Заставь меня поверить (СИ) - Лана Стендере

Отпускаю одеяло, в котором всё время пряталась и хватаюсь за подушку. Замахиваюсь и наношу первый удар. Макс уворачивается и подушка лишь слегка его задевает. Он смеётся, а я злюсь всё сильнее. Ударяю его вновь, но этот гад уворачивается снова. Он бегает от меня по всей комнате.

Мне бы взять себя в руки и успокоиться, но я чертовски зла и планирую хорошенько отлупить Макса хотя бы подушкой.

— Проваливай вон из моей комнаты. Вооон!!! И из квартиры.

— Что даже завтраком не накормишь? — веселится этот крашенный.

— Здесь тебе не отель.

— Конечно не отель. С таким сервисом вы бы очень быстро прогорели.

— Клоун крашеный. Как тебе вообще хватило наглости заявиться?

— Ой, наглости во мне много. Могу поделиться. А вообще я соскучился.

— Я тут причём?

Замешкалась, удобнее перехватывая подушку, упустила момент, когда Макс приблизился. Одним ловким движением он меня обезоружил и прижал спиной к своей груди. Лопатками я ощутила упругую, накаченную грудь парня и дико бьющееся сердце.

Моё, мне кажется, тоже готово пробить грудную клетку. Лощинин проводит носом по моей шее и зарывается в волосах. Пытаюсь вырваться, но Максим крепко держит меня под грудью.

— Ты всё так же сладко пахнешь, Кукусик. Я дурею от твоего запаха, — шепчет он.

— Зато от тебя пахнет перегаром, — выплевываю ему в ответ.

— Мой косяк, исправлюсь. У меня был вечерний моцион по барам с твоим братцем.

— Если ты ждёшь, что я тебя пожалею, обломишься.

— Печально. Но я переживу. Кстати, пижама огонь.

— Отпусти немедленно меня, — начинаю вырываться из его рук.

Максим не успевает ничего ответить, как дверь распахивается и на пороге появляется Остап. Он выглядит довольно помятым и сонным.

— Детишки, простите за вторжение, но можно тише? Я спать пытаюсь.

— Прости, — усмехаясь отвечает ему Максим.

Остап с интересом переводит взгляд с меня на Макса и обратно. Потом вздыхает и недовольно цокает языком.

— Я то надеялся что у вас тут муси-пуси, а тут ещё и конь не валялся.

— Ты какого чёрта его сюда пустил? — ворчу на брата, продолжая вырываться.

— А что не так?

— Потому что меня нужно было спросить.

— Так ты была бы против.

— Конечно против.

— Вас не смущает, что я здесь? _ спрашивает Макс.

— Нет, шиплю я.

— Будь как дома, крашеный, — говорит Остап и разворачивается к дверям.

Брат закрыл за собой дверь. Макс наконец отпустил меня и присел на кровать.

— Накормишь меня завтраком? Я такой голодный, слона бы съел.

— Не боишься есть из моих рук? — вздернула бровь.

— Я не из пугливых.

— Кухню сам найдешь или помочь?

Макс поднимается делает шаг ко мне, но я отскакиваю от него как от огня. Его взгляд становится печальным и он покидает мою комнату. Наконец я остаюсь одна в своей комнате.

Быстро подлетаю к шкафу и вытаскиваю первую попавшуюся одежду: джинсы и чёрную водолазку. Надеваю и собираю волосы в высоких хвост. Подхожу к столу, чтобы собрать тетради в сумку и вижу свою тетрадь со стихами.

Меня сложно назвать даже доморощенным поэтом, но иногда, в минуты сильных переживаний, мои мысли оживают в строках стихов. Записываю их и иногда перечитываю, переживая тем яркие и сильные эмоции вновь.

Вот и вчера я читала, для того чтобы написать что-то новое не было сил. Вчера я была выжита как лимон. Беру в руку тетрадь и перелистываю её. Сейчас совсем нет времени. Опаздываю в университет, да к тому же у нас дома Макс, которого тут быть не должно. Я совсем не знаю как вести себя с ним, мне нужно было время, чтобы всё обдумать. Но он мне не даёт этого времени.

Листаю страницы, бегло читая свои стихи и тут натыкаюсь на новый стих. Он не мой. Я не писала его. Эти строчки посвящены мне и написал их Макс. Точно он, потому что это произведение такое личное, каждая строчка про нас. Слëзы сами по себе стекают по лицу. Слышу шаги в коридоре и быстро захлопнув тетрадь, убираю её в стол. Закрываю сумку и взяв косметичку, убегаю в ванну.

Быстро умываюсь, чищу зубы и крашусь. Сегодня косметики самый минимум: лишь тушь и блеск для губ.

Захожу на кухню и застаю удивительную картину: Остап жарит оладья, а Макс готовит кофе. Оба выглядят свежими и бодрыми словно могли с обложки журнала, от помятых и сонных мосек не осталось и следа.

— Тори, ты такая капуша. Мне прям стыдно стало перед гостем. Голодом парня моришь, — заявил мне братец.

— Он твой гость, вот ты и корми.

— Где-то мы налажали с твоим воспитанием, — сокрушается Остап. — Ну всё, детки, за стол. Ещё немного и мы опоздаем в универ. А ты же не любишь опаздывать.

Подхожу к кофемашине, чтобы сделать кофе. Макс протягивает мою кружку уже наполненную горячим напитком. Сконфуженно пищу ему «спасибо» и ухожу к столу. Усаживаюсь и стараюсь не поднимать глаз от стола.

Остап ставит тарелку с оладьями и садится напротив. Макс подходит с двумя кружками и садится рядом со мной.

Наши ноги соприкасаются друг с другом. Я забываю о завтраке. Сейчас способна думать лишь о том, что колено Макса трётся об мою ногу. Мне кажется я красная как вареный рак, а ещё мне некуда двигаться.

Сижу, давлюсь своим кофе, зато эти двое чувствуют себя прекрасно. Буквально минут за десять они умудряются уничтожить практически все оладья.

На улице выясняется, что Макс поедет с нами на одной машине. Я усаживаюсь на заднее сиденье, а он занимает место рядом с Остапом. Всю дорогу молчу, испепеляя взглядом их затылки. И когда они успели так подружиться? Веселятся, шутят. Им прям комфортно друг с другом, а я злюсь. Это что ревность? Кого и к кому я ревную? В пору идти к новому мозгоправу, окончательно запуталась в своих мыслях и чувствах.

К универу мы приезжаем буквально со звонком и по идее студентов на крыльце уже быть не должно. Но нет, стоят себе, курят, не торопятся на лекции. Так что мы трое умудряемся привлечь к себе максимальное количество внимания. Особенно когда Макс открывает для меня дверь в университет, а догнав кладёт ладонь на поясницу.

Мы проходим мимо Ани и её верной подружки. У Петровой вытягивается лицо, она хочет что-то сказать, но проходящий рядом Остап едко замечает:

— Анюта, что с лицом? Ты чего-то прям побледнела, пора на юга.

А дальше я уже ничего не слышу, так как мы заходим в аудиторию. И здесь всё внимание снова наше. Таня сидит с