Раздать сценарий - Александр Никоноров

Я тоже не остался в стороне. Тратить силы на «свежих» тварей я не могу, для этого потребуется много зиалы, потому единственный выход — выискивать раненых и приканчивать их. Со старой телеги можно окинуть все пространство, где проходит драка, а само возвышение дает некоторое чувство уверенности. Еще бы видимость получше…

Энергии я не жалел: одному досталась Молния, другому Огненный Шар, но я все чаще метал Оцепенение, стараясь поразить монстров в тот момент, когда рядом с ними были вооруженные наемники — это и «дешевле» в плане зиалы, и существенно облегчает вопрос добивания. По опыту прошлой битвы я заметил, что защитникам не столько неудобно нападать на горящих тварей, сколько опасно — когда мергов охватывали языки пламени, они вели себя непредсказуемо. Оттого и образовалась весьма эффективная схема. С меня Оцепенение, с мангустов — атака неподвижной цели.

Болотники падали. Но не так часто, как я ожидал и совсем не так, как нам всем хотелось бы этого. Большинство из оборонявшихся были ранены, но с упорством продолжали свое дело. Мешал дождь: постоянно кто-то поскальзывался, и для одних это было последним совершённым действием в жизни, для других — просто-напросто неудобным моментом.

Один из мергов вырвался с поля боя и рванул прямиком к принесенному мангустами торту. Схватив поднос, он побежал в сторону леса, бережно неся торт на вытянутых лапах. Мгновением позже из спины монстра выглянули острые зубья вил, окрашенные малиновым. Несмотря на одержимость, перед смертью чудовище смогло подмять под себя своего убийцу. Болотник выронил торт и проехал верхом на малом пахаре пару раскинов. Человек остался недвижимо лежать лицом в грязь, тело надломилось под несовместимым с жизнью углом. Издалека он мог бы сойти за чучело.

А потом случилось страшное — вопреки моему плану я оказался замеченным. Мерг с ревом бежал прямо на меня, молотя лапами воздух. Я бы, может, и справился с ним, но к ужасу обнаружил, что все подвешенные заклинания давно потрачены. А сплести новое никак — он рядом, рядом. Проклятая недальновидность!

О, могучая Укона, помоги. Помоги! Спрячь подальше свои ножницы, мое время еще не настало. Ведь правда?

Вот сейчас. Вот прям сейчас. Он так близко, что я вижу лопнувшие сосуды в его мутных глазах. Он очень близко.

Я отталкиваюсь от лежащего на металлических поперечинах лубка, моля весь Сиолирий, чтобы трухлявая кора не поддалась моему весу, и прыгаю как можно выше. Это прыжок спортивного чемпиона, атлета, блохи, в конце концов. Это прыжок, который спасает мне жизнь. Болотник пробегает подо мной, телега разносится в клочья, щепки летят во все стороны, а я падаю вниз. Мерг поворачивается, он тяжело дышит; длинными тонкими нитями свисает вязкая слюна. К несчастью, цель чудовища остается неизменной.

Однако цель успела сплести Воздушную Пружину и метнуть ее так, чтобы она оказалась между мной и монстром. Противник не заставляет себя ждать и не мешкая мчится ко мне; заклинание срабатывает безотказно, и туша взмывает в воздух, раздирая горло истошными воплями.

— Береги-и-и-и-и-сь! — кричу я, стараясь, чтобы меня услышали в пылу схватки.

Мерг удачно летит в сторону сражавшихся. И если оборонявшиеся услышали мой призыв и были готовы отступить, то болотникам не было никакого дела до людских призывов. Отлично.

Так, не прозевать. Я плету Огненный Шар и вписываю в него элдри-маршрутизатор, призванный наладить траекторию броска. Он связывается с Шаром и мергом, и я не опасаясь промаха бросаю в летуна сгусток огня. Пламя, пренебрегая дождем, целиком обернуло тушу, словно фантик конфету. Тварь заорала еше громче. За секунду до падения пламенного снаряда люди разбежались, оставляя мергам встречу с полыхающим сюрпризом.

Столкнувшись с сородичами, чудище лопнуло, издав легкий хлопок. Про такие свойства мергов я не читал. И наставник молчал. Ярко пылающие лоскуты шкуры разлетелись точно куча листьев, подхваченная мощным порывом ветра. Горящие останки облепили тварей, прожигая тела. Чудища зарычали, их движения стали дергаными, они пытались отлепить сгорающие куски. Увы, это продлилось недолго — ливень быстро погасил огонь и сыграл на руку болотным тварям. Волею Лебесты один из мергов лишился глаз — отлетевший немалый кусок шкуры выжег ему всю морду.

Бой набирал обороты; мы теснили бешеных тварей. Каждый из нас прикладывал все усилия и даже сверх того, чтобы победить. Прозрачные капли покидали небо для того чтобы упасть на землю мутными кровавыми каплями.

Грязь и кровь…

Ливень промывал многочисленные раны, но чем больше их появлялось на телах людей, тем больше образовывалось красных луж. В них была жизнь, в них отражалась смерть. Они, казалось, были рады каждой капле, что питала их тела. Они разрастались. Если бы бой был вечен, здешние дома потонули бы в багряном бассейне, как тонули в лужах крупинки жизни.

Мерги не уставали вообще. Они безжалостны: не считали потерь, не горевали над жертвами. Им было наплевать.

Сейчас смысл их существования заключается в уничтожении всего живого. Лапы вертятся смертоносными лопастями, пасти перемазаны кровью, как у младенца с испачканным вареньем ртом. За одним из болотников по земле волочатся собственные внутренности. У другого отсутствует нижняя челюсть, криво отрубленная мангустом, и теперь на выдохе из чудовищного зева вырываются капли крови. Даже ослепшая тварь в неистовстве бегает по поляне, то и дело спотыкаясь о трупы. Никто не хочет отдавать жизни за просто так. Ни люди, ни мерги.

Раненые стонут. Около меня ползет один из деревенских — ног у него нет. Длинная рубаха прилипла к зияющей ране, прикрывая торчащие кости. За ним остается бледно-розовая дорожка. Я собрался было помочь ему, дотащить хотя бы до стола, где смог бы в безопасности перемотать тряпками и остановить кровь, но он, издав кряхтящий звук, уткнулся в землю, как будто выбился из сил.

Меня затрясло. Но на этот раз не от страха. Страх куда-то исчез. Вместо него пришли отчаяние и зверская усталость. Я не могу смотреть на трупы. Я не могу наблюдать за тем, как мерг наступает на попавшееся ему под лапу тело, как голова человека сминается, словно брошенный в огонь ком бумаги. Как будто меня насилу заставили смотреть ужасно неинтересное представление, с которого нельзя уйти.

А еще азарт… Все это захватывает, увлекает, предстает просто в виде сложной задачи. А задачу следует решить…

Проклятье! Да простит меня Семерка! Нельзя позволять этим мыслям проявлять себя. Я не такой, я не пропущу вас, нет, нет, нет! Покиньте меня вместе с той личностью, допускающей такие фразы. Меня от них колотит…