Развод. Ты предал нашу семью (СИ) - Арина Арская

class="p1">— Нечего продолжать. Я все сказал.

— Ты врешь, — сердито отвечаю я. — Ты мне обещал не лгать, Глеб. Поверить не могу. Мы с тобой такие шаги сделали, а ты сейчас нагло врешь мне в лицо.

— Тебе так важно знать, что я под душем устроил марафон рукоблудства? — кричит шепотом и раздувает ноздри, зло вглядываясь в мои глаза. — Вот я тебе, блин, и подозрительно мычал в ответ. Он у меня не падал! Финиш за финишом! И больно!

Опять резко замолкает, скрещивает руки на груди и смотрит на экран. Слоны пытаются разогнать гиен от слабого слоненка, который не может выбраться из лужи с грязью.

— Не падал? — шепчу я.

— Нет.

И опять молчание.

Задумываюсь над тем, что мужчины иногда невероятные тугодумы.

— Когда упал и немного протрезвел, тогда и вышел, — шипит Глеб. — Только не начинай предъявлять мне претензии, что я мог спустить пар с тобой. Я был не в себе и не совсем понимал, где нахожусь. Мне нельзя мешать алкоголь. Я надрался всем, что была предложено. Если пить, то что-то одно.

Или это срабатывает защитная реакция психики и не позволяет Глебу думать в том направлении, что может объяснить его состояние?

— Если начал с крепкого, то сиди на крепком, — громко и недовольно цыкает. — И не мешай.

— Думаешь, в твоем марафоне виноваты коктейльчики?

— К чему ты ведешь?

— К тому, что рукоблудить столько времени и приходить к финишу раз за разом… ненормально, Глеб. Физиология не подразумевает такого… Это отклонение от нормы. И у тебя это отклонение было разовое.

Вот теперь я замолкаю и в ожидании смотрю в глаза Глеба.

Он не тупой. Он простой упрямый и не хочет думать в нужную мне сторону.

— Ты серьезно? — спрашиваю я после минутного молчания. — Глеб, блин.

— Что?

— Эта гадина опоила тебя, — не выдерживаю я. — Что тут непонятного?

Глеб хмурится, а слоны успешно прогоняют гиен и вытаскивают слоненка из лужи.

— Не понял…

— Ты еще не такой старый, чтобы сейчас так нещадно тупить! — бью кулаком по подлокотнику. — Ты нажрался какой-то наркоты! И эту наркоту тебе скормила Надежда! Блин!

Молчит. Медленно выдыхает и пялится на экран телевизора.

— Так меня реально нагнули… — медленно выдыхает он и разминает шею. — Ну, значит, не коктейли виноваты в том отвратном похмелье… А можно уточнить, — вновь смотрит на меня, — у тебя-то эта информация откуда?

Теперь я молчу и шмыгаю. Как мне не сдать Юру?

— Ну… — пожимаю плечами. — Я думала… думала… и пришла вот к логическому выводу…

— Лжешь, Нина.

— Да, блин! — повышаю я голос в отчаянии. — Твой друг новый приходил. Рыбкой похвастался и вот…

— Ясно, — Глеб приглаживает волосы ладонью. — Я ведь подозревал, что так и будет. Блин, Ярик… — переходить на злое шипение. — Нашел, у кого деньги просить. Очень глубоко он свой нос сует. Так глубоко, как никто другой.

— И ты принят в какой-то клуб козлов, — с небольшой завистью шепчу я. — Вот… и еще… Глеб… Мы точно разводимся? Может…

— Разводимся, Нин, — Глеб кивает. — Я не хочу рисковать. Ярик должен все довести до конца. Взять ребенка на руки, выйти с ним из роддома и получить свидетельство о рождении, где он будет записан отцом, а Люба — матерью.

Глава 48. Не верю в вашу радость!

— Вы чего только меня выдернули? — спрашиваю я у Ярика и Любы, которые сидят на лавочке передо мной и молчат. — Не поняла. Что за секретики?

Люба позвонила, попросила о встрече, которой не стоит говорить Глебу.

Ноя сказала.

У нас же теперь не должно быть секретов.

Глеб нахмурился и отпустил меня на тайную встречу в парке, но в его глазах я увидела благодарность, что не играю втемную.

Наверное, он тоже на нервах, пусть и не показывает этого

— Страшно нам, Нин, — Люба вздыхает.

— А чего страшно-то?

— Новость-то у нас хорошая, но… — Ярик замолкает и сводит брови вместе. — Я бы сейчас от Глеба в рожу мог получить, поэтому его здесь и нет…

— Все еще не понимаю.

— Мальчик, — Люба улыбается. — Мальчик будет.

А вот сейчас начинает доходить.

Меня такие мысли тоже посещали.

А если Глеб врет сам себе? Сейчас ребенка нет, он лишь в перспективе, но… вдруг когда он его увидит, его переклинит?

Увидит в чужих руках. В чужих руках своего ребенка?

Конечно, вслух я ничего не говорила, потому что мы же все обсудили.

— Вот снимки, — Люба лезет в сумку и протягивает мне папку со снимками. — Хочешь посмотреть?

— Давай.

Сажусь рядом, и ее испуганные глаза светлеют. Похоже, они боялись, что и я все еще в сомнениях и негативе к их будущему малышу.

А я приняла то, что они будут родителями.

А Глеб?

Рассматриваю снимки УЗИ, поднимаю взгляд на Любу:

— И с ним все в порядке?

— Да.

— Это хорошо.

Вновь опускаю взгляд на снимки. Пока он в животе Надежды, вокруг происходят дикие страсти.

— Я думаю, что стоило позвать Глеба, — возвращаю снимки Любе и перевожу взгляд на Ярика. — Вот так неправильно. Замечательно, что будет мальчик, но это ваш мальчик. И, как друзья, вы должны поделиться радостью.

— Но вдруг… — Люба шмыгает.

— Возьми в роддом лопату, которой ты огреешь Глеба по голове со всего маха, если у того мозги спекутся, — сердито прищуриваюсь. — Чего это вы вдруг размякли? Мы все приняли решение, согласились с ним и разошлись уверенные и гордые.

— Но…

— Что но? — повышаю я голос и поднимаюсь на ноги.

Отступаю на несколько шагов от скамьи. Ярик с подозрением приподнимает бровь.

— Встала!

Люба прижимает к груди снимки и подчиняется. И опять бледнеет.

— А теперь давай, дорогуша, — деловито упираю руки в боки. — Говори мне вашу новость, как должна. Как мечтала, когда думала о розовощеких пупсиках, которые пускают слюни и улыбаются. Кто у тебя, говоришь, будет?

Приподнимаю бровь.

— Сын… — шепчет она.

— Ерунда какая, — качаю головой. — Точно сын будет?

Молчание. Люба сглатывает, хмурится и кричит:

— У меня сын будет! Сын!

— Да ты что?! — я тоже ору, а затем верещу, сжав кулаки и подпрыгивая. — Боже мой! Боже мой!

На нас оглядываются прохожие, и Люба с визгами кидаю ко мне, когда я раскрываю руки для объятий!

Она со слезами и хохотом обнимает меня, отрывает от земли и пару раз кружится. Парочка из прохожих останавливается.

— Сын?! — криком спрашиваю я, когда она меня отпускает.

— Сын! — отвечает она и теперь аж ревет.

Вновь стискивает меня в объятиях.

— Да, у меня сын! — к нам присоединяется басом Ярик. — Я буду отцом! У меня будет сын! Сын!

Прохожие буквально разбегаются от его