры, а сам, став текучим, как ртуть, обволакивает ее, растворяя в себе и сливаясь в одно целое.

Поначалу он еще чувствовал под ладонями округлые линии стройного тела, но что-то теплое ударило в солнечное сплетение, и все мысли исчезли, кроме одного желания — повалить Майру на пол и вцепиться зубами ей в загривок.

Следуя за Раджитом, Маниш оказался у редакции газеты.

— Что ему здесь понадобилось, — досадовал он, дожидаясь журналиста в тени дерева. — Я хочу увидеть Майру, а ему что-то понадобилось на работе!

Маниш нетерпеливо переминался с ноги на ногу и посматривал на тяжелые двери. Солнце заливало улицу горячими лучами, слепило, отражаясь от белых стен домов и сверкающих оконных проемов. Маниш покачнулся и ухватился за ствол дерева. Показалось, что невидимая, но сильная волна ударила в грудь так, что на мгновение потемнело в глазах и он едва удержался на ногах. А вслед за ней возникло неудержимое желание ворваться в редакцию, найти журналиста и заявить о своих правах на Майру, а если репортер не поймет, то отстаивать их силой. Но Маниш не сдвинулся с места. Обламывая ногти и обдирая пальцы, он цеплялся за грубую кору и продолжал ждать.

— Черт возьми! Если бы я не был человеком, всего лишь слабым человеком… — обреченно повторял он.

Почувствовав, как рука Раджита легла на затылок и сжала волосы, Майра вывернулась из его объятий и отскочила. Какое-то время они растерянно смотрели друг на друга, приходя в себя и дожидаясь, пока тесно сплетенные цвета не распадутся и не вернуться к владельцам. Но сейчас уже пламенно-алый вызолотился, а солнце приобрело закатные краски. И обоих отделял от внешнего мира сверкающий черный контур. Только у Майры сердцевина все еще сверкала ослепительно белым.

Мерцающие коконы пульсировали и подрагивали, готовые при первой возможности снова смешать огненные всполохи с острой солнечной желтизной.

— Невероятно, — прошептал Раджит, а потом нетерпеливо сделал шаг к Майре. — Что мне сейчас сделать, чтобы принять другой облик?

Майра недоуменно сморгнула и отступила еще на шаг.

— Так ты только этого хочешь? Хочешь стать оборотнем? И только поэтому… — она вспыхнула и почувствовала, как как прорезаются клыки, когти, а в груди клокочет предупреждающий рык. Черный контур задрожал и сгустился, став почти осязаемым.

Поймав заинтересованный взгляд журналиста, Майра постаралась совладать с рвущимся на свободу зверем и вонзила в ладони острые загнутые когти.

— Надо выйти из себя, выпустить хищника, — бросила она, и не успел Раджит сориентироваться, как круто развернувшись, вихрем вылетела из архива.

— Майра! — он выскочил следом, но услышал лишь дробный перестук шагов сбегающей с лестницы девушки.

Предчувствие обмануло, журналист просто хотел ей воспользоваться, чтобы приобрести новые способности, стать сильнее, восприимчивей. Выступили злые слезы разочарования, но Майра их смахнула и, хлопнув дверью, выбежала на улицу, прямо в объятия неизвестно откуда появившегося Маниша.

— Я надеялся, что ты здесь! — торопливо шептал он, увлекая девушку к машине. — Пойдем скорее. Викрам сказал, что хочет обратить Илу.

Глава 49. Пещера

Раджит из окна наблюдал, как Майра выскочила на улицу, и, по инерции перебежав дорогу, оказалась на противоположной стороне с каким-то парнем. В густой тени мало что можно было разобрать, но Раджиту удалось рассмотреть, как Майра с парнем бегут к машине.

В груди поднялась горячая волна и ошпарила лицо. Зудели пальцы и десны. Казалось, вот-вот прорежутся клыки, но словно не хватало одного шага в новый мир, а сделать его Раджит не мог — не пускала вставшая перед глазами красная пелена.

— Надо позвонить брату, — донесся с улицы приглушенный стеклом звонкий голос, а следом негромкое мужское бормотание.

Почувствовав, что происходит неладное, Раджит бросился следом. Стремглав слетел с лестницы и очутился на знойной улице, когда блестящий лаковый зад автомобиля уже скрылся за поворотом. Раджит оседлал байк и, выбрасывая из-под колес гравий, погнал следом. За поворотом автомобиля уже не было. Раджит затормозил и глубоко вдохнул, пытаясь по запаху определить, куда уехала Майра, но какофония ароматов пряностей, тростникового сока, горячего хлеба и свежезаваренного чая оглушали. И он никак не мог поймать ускользающий отголосок терпкого, сопровождающего Майру флера.

— Надо позвонить брату, — Майра остановилась у открытой дверцы автомобиля и достала мобильник.

— Мы можем опоздать, надо торопиться, — нервничал Маниш. — К тому же, я не совсем уверен, что это не ловушка для твоего брата. Вдвоем мы сможем пробраться незаметно и посмотреть, как обстоят дела. А втроем нас могут обнаружить раньше времени. Если Иле ничего не угрожает, то вернешься за братом. Если же Викрам решился на ее обращение, то спасем. Я тебе помогу.

— Один на один я и сама с ним справлюсь, — фыркнула Майра и замолчала. — Так, выходит, ты знаешь, кто я?

— Конечно, знаю. Ведь я живу в семье Прамара, — отмахнулся, Маниш. — Садись, скорее.

— И тебя это не пугает? — Майра все же набрала брата и, услышав, что Ила ушла с Викрамом, резво запрыгнула в авто.

— Я ведь живу в семье Прамара, — облегченно вздохнув, повторил Маниш и захлопнул дверцу. — Чего мне бояться? — он сел на место водителя, и машина сорвалась с места.

Расплываясь в знойном мареве, за окнами пролетали дома. Клонящееся к горизонту солнце золотило крыши и расчерчивало ослепительно белые улицы полосами теней.

Молодые люди обогнули застывшее в жаркой неге озеро с царящим посередине беломраморным дворцом, которому закат дарил розово-лиловые отблески, и углубились в лес.

Машину трясло, пассажиров мотало из стороны в сторону, а Майра обеспокоенно смотрела в окно. Если бы она знала куда идти, то, обратившись, добралась бы куда быстрее, чем неповоротливая железяка.

— Может, пойдем пешком? — поддавшись порыву, Майра коснулась руки Маниша.

— Так быстрее. Я же всего лишь человек, — ответил он, задержавшись взглядом на тонких пальцах.

Майра отдернула ладонь и снова вглядывалась в мелькающую за окном пронизанную слепящими лучами зелень.

— А вот отсюда точно пешком, — Маниш остановил машину у начала круто уходящей в горы тропинки.

— Когда-то давно, — карабкаясь по склону, сквозь одышку начал Маниш и покосился на Майру, легко и упруго идущую рядом. — Прамара, надеясь поймать негодяя, опозорившего его дочь и семью, нашел в отрогах удобную на его взгляд пещеру, чтобы держать соблазнителя в плену, и оборудовал ее. Тайна этой пещеры передается в семье из поколения в поколение. Они не подозревают, что я узнал о ней из старинной книги.