Выстрел по «Ледоколу» Как Виктор Суворов предавал «Аквариум» (Когда врут учебники истории) - Александр Кадетов

Настоящий разведчик, да не только разведчик, просто профессионал высокого класса в любой отрасли знаний, живет только делом, думает о нем и денно и нощно. И не может жить по-другому. О 'Брайн Тир принадлежал именно к этому типу людей. Работа всегда у него стояла на первом месте. Играя в теннис с американским резидентом по субботам, он ловил себя на мысли, что даже во время игры думает о будущей операции. Из-за этой привычки — всего себя отдавать делу — у него неважно складывались отношения с женой.

Шифровка от мистера Си заставила его еще раз внимательно проанализировать дело Резуна в хронологическом порядке. Он отдавал себе отчет, что его дальнейшая карьера будет зависеть от успеха проведения этой операции.

Все мысли Тира были заняты предстоящей операцией. Он сам имел огромный опыт вербовочной работы, но знал, что немногие в СИС могли похвастаться успешной вербовкой русских. «Конечно, — думал О 'Брайн, — одно дело, когда доброволец сам приходит и предлагает свои услуги, как Пеньковский. И совсем другой случай с Наполеоном. Даже при стопроцентном компрометирующем материале нельзя сказать с уверенностью, как поведет себя вербуемый. У СИС было достаточно срывов в этом деле. — На ум приходили вербовки в Германии. — Все это не то. И время было совершенно другое, и немцев нельзя сравнивать с русскими, но они тоже люди со всеми присущими человеку слабостями. И мы обязаны их найти и использовать. На встрече в Лондоне мистер Си настоятельно рекомендовал ознакомиться с какими-то американскими материалами ЦРУ по работе с русскими. — При упоминании об американцах у Тира портилось настроение. — Чему могут научить нас эти выскочки в разведке? Что они могут сказать нам нового о профессии, которой мы их сами научили? Они что, позабыли, кто им создал их монстра — ЦРУ?»

Резидент неохотно поднялся, подошел к сейфу, достал тонкую брошюрку, полученную из Центра последней почтой. В сопроводительном письме сообщалось, что материал подготовлен по заказу начальника контрразведки ЦРУ Джеймса Энглтона Гарвардским проектом и рекомендуется для практического использования. О 'Брайн Тир много слышал об Энглтоне как о крупном контрразведчике, но его натура противилась признавать какие-либо приоритеты в разведке за американцами.

Всё-таки брошюру начал с неохотой читать, подчеркивая отдельные места: «Советские граждане представляют группу высокодисциплинированных людей, подвергающихся интенсивной идеологической обработке, бдительных и чрезвычайно подозрительных. Русские очень горды по характеру и чрезвычайно чувствительны ко всяким проявлениям неуважения. В то же время многие из них склонны к самым различным приключениям, стремятся вырваться из существующих ограничений, жаждут понимания и оправдания с нашей стороны. Акт предательства, будь то шпионаж или побег на Запад, почти во всех случаях объясняется тем, что его совершают неустойчивые в моральном и психологическом отношении люди».

О 'Брайн отодвинул брошюру, откинулся на спинку кресла и вслух произнес: «Ну и что, мы это без американцев не знаем?» Он посидел, заложив руки за голову несколько минут, о чем-то размышляя. Потом вновь принялся за чтение: «Предательство по самой своей сути нетипично для советских граждан». Тир дважды жирно подчеркнул красным фломастером эту фразу. «Это видно хотя бы из сотен тысяч людей, побывавших за границей. Только несколько десятков из них оказались предателями, и из этого числа только несколько работали на нас в качестве агентов. Такие действия в мирное время, несомненно, свидетельствуют о ненормальностях в психическом состоянии тех или других лиц. Нормальные, психически устойчивые лица, связанные со своей страной глубокими этническими, национальными, культурными, социальными и семейными узами, не могут пойти на такой шаг. Этот простой принцип хорошо подтверждается нашим опытом в отношении советских перебежчиков. Все они были одиноки. Во всех случаях, с которыми нам приходилось сталкиваться, они располагали тем или иным серьезным недостатком в поведении: алкоголизмом, глубокой депрессией, психопатией того или иного вида. Подобные проявления в большинстве случаев явились решающими факторами, приведшими их к предательству.

Из этого вытекает следующий вывод: наши оперативные усилия должны быть направлены главным образом против слабых, неустойчивых объектов из числа членов советской колонии».

Английский резидент закрыл брошюру и отметил про себя, что янки кое в чем правы в своих выводах относительно русских. Ему особенно понравилось высказывание, что вербуемые, как правило, являются ущербными людьми с ненормальной психикой. Эта мысль подходила к объекту его будущей вербовки, к Резуну. Основная ставка делалась именно на его ущербность.

Резидент принялся за изучение своих записей. Первая запись о русском была датирована в его оперативной тетради декабрем 1974 года. Отмечалось, что на должность атташе постоянного представительства СССР при Европейском отделении ООН в Женеве на Авеню де Лапе, 15 прибыл новый работник — Резун Владимир Богданович 1947 года рождения, с женой Татьяной и двухлетней дочерью Оксаной. Семья Резунов поселилась в доме на Рю де Лозанн, где размещалась американская миссия. В следующей записи говорилось, что оперативному офицеру резидентуры Джону Тейлору, второму секретарю посольства Великобритании, поручалось начать предварительное изучение вновь прибывшего русского и при удобном случае войти с ним в личный контакт, установить знакомство с целью дальнейшего изучения. О 'Брайн помнил, как ставил задачу Тейлору и советовал обратить внимание на возраст Резуна и его связи в советской колонии в Швейцарии. По опыту работы с русскими резидент знал, что таких молодых работников, да еще в Швейцарию, русские, как правило, направляли по большому блату. Джон Тейлор работал под «крышей» ООН и проживал недалеко от Резуна, владел русским языком, был молод и энергичен. Ему, по мнению резидента, было удобно заняться изучением новичка. Резидент советовал своему работнику чаще посещать кафе, где находилась английская миссия. По данным резидента, это кафе иногда посещал и вновь прибывший в страну русский.

В нейтральной Швейцарии СИС располагала очень сильным составом оперативных работников. Непосвященному человеку показалось бы совершенно непонятным, зачем в этой далекой от большой политики стране держать квалифицированные кадры разведчиков. И какой интерес может представлять Швейцария для могущественной разведслужбы Великобритании? Конечно, сама Швейцария не могла быть объектом разведки СИС. Но в этой маленькой стране, не видевшей войн со времен знаменитых походов генералиссимуса Суворова, были сосредоточены сотни международных организаций и различных иностранных представительств и миссий. Здесь постоянно встречались крупные политики, ученые, военные, бизнесмены, которые обладали государственными секретами. Сюда приезжали крупные политики и государственные деятели СССР и стран социализма. В Женеве работала комиссия по разоружению СНВ-2. В Швейцарии традиционно были сосредоточены спецслужбы многих стран мира.

Даже во время Второй мировой войны здесь активно работали разведки противоборствующих держав. В Швейцарии встречался с агентурой, вел за спиной союзников сепаратные переговоры с нацистами матерый американский разведчик, будущий директор ЦРУ Аллен Даллес. Конечно, работа «Сикрет интеллидженс сервис» была направлена в основном против СССР и его союзников. В Швейцарии у СИС еще со времен войны осталась многочисленная агентура.

О 'Брайн продолжал изучать досье на Резуна. Вот ответ Центра на запрос резидентуры в начале 1975 года о русском.

«На ваш вопрос сообщаем. Капитан Резун Владимир Богданович является офицером ГРУ. Другими данными о нем не располагаем».

Вероятно, Центр имеет свои источники в Москве. «Негусто, однако. Могли бы и побольше дать установочных данных», — подумал О 'Брайн и продолжал листать досье.

За три года в резидентуре на Резуна накопилась довольно обширная информация, полученная из самых различных источников. Вырисовывался портрет человека с его недостатками и положительными чертами.

На основании наблюдений Джона Тейлора и его коротких контактов с Резуном на различных приемах и той информации, которую он предоставил, складывалось впечатление, что русский не является кадровым мидовским работником. По мнению Тейлора, Резун слабо владел иностранными языками, что не характерно для международных чиновников, был скован в общении, чрезвычайно услужлив и вежлив. Тейлор утверждал, что международные чиновники, напротив, вели себя раскованно и свободно, а порой нахально и высокомерно. Возраст Резуна свидетельствовал о неопытности, подчеркивал его недостаточную компетентность и профессионализм. По всей вероятности, заключил Тейлор в своих отчетах о Резуне, начинающий работник спецслужб впервые находился в загранкомандировке и, судя по всему, приехал сюда на стажировку. Тейлор выяснил, что семья Резунов проживала отдельно от других семей советских работников. Сам Резун сторонился контактов с иностранцами, особого рвения на службе не проявлял, но к служебным обязанностям относился добросовестно. Например, без разрешения начальника со службы не уходил. Попытка Тейлора сблизиться с русским к успеху не привела.