Вопреки мечте - Александра Скиф

— А ты бы поверил?

Он усмехнулся.

— Наверное, нет, — ответил кронпринц. — Я упрямо не желал видеть в тебе ничего хорошего.

— Ты не ответил на мой вопрос. Что им за это будет? — снова спросила я.

— Они оба подданные твоего отца, и по закону он определяет для них наказание. Если бы они были представителями правящей династии, то их наказание определялось бы коллегиально на Сенате, путем голосования. А так, отменить приговор короля может только император, — произнес Адриан. Мне и так было об этом известно, поэтому я поспешно кивнула, и кронпринц продолжил. — Сегодня на Сенате Шедар объявил, что за покушение на свою дочь лишает Натана Стафордского титула, имущества и приговаривает к пожизненному заключению в королевской тюрьме Дорнта. Проступок Сюзанны он счет неподлежащим серьезному наказанию, и назначил ей штраф в пользу императорской козны в размере ста тысяч золотых рахамов. Император узаконил оба приговора, не отменив ни один пункт, — со злостью добавил Адриан.

— Оба приговора весьма справедливы, — ехидно заметила я, прекрасно понимая, почему бесится Адриан. Меня за попытку отравления любовным зельем, он хотел лишить титула, а его собственная невеста отделалась незначительным штрафом, и он никак не мог на это повлиять. Сюзанна не член правящей династии, и ее наказание исключительная компетенция моего отца, отменить приговор которого может только император, и он этого не стал делать.

— Если честно, у меня возникло ощущение, что твой отец специально вынес Сюзанне такой приговор, чтобы как можно сильнее насолить мне, — устало произнес кронпринц. — А император узаконил его, чтобы не развивать еще больший конфликт с Шедаром Шергонским, с которым у него сейчас и так непростые отношения.

— Сюзанна — твоя официальная невеста, Риан. Какой приговор, по-твоему, отец должен был вынести будущей императрице? — мой голос звучал ровно, хотя на душе скребли кошки от мысли, что Сюзанна в скором времени станет женой Адриана.

— Свадьбы не будет, — твердо сказал Адриан. — Я ни за что не женюсь на девушке, которая столь беззастенчиво распускает о других грязные слухи.

— Раньше надо было думать, когда выбирал ее, — сказала я, не сумев скрыть обиду в голосе. Я не хотела этого говорить, но слова сами вырвались.

— Надо было самой приехать на мой отбор, и тогда бы я ее не выбрал! — в ответ сказал он, и в его голосе тоже была обида.

— И предоставить тебе возможность еще раз посмеяться надо мной? — вспылила я.

Его глаза загорелись темным пламенем, руки сжались в кулаки.

— Нет, Белла, — прорычал он. — Предоставить мне возможность выбрать тебя!

— Поверь, если бы я тогда приехала, ты бы не выбрал меня, — твердо сказала я, вспоминая какой влюбленной дурочкой я тогда была. Отчасти благодаря любовной привязки, а отчасти потому, что искренне его любила.

— Откуда ты знаешь, чтобы я сделал, открой ты мне правду год назад? — воскликнул Адриан.

— Какую правду, Адриан? — возмутилась я, поднимаясь. — Ты в упор ничего не хотел видеть! Тебе было проще верить каким-то грязным слухам, чем мне!

— Поставь себя на мое место! — он тоже поднялся, и теперь мы кричали друг на друга стоя. — Вокруг тебя все время увивался какой-то сомнительный ухажер, ты теряешь сознание на балу, а твоя сестра в цвет говорит, что ты беременна! Я спросил у тебя правда ли все это, и ты спокойно признаешься, что правда! Затем, ты во всеуслышание заявляешь о любовной привязке ко мне! После, придумываешь, что мы истинная пара, рассказываешь небылицы о воплощении во вторую ипостась! Ты серьезно считаешь, что в этот бред можно было поверить? Ты сама виновата, что так все вышло! В пятнадцать лет уже можно было включить мозги и вести себя подобающе, а не нести чушь, которую даже придумать сложно!

— Ты прав, Адриан! — холодно сказала я. — Извиняться ты не умеешь!

Я развернулась на каблуках и кинулась прочь, не желая больше ни видеть его, ни разговаривать с ним.

Глава 28

Арабелла

Удар, еще удар, разворот и снова удар. Сейчас моим противником был Алекс, один из самых сильных воинов, но сражаться с ним, это все равно, что сражаться с собой. Мы с детства тренировались вместе, знаем все приемы друг друга, поэтому и движения у нас похожи, и стиль боя. Его преимуществом был рост и сила, моим — ловкость и скорость.

Он также хорошо знал меня, как и я его, поэтому и двигались мы в зеркальном отражении и дрались на равных. Наш танец длился уже около часа, и звон мечей разносился по всему полигону. Вначале вместе с нами тренировались другие ребята, но постепенно они отходили в сторону, уступая нам место, и вот через полчаса мы остались одни, яростно сражаясь друг с другом. У Алекса был глубокий порез на плече, у меня разорвана туника, которую я попросту отбросила в сторону и дралась в одном топе и спортивных брюках. Я яростно сражалась, пытаясь выместить всю свою злость на сопернике.

Наставник всю жизнь учил нас, что, беря в руки меч, надо очищать свой разум, и нельзя драться, когда тебя одолевают эмоции. Сейчас я, в прямом смысле, забила на это наставление и сражалась с Алексом со всей злости, на какую была способна. Как ни странно, но он отвечал мне тем же. Его ярость была под стать моей, и вместе мы сражались как два вихря, одержимые идеей убийства.

На секунду он открылся, видимо уже стал уставать от моей скорости, и я выбила у него из рук меч, больно ударяя его по руке. Секунда, удар сердца, и я ударом ноги, сваливаю его навзничь.

— Прими поражение, — произнесла я, запыхавшимся голосом.

— Принимаю, — досадливо произнес Алекс, поднимаясь. — Хоть бы раз выиграть у девчонки! — возмущенно воскликнул он, а после улыбнулся и обнял меня. — Спасибо за бой, принцесса.

Послышались аплодисменты, крики и свист. Мы одновременно обернулись к нашим друзьям, которые столпились у входа на полигон, наблюдая за нашим сражением. Вместе с ними стоял Аллен и Джонатан Линсейский, которые с самого начала наблюдали за моей тренировкой, и активно аплодировали мне.

И все было бы прекрасно, но рядом с Алленом стоял Адриан, который внимательно смотрел на меня, окидывая взглядом с головы до ног. Его глаза из зеленых стали практически черными и в них читалось ничем не прикрытое желание, причем настолько откровенное, что мне казалось не заметить его невозможно.

Все-таки зря я сняла порванную тунику. Топ, хоть и был приличным, но слишком коротким, и полностью оголял живот. Раньше я не обращала