Богоборцы 6 - Алексей Викторович Широков

Смешер, обернувшийся молотом, и со всей дури врезал по песку. Долбануло знатно. Земля пошла волнами, в основном в направлении удара, но и нам досталось. Даже машины подпрыгнули, хоть и невысоко. Старлей с матом слетел с брони, благо падать на песок оказалось достаточно мягко, но с ним я планировал поговорить позже, а сейчас мне необходима была демонстрация. Уничтожение ифрита могли списать на случайность, ну там Меркурий ретроградный в четырнадцатом доме или Луна в Козероге. Миграция перелётных жаб опять же могла повлиять. А вот рукотворное землетрясение — это серьёзно, это внушает.

— Видел? — я повернулся к обалдевшему от развития событий арабу. — Я не буду гоняться за твоим кланом, выискивая его в подземных тоннелях. Я просто обрушу их, похоронив всех разом. Если надо — сотру Пальмиру с лица земли. Мне не сложно, зато это станет уроком для остальных, что нельзя трогать моих женщин. А то, блин, повадились. То один, то другой. Ты ещё вот вылез. Духами огня он повелевает. Я богов убивал, другим морды бил, а с одной даже… хм, ладно сейчас не об этом. Мне твои духи как два пальца об асфальт. Ты понял меня⁈ Чего он лепечет?

— Просит пощадить его род и семью, — переводчик с каким-то удовлетворением смотрел на распластавшегося на песке араба, — Ну ты, блин, даёшь! Они нас задолбали уже, без выкупа даже колонные не пропускали. Трогать их нельзя, союзники вроде как, вот они и наглеют. Сейчас то точно успокоятся.

— Если что на меня ссылайтесь, — я усмехнулся, а потом вдруг меня осенило. — Слышь, болезный, а ты ведь местный. Знаешь, где великий демон Ази-Дахака обитает? Дорогу покажешь?

— Ази-Дахака… — а вот теперь араб по-настоящему испугался и принялся что-то быстро-быстро говорить, что даже переводчик подзавис.

— Он говорит, нельзя тревожить дракона, мол его гнев обрушится… — принялся толмачить военный. — короче всем мандец будет, если к этому Дахаке сунуться… да не тарахти ты. Говорит, что нельзя, табу, совсем нельзя.

— Скажи ему, что выбора у него всего два. — я ласково улыбнулся аборигену. — или он ведёт меня к демону, или я закопаю его семью. Когда этот мудак вышел требовать отдать ему Катю что-то про табу и прочие законы не вспоминал. Но если доведёт, получит от меня миллион долларов. Так и передай. Я умею не только мстить, но и награждать.

— Говорит, нет, никак нельзя, но, если хочешь моё мнение знать, торгуется, — переводчик откровенно ухмылялся, и я его понимал. — Жадные они, зря ты сразу лям предложил. Они бы и тысяч за десять отвели куда надо.

— Ага, скажи, что сумма уже девятьсот тысяч. — я прекрасно понимал, что глава Дома повелителей ифритов пытается выжать максимум из ситуации, но и разбрасываться деньгами не собирался, самому мало. — и каждую минуту будет падать ещё на сто тысяч. А после я развернусь, и найду кого-то из другого клана, кто согласится за пятьсот тысяч.

— Он согласен за миллион. — хмыкнул переводчик. — А ты умеешь торговаться.

— Поживи с моё ещё не такому научишься, — понятно, что для бойцов я выглядел как девятнадцатилетний пацан, но в другом мире мне постоянно приходилось торговаться на рынках, супермаркетов и доставки там не изобрели, и вряд ли когда-нибудь изобретут. Боги весьма консервативные твари и поддерживают определённый уровень прогресса, не давая людям развиваться. Так что я по определению был противником возвращения богов, несмотря на неплохие, в целом, отношения с ними. — Ладно, пошли обратно, а то вон твой командир уже волнуется.

Справедливости ради, волновался не только Леонов, загнавший технику за бархан и держащий нас под прицелом, но и мои ребята. Матвей и девчонки высыпали наружу, в полной боевой готовности, и честно говоря, я не завидовал бы этому ифритоводу, если бы дело дошло до прямого столкновения. Духи огня, конечно, сильные твари, но для моей команды это лишь лёгкая закуска. Даже Матвей разобрался бы с ними особо не напрягаясь, недаром он сковал себе полный набор амуниции, с печатями, усилениями и прочими радостями жизни, от чего добраться до него духам стало невероятно тяжело. А удар кузнечным молотом в лоб был фатальным для все, кто рангом ниже демона.

— Ну что там? — Дара нетерпеливо дёргала тетиву лука, — Мы дерёмся или едем дальше? Давайте решать уже, а то ждать на такой жаре удовольствие ниже среднего. Это что за хмырь вообще? Реально ему Катюха нужна?

— Ага, очередной жених. — я подмигнул сердитой огненной. — Кать мне начинать волноваться? Что-то ты чересчур популярная последнее время.

— Вообще не смешно! — обиделась та. — Как будто я виновата, что ко мне разные придурки лезут!

— Нет, конечно, — я чомкнул подругу лоб, закрытый арафаткой. — Прости, глупая шутка. Всё, кина не будет. Давайте по машинам, нефиг жариться на солнце. Романыч, я нам проводника нашёл! Он покажет, где обедал воробей.

— В зоопарке у зверей, — офицеры продемонстрировали удивительную эрудицию, хмуро разглядывая снова принявшего бесстрастный облик араба. — Ты уверен? Местным верить на слово нельзя. Для них кинуть чужака это благое дело.

— Кто сказал, что я ему на слово верить буду? — удивился я. — да и вообще верить. Нет уж, у нас сугубо товарно денежные отношения, а если обманет… ну пусть попробует. Есть у меня один знакомый колебатель земли, и он как раз мне задолжал за прошлый раз. Короче, собираемся, и так кучу времени уже потеряли, а нам ещё пилить и пилить.

— Смысла дёргаться уже нет, — старлей посмотрел на часы, потом на небо. — Скоро уже стемнеет. Предлагаю встать на ночёвку, а завтра уже двинуться дальше. Не будете же вы ночь по пустыне этого вашего демона гонять?

По здравому размышлению мы так и сделали. Можно было, конечно, заночевать прямо в пустыне, но… зачем? Тем более что мы отъехали от Пальмиры всего на пару километров, ещё даже виднелись её строения. По плану мы должны были заночевать в безымянном городке, неподалёку от молельни Ибн Сине, то бишь Авиценне. В этой части света великого лекаря почитали как полубога, от чего ему были посвящено множество мест поклонения. Официально подобное осуждалось, но… это ж Восток! Дело тонкое. Тем более что как раз где-то в этих местах Авиценна и правил тысячу лет назад.

Заодно решили вопрос с арабом, которого звали Низам ад-Дин Ахмад бин Шамс ад-Дин Ахрар, то бишь просто Низам, потому что выговаривать каждый раз полное имя никто не собирался. Отдавать ему деньги я понятное дело не спешил. Предоплата — это гарантия, что тебя попытаются кинуть. Впрочем, и оказанная услуга уже ничего не стоит. Так что я перевёл сто тысяч долларов непосредственно на счёт Низаму, у которого ради такого дела даже нашёлся ноутбук с подключением к интернету по спутнику и счёт на Кипре. А оставшиеся деньги скинул Леонову. С тем, чтобы тот отдал их арабскому шейху, когда мы доберёмся до места.

Несмотря на всю браваду Низама-вот-это-вот-всё-Ахрара всерьёз воевать с русской армией он бы не отважился. Подгадить — да, мог, но если наши возьмутся всерьёз, то все понимали каков будет результат, так что старлей был идеален в качестве посредника. Но естественно, я предупредил полковника Филатова, чтобы тот знал кому мстить в крайнем случае. Выслушал о себе много интересного, ничего нового в принципе не узнал, и счёл свою миссию выполненной.

Ночь прошла спокойно. Мы остановились в гарнизоне местной армии, где для наших солдат была выделена отдельная казарма. Так себе удобства, но всё равно освежится после целого дня на солнцепёке было приятно, даже учитывая, что кондиционер в машинах работал исправно. Техника вообще показала себя лучше всяческих похвал, за что я был благодарен Матвею и Булату, занимавшихся подготовкой. Но самое главное испытание было ещё впереди, так что петь дифирамбы я не спешил.

Поскольку отбой был ранним утром встали, когда ещё солнце даже не появилось над горизонтом. Ночью в пустыне оказалось на удивление холодно, впрочем, я уже бывал в таких местах и знал, чего ждать. А вот девчонки и Кузнецов продрогли пока грузились по машинам. Низам же, появившийся почти сразу как скомандовали подъём, словно ничего не замечал, снова превратившись в статую. Ещё бы на Катю не косился, но я его один раз предупредил, что всё вижу, а дальше он выводы сделал. Так что эксцессов не предвиделось. Зато начались сложности с проходимостью.

До этого мы передвигались хоть по плохим,