Любовь в никогдабре - Диана Рымарь

«Ум, конечно, присутствует, но это не то, совсем не то…» — вздохнула про себя.

Спустя еще пять книг я вдруг поняла, что злюсь. Ну как искать то, не знаю что? И Пиджачок помочь с поисками не мог, потому что не знал, что там должно быть. Точнее, я носила ему книги, и если он видел содержимое, относила обратно. Вот это и пугало. Потому что приходилось все возможные варианты таскать к нему.

Судя по его зловещему виду, он злился всё больше с каждой принесенной ему книгой и уже не реагировал на мое «чувствую».

Эх, если бы можно было обойтись без него… Каждый раз подходить близко к инниферу было пыткой. А ну как сорвется и испепелит, как злосчастную псевдоЗаумь… Он на это способен — я уверена!

Скоро я готова была плакать. Идея посетить фонд уже не казалась такой гениальной, да что там, я считала ее провальной. Но признать это вслух пока не могла.

Признать это факт помог иннифер. Спустя шесть часов бесплодных поисков он вдруг взорвался:

— Валерия, что мы тут делаем? Можно вверх дном перевернуть весь фонд, но так ничего и не найти! Как можно быть такой никчемной и ни на что не способной? За что мне так повезло… У всех нормальные хранительницы, а у меня не пойми что!

«Ах ты скотина! Даром что зимородок!» — прокричала я про себя и почувствовала: крантик вот-вот слетит.

Именно триггера в виде ора от Алексея мне и не хватало.

— Знаешь что, умник, поднимайся-ка на ноги! Легко сказать «найди», сидя на стульчике! Взял бы да помог. Покажи, на что способен сам! — рявкнула я.

— Я?! — опешил иннифер. И правда подскочил на ноги, а потом как давай возмущаться: — Я тебе вообще-то деньги за что плачу? За то, чтобы самому искать?

— А что с тобой случится, если поможешь? Подпортишь имидж мистера Надменность, что ли? Это вообще кому больше надо, мне? Не я умирать собралась через три месяца!

— Вот ты как заговорила…

И тут я подметила, как у иннифера задергался глаз. Да что там глаз, всё лицо перекосило, и грянул гром:

— На хрена ты мне сдалась, если не ради помощи? Я тебя облагодетельствовал, столько денег отвалил, хотя мог просто заставить! Ты вообще ни на что не годна! Понятно, почему ни работы нет, ни мужика! Кто ж такую никчемную истеричку, не способную на самые простые вещи, рядом долго выдержит?!

И тут мои глаза наполнились влагой, я до боли закусила губу, а потом произнесла дрожащим срывающимся голосом:

— Знаешь что, Алексей… Засунь свою Заумь в свою инниферскую жопу… Вместе с деньгами. Я больше не намерена это терпеть! Сегодня же уезжаю домой. Делай дальше что хочешь. Только сам, без меня!

Развернулась и помчалась к выходу, вытирая слезы руками. Благо, ключ лежал на стойке. Я открыла дверь и сразу увидела сидящего недалеко на лавочке Максима. Подошла, протянула ключ и быстро пошагала в противоположном от машины иннифера направлении.

Кажется, мне удалось окончательно разобраться, кто такой Алексей. Первый и единственный в своем роде козлинус пернатикус, чтоб его…

Глава 32. Не мимолетное видение

Алексей

Я мерил шагами небольшой двор и каждые пять минут смотрел на часы. Валерии всё не было. Когда вышел из фонда, ее уже и след простыл.

Первым порывом было отыскать, вернуть, заставить извиняться за мерзкое поведение. Но решил дать хранительнице успокоиться. Не стал ее догонять, чтобы не превратить плохую ситуацию в неразрешимую. Походит немного, остынет, может быть, хватит соображения вернуться.

Я с чувством пнул ни в чем не повинный камень. Что делать дальше, не представлял, идей не было. Всё зависело от памяти Валерии — если она не вспомнит, то шансы выжить нулевые. Конечно, я взбесился из-за бесплодно проведенного в фонде дня.

«Я чувствую здесь!»

«Я чувствую тут!»

«Нет, я чувствую там!»

«Алексей, в этот раз ощущаю так явно, как никогда до этого!»

«Ой, секундочку, кажется, в этот раз точно оно!»

Я как идиот подскакивал каждый раз, когда ее несло то к одному стеллажу, то к другому. Еще и виноват по итогу оказался… Вот правду говорят: женская логика — отсутствие логики.

Пока я шагал, погрузившись в мысли, калитка открылась и зашла Валерия. Наверное, она надеялась прошмыгнуть незаметно, но не получилось. Тогда хранительница воинственно расправила плечи, посмотрела мне прямо в глаза и заявила:

— Я собираю вещи и уезжаю!

— Валерия, ты время видела? Автобусы уже не ходят, — покачал я головой.

— Ничего, на попутке поеду! — вздернула подбородок она.

— Слушай, ну ладно тебе меня не жалко, но незнакомые люди в чем виноваты? Лопнет колесо у попутки, будешь себя всю жизнь винить… — Увидев неуверенность в ее глазах, я тут же продолжил: — Хочешь уехать? Ладно. Но подожди хотя бы до завтра, утром сам отвезу тебя домой. Уж еще одну ночь ты тут выдержишь?

Валерия нахмурилась, что-то обдумывая и явно сомневаясь, но потом всё же согласилась:

— Хорошо, но только до утра!

И обогнув меня по широкой дуге, зашла в дом.

«М-да, Алексей… У тебя менее двенадцати часов, чтобы как-то решить эту проблему и сделать так, чтобы Валерия осталась».

Впервые в жизни я не представлял, как это сделать. Деньги? Знаем, плавали, пошлет, как пить дать пошлет… Принудить? Она и так меня боится… Шантажировать приемными родителями? И без того ненавидит.

Я присел на стоящую под вишней лавочку и потер виски.

«Думай, думай, думай!»

Но сказать легче, чем осуществить. В голову лезла несусветная чушь. Просидев там еще несколько часов, я так ничего и не придумал. Решил, что утро вечера мудренее, и зашел в дом. В конце концов до утра Злоключение уж точно никуда не денется.