Капкан памяти - Шон Кенни

Майк не отрывал глаз от ее затылка, пока не наступил его черед отчитываться. Он сменил на трибуне Трейси. Ничего нового в его цифрах не было. Как только в Уотсонвилл завезут микросхемы памяти, их сразу начнут напаивать на материнские платы «Поморника». На рынке по-прежнему дефицит динамической оперативной памяти, и такое положение будет сохраняться весь квартал.

Майк старался не смотреть на Шейлу, но пересилить себя не мог. Взгляд сам собой то и дело возвращался к ней. Он видел, что она несчастна: смотрит в стену, кусает большой палец. Но только из-за того – Майк не сомневался, – что ей вообще не хочется находиться здесь. Трейси отстранила ее от «Поморника», когда ей это было выгодно, а теперь, видя, что проект супит одни убытки, привлекла снова, конечно, чтобы перевалить на Шейлу часть вины.

Впервые он увидел Шейлу здесь, в этом самом зале: она рекламировала «Поморник», называвшийся в ту пору «Ястребком», – тогда проект у всех вызывал только смешки. Может, она согласилась бы уехать с ним? Может, она тоже устала от всей этой мышиной возни? Нет, прошлого не вернуть. Вынимая из проектора дискету, Майк почувствовал на себе ее взгляд, но посмотреть в ее сторону не посмел, поскольку все еще находился в центре внимания аудитории.

Через полтора часа совещание закончилось, и его участники разошлись. Но Майк продолжал сидеть, машинально листая какой-то проспект, а когда поднял голову, увидел, что Шейла тоже еще здесь. Они остались вдвоем, только он и она, в том самом зале, где впервые встретились, в мире, утратившем для обоих значение.

– Угостить тебя кофе? – предложил он, обращаясь к ее затылку.

Шейла нерешительно повернулась.

– Поздно уже.

Майк кивнул. Да, поздно, слишком поздно. Он поднялся, направился к выходу и вдруг услышал, как она бросила ему вслед:

– Но в Лос-Гатосе уже подают пиво.

Поскольку совещание проходило в том же здании, где работала Шейла, она первой добралась до ресторана. Когда Майк вошел, она стояла на том самом месте, где он беседовал с ней в вечер знакомства, только теперь она была одна, рядом с ней ни души, и ему казалось, что он шагает к ней, словно во сне.

– На совещании я не мог отвести от тебя глаз, – признался Майк.

– Знаю. Ты едва взглядом не продырявил мне затылок.

– Значит, теперь я еще и приставала?

Шейла одарила его одной из своих редких лучезарных улыбок, преображавших ее лицо. С такой улыбкой – если бы только она это сознавала – она могла бы добиться всего, чего, пожелает.

– Ты и впрямь полон сюрпризов.

Майк кивнул.

– Может, попробуем еще раз? – спросил он.

Шейла глубоко вздохнула.

– А что между нами было? Я ведь так и не знаю, Майк. Просто столкнулись два одиноких остолопа, блуждающих в темноте?

– Мне казалось, у нас что-то начало вырисовываться.

Она покачала головой.

– Мне тоже. Но я не хочу связывать свою жизнь с человеком, который постоянно что-то от меня скрывает.

Майк попытался заговорить, но она перебила его.

– Я не о нравственных принципах, Майк. Просто у меня нет интуиции, шестого чувства, или как там это теперь зовется. Я плохо разбираюсь в людях. Мне нужен такой человек, который во всем был бы со мной откровенен. Только такой. Пусть это звучит сентиментально, но по-другому я не могу.

– Во всем откровенен? – повторил Майк.

Шейла кивнула.

– Клянусь, что бы ты ни сообщил мне, я не стану предъявлять претензий. Если ты трахался с кем-то на прошлой неделе, когда был в командировке, так и скажи. Ты – свободный человек. Только... не лги.

Майк прокручивал ее слова в голове. А как же иначе? Значит, она думала о нем. Он сделал глубокий вдох, дождался, когда бармен подал им пиво и отошел на другой конец стойки, и сказал:

– У меня никого не было. Мне нужна только ты.

Шейла отвела взгляд и тихо попросила:

– Расскажи, в чем там было дело с «Занзибаром». Только правду, Майк.

– Правду... – повторил он. – А правда заключается в том, что проститутка на самом деле была, но я ее в глаза не видел.

Шейла резко повернула голову.

– Как я и говорил, – продолжал Майк, – мы просчитались на мелочевке...

– На теплоотводах.

– Да. И я отправился в Солт-Лейк. Но поставщик считал, что «Това» – бесперспективная выскочка из Калифорнии, которой так и так ничего не светит, и не шевелился. В итоге после двух дней переговоров я застал начальника производства одного и Христом Богом стал молить его, чтобы он тайно, на свой страх и риск, как бы по ошибке, дополнительно изготовил для нас несколько тысяч компонентов. Гадкий тип, из ханжей-мормонов...

– Как ты сказал?

– Так называют тех, кто родился и вырос в Юте. Не пьют кофе, не потребляют спиртного, не сквернословят, потом – бац! – бросаются в другую крайность. Я это сразу понял. В его кабинете висел календарь с голыми девицами, ну и я восхитился красотками. Этот парень знал, что такие женщины не про него, а я и говорю: «Покажи, какая тебе нравится, и я достану для тебя точно такую. Завтра же она будет ждать тебя в номере отеля, если пустишь в производство наш заказ». Парень поднялся, вышел из кабинета и приказал изготовить нужные компоненты. Через двадцать минут мы получили теплоотводы.

Шейла вытаращила глаза, и Майк замялся.

– Продолжай, – потребовала она.

– Я полетел аж в Лас-Вегас, прямо из аэропорта позвонил в пару агентств, сказал, что мне нужно, забронировал девочке билет до Солт-Лейка, забронировал им номер в отеле и думал, на том все и кончилось. Но этот мужик оказался болтлив, и кто-то на него настучал. Нагрянула полиция, он им заявил, что пришел в гостиницу на встречу со мной, а о проститутке знать ничего не знает. Тогда они отследили мои кредитные карты.

Фирма-поставщик выполняла заказы для Пентагона, принадлежала каким-то церковным шишкам. Те пришли в ужас, представив, какой может разразиться скандал в связи с подкупом. И мы с ними заключили сделку: мы выгораживаем их, а они снабжают нас деталями.

– Прямо вот так? – спросила Шейла,-когда Майк замолчал.

– Да, так.

– Значит, на самом деле ты... – она запнулась, подбирая слова, чтобы выразить свою мысль, – в той истории вроде как герой?

«Тон скорее негодующий, чем восхищенный, – отметил Майк. – Но по крайней мере она не ушла, значит, можно продолжать».

– Тодд, Гари, остальные – все были довольны. Но у Тодда были свои проблемы. Он укомплектовал совет директоров, как ему казалось, безобидными добрячками, ну а те решили использовать скандал против него. Поэтому в качестве компромисса он, вместо того чтобы наградить меня, дал мне право досрочно реализовать все мои опционы. Недвусмысленный намек на то, что я могу уволиться, когда захочу.

– Ты мозолил им глаза, и они создали для тебя такие условия, чтобы ты ушел сам, – подытожила Шейла. – Ты взял расчет и был таков.

Майк кивнул.

– Решил, что с меня достаточно. И сейчас я снова готов уйти.

– Но ведь у тебя нет денег!

– Совершенно верно. В тот раз моих накоплений хватило ненадолго, и я не хочу повторять ту же ошибку. Помнишь наш разговор в Лас-Вегасе?

– Такое не забывается. Пять миллионов. – Шейла едва заметно улыбнулась. – Может, я и сглупила тогда с тобой, но, честно говоря, я не жалею.

– Самое чудесное событие в моей жизни, – сказал Майк.

Они смотрели друг на друга, восторгаясь про себя услышанными признаниями.

– Хочешь знать, что я придумал? – тихо спросил Майк.

Шейла отхлебнула пива и кивнула.

– Украсть вагон микросхем памяти и продать их тайваньцам за пять миллионов долларов.

Шейла едва не поперхнулась.

– Ты смеешься надо мной.

Майк схватил ее за запястье.

– Я не шучу. Это чистая правда, как ты просила. Но если ты хочешь, чтобы я остался здесь с тобой, я все отменю. Тьт для меня дороже всяких денег.

Шейла расплылась в улыбке, но через секунду вновь стала серьезной и проговорила:

– Майк, то сообщение отправила Трейси.

– Трейси? Как она узнала, где мы остановились? Зачем ей это было нужно?

– Нет-нет, не факс! Марго рассказала мне про Дата. Сволочь он поганая. Я говорю про письмо Лестера в Уотсонвилл – с указанием прекратить закупки микросхем памяти.

– Трейси? Зачем?

– Ради наживы. Она заранее приобрела фьючерсы на динамическую оперативную память и теперь пытается взять под свой контроль новый большой проект, чтобы сорвать поставки микросхем.

– Думаешь, она имеет отношение к гибели Лестера?

– Нет. Иначе зачем она стала бы так рисковать, посылая сообщение от его имени после его смерти? Нет, – уверенно повторила Шейла. – Я много думала об этом, Майк. Лестер, сведя счеты с жизнью, просто сыграл ей на руку. Трейси трахается с Говардом, чтобы тот защищал ее от Тодда. Всех нас обвинят в провале «Поморника» и всех уволят, лишь бы их самих не тронули. Тебя подстрелят той же пулей, что и Фортино.

– Ничего себе! – Майк потягивал пиво, раздумывая об услышанном. – Ты собираешься разоблачить Трейси?