Яйцеклетка - Алексей Владимирович Бочаров

персонал еще не встречал. Но главная новость караулит коллег впереди. Уже скоро Петр Иваныч заступит в должность. Об этом думать совершенно не хотелось...    Генеральная репетиция не состоялась.    Взъерошенный, с покрасневшим лицом, Петр вылетел из кабинета через пять минут, срывая галстук. Он кубарем скатился по лестнице, что-то беззвучно бормоча под нос. В течение последующих двух часов Иваныча на кладбище не видели. На это время он поступил в распоряжение водителя-охранника для транспортировки в ближайшую парикмахерскую. Назад они вернулись под конец рабочего дня. Исполняющий обязанности директора выглядел фантастически. Ему очень шла новая прическа. Как ни странно, бородка и усы никуда не делись. Но вдоволь насмотреться на изрядно помолодевшего Иваныча почти никому не удалось.    Вскоре Петр вынырнул из каморки, облаченный в привычную одежду кладбищенского рабочего. До вечера его можно было встретить в нескольких местах. Он быстро перемещался по территории с большим мешком для мусора. Мало кто обращал на него внимание. Разве что продавщица цветочного киоска слегка удивилась его визиту. Зачем бригадиру похоронной команды понадобилось покупать ворох цветов? На могилах столько букетов, что впору открывать пункт перепродажи. Выбирай на любой вкус.       Утро следующего дня ознаменовалось чрезвычайной ситуацией.    Сияющий директорский "лексус" в обычное время к зданию управы не подъехал. Никто не удивился. Все поставлены в известность, что начальница в отпуске. В приемной медленно копилась очередь нервных посетителей. Звонить Маргарите Львовне нельзя. Строжайше запрещено! Человек на отдыхе. По всем вопросам - к Петру Ивановичу! Но сотовый Петра недоступен. Когда озабоченная секретарша попросила срочно разыскать заместителя, - ведь это его назначили приказом на исполнение обязанностей! - всех ждал сюрприз.    Комнатенка в подвале оказалась пуста.    У порога сиротливо ждут стоптанные ботинки. На заправленной кушетке отдыхает аккуратно сложенная роба. Сверху одежды покоится отключенный мобильник. На стуле несколько галстуков. Холодильник без продуктов. Стол убран, посуда вымыта, цветок полит. Комната выглядела так, как будто здесь давно никто не жил. Даже мусора нет. Петр Иваныч словно испарился.    В это время в отдаленном секторе кладбища один из самых добросовестных работников Петра Ивановича привычно осуществлял текущий уход за могилами. Задержавшись около стандартного супружеского захоронения, он отметил, что на земле еще остались люди, проявляющие искреннюю заботу не только о живых. Родительская нескоро, но кто-то не пожалел денег на две огромных охапки роз. Бордовыми цветами завалено основание мужского обелиска. У его спутницы жизни не меньший бело-розовый холм из лепестков. Кто такие? Хлебовы...    Через десять минут тот же подопечный Иваныча с явным затруднением пытался решать сложную задачу. На богатой, убранной до зеркального блеска могиле, он наткнулся на странную библиотеку. Под огромным гранитным памятником солидно высится стопа почти новых книг. Рядом большой букет красных гвоздик. Осторожно разложив на черной плите тома и томики, рабочий убедился, что труды принадлежат усопшему. Звали автора Глеб Параллельный...    Мужчина растерянно оглядывается по сторонам. Никто никогда не инструктировал его, как поступать в подобной ситуации. Отнести книги в мусор ответственный сотрудник не решился. Цветы совсем свежие... Захоронение впечатляет. Мало ли кто возложил? Чуть поколебавшись, он решил, что самый легкий выход из ситуации - спросить у Иваныча.    Прилежный уборщик, отправляясь на поиски бригадира, не знал, что почти четырехлетняя кладбищенская эпоха отшельника Иваныча завершилась прошедшей ночью.                   ГЛАВА 7       Предчувствие будущего настораживает.    Даже не так... Оно не просто окатывает душем тревоги. Ощущение пугает?    Нет! Опять не то... Наверное, раздражает понимание, что Петр слишком давно не испытывал страха от каких либо предчувствий. Отвык. Несмотря на то, что таинство очередного пути всегда попахивает объяснимым мандражом. Дорога, это неизвестность. А неизвестность сама по себе двулика.    Не путь беспокоит Петра. Этот вопрос решен. Он задумчиво окинул взглядом убежище, с которым завтра расстанется навсегда. Почему завтра? Потому что сегодня он ставит точку. Твердую осмысленную точку на столичной жизни. Дальнейшее пребывание здесь лишь усугубляет чувство ошибочной стратегии бытия. Петр подошел к окну. Благодарная усмешка скользнула по лицу. Хорошее место... Тщательно выбранное. Очень удобное с позиции отхода. Эмоционально теплое, хотя и странное по географическому смыслу.    Кавказский бульвар. Никогда не думал, что доведется жить на бульваре с подобным названием. Кому пришла в голову шальная мысль так наречь скромную улочку на границе жилого массива и промышленной зоны на юге Москвы? С таким же успехом можно учредить Приморский бульвар на окраине Ташкента.    Но место все равно очень славное. Метро близко. До Кантемировской можно пешком дойти за полчаса, если не торопишься. Рядом, буквально в двух шагах, десятки промышленных предприятий. Полно мелких и неизвестных широкой общественности заводиков и цехов. Но есть и тяжеловесы, чье имя составляет гордость не только московского экономического потенциала. Эти производства кучкуются на обширных площадках. Чем больше площадь, тем сложнее охране контролировать территорию. Промугодья снабжены разветвленными подземными коммуникациями. Кое-где сохранились убежища, сооруженные на случай войны.    Однако самое полезное их свойство - предприятия располагают железнодорожными ветками, ведущими на сортировочную станцию. Серийное производство требует бесперебойных поставок сырья. Готовую продукцию также необходимо отгружать потребителю. Зная, как функционирует этот запутанный с виду механизм, можно беспрепятственно проникать на нужное предприятие, если не страшит проезд зайцем в условиях пониженной комфортности. Точно так же организуется обратный отъезд, учитывая, что вагонный парк страны нуждается в обновлении и ремонте. Застолбить пульман с просторным лазом вовнутрь - сущая безделица. Петр давно не пользуется этой схемой перемещения, хотя на старте московской жизни она неплохо сыграла на руку. Как и теплые коммуникации под одним из заводов.    Петр открыл холодильник.    Спустя несколько минут на столе расположился легкий ужин всухомятку, хотя время соответствует позднему обеду. Но на сегодня еще есть дела, которым будет отдан последний московский вечер. Он быстро соорудил несколько бутербродов праздничного исполнения с копченой колбасой и сыром. Вытряхнул из банки горсть консервированных оливок, сполоснул под краном пучок зелени. Поставил чайник. Не торопясь очистил апельсин. В центр экспозиции водрузил бутылку дорогого вина.    Испанское красное сухое. Любимая марка Виолетты. Петр долго колебался, прежде чем купить его. Он и сейчас не уверен, откупорит ли бутылку. Слишком давно не пробовал спиртного. С тех самых пор, как разбавил волжскую воду порцией коньяка. Можно ли получить удовольствие от алкоголя после пяти лет абстиненции? Сомнительно...