Подземный рейд - Игорь Подгурский

На животе у него находятся десятки трубчатых ножек с присосками на конце. Перебирая ими, тварь быстро ползает и может легко взбираться по вертикальным поверхностям. Потолок тоже не преграда, когда есть присоски.

Нелегальные любители содержать скатов дома в террариуме утверждают, что со временем электрическая тварь становится ручной. Если до мутанта дотронется посторонний, то он немедленно получит удар тока, если же ската погладит хозяин, к которому тот привык, то человеку ничего не будет.

Справиться с ползающими электрическими аккумуляторами профессионалу не так уж и сложно. В ската втыкали «скобу» – полоску металла с заостренными концами, загнутыми буквой «г» и с закрепленным в центре проволочным медным хвостиком. «Скоба» отстреливалась в ската или при должной сноровке вручную втыкалась в тварь. Попав на тело мутанта, нехитрое устройство приводило к разрядке ската на самого себя. Собственное оружие вызывало паралич мутанта…

Смешанная поисковая группа ходко шла по тоннелю. На полу, покрытом вездесущей пылью, были хорошо видны узоры следов. Каэсэсовец и патрульные без труда читали их. Вот панцирохвост точил когти о бетонную стену, а потом побежал к вентиляционной шахте. Непрерывную пропаханную борозду оставило за собой семейство скатов. Почти у самой стены отчетливо отпечатались протяжки от задних ног прыгуна. Еще был помет. Пахучий. Желтые катышки по форме напоминали перепелиные яйца.

Каэсэсовец поднял один катышек и, помяв в руке, сказал:

– Совсем мягкий, не успел затвердеть. Где-то здесь ошивается иглобрюх. Надо быть наготове.

– Всегда наготове, – глухо буркнул из-под нашлемного забрала патрульный. – Не задерживаемся. Вперед.

Обманчивая тишина, царившая вокруг, не расслабляла. Трое людей были, как сжатые пружины, готовы в любой миг отразить внезапное нападение. Отразить, контратаковать и победить.

Здесь, под землей, нет ни дня, ни ночи. Смену времени суток можно определить лишь по часам. В отличие от хищников верхнего мира, у которых самый жор происходит по определенному суточному расписанию, а значит, есть определенное время относительной безопасности, здесь двадцать четыре часа в сутки надо быть начеку.

По дороге нашли гнездо полосатого трескуна. Оболочка коконов съежилась и сочилась темно-зеленой слизью. Это означало, что личинки скоро должны проклюнуться на свет. Ментальные паразиты избегали физического контакта с человеком, но от этого не становились менее опасными для его, в первую очередь, психического здоровья.

Чашеобразное жилище, сооруженное из кусочков бетона и вездесущего мусора, проклеенных слюной, было плотно прикреплено под сводом тоннеля рядом с отдушиной, забранной частой решеткой.

До вылупления личинок коконы охранял самец. Задерживаться в поисках взрослого трескуна не стали. Гнездо походя выжгли из огнемета и двинулись дальше.

Наконец проход на территорию метрополитена был найден. Не заметить лаз и пройти мимо него троица поисковиков не смогла бы при всем желании. Они наткнулись на голый труп мужчины с изуродованным лицом. Тело лежало поперек тоннеля руками вперед. Словно человек перед смертью силился указать направление, куда ушел убийца. В стене, на высоте в полметра, между двумя силовыми кабелями в пластиковой оплетке, была вырублена узкая дыра. В такой проем не то что панцирохвост или скат проберется, в него легко протиснется взрослый человек. Вместе с ремонтной бригадой каэссэсовцы вызвали и следственную группу. Как всегда, ремонтники сработали оперативнее, намного опередив полицейских.

Покойника быстро опознали по жетону смертника. Александр Шаломай, он же Плевок собственной персоной.

Судмедэксперт во время осмотра тела удивленно крутил головой и восхищенно цокал языком. Полицейский медик произнес: «Кожа от основания шеи вместе с мышцами лица и скальпом содрана одним куском. Будто носок с ноги сняли. Практически это невозможно, но факт налицо. Такого я за свою богатую практику никогда не видел. А вы уж мне поверьте, за свою жизнь успел всякого повидать. Здесь побывал мастер… Гм-м, профессионал». Старший оперативный группы осторожно уточнил без особой надежды в голосе: «Может, животное какое-нибудь лицо отгрызло?»

– Ну, конечно, животное! – возмущенно всплеснул руками медик. – Неизвестное науке животное сняло с человека комбинезон, сняло кожу с лица, как снимают обычную маску, вместе с волосами, аккуратно разложило снаряжение и ускакало дальше по своим животным делам. Кстати, следов крови вокруг нет. Значит, оно, то есть животное, свою добычу аккуратно упаковало во что-то герметичное. Значит, у этого, с вашего позволения, животного ай-кью выше, чем у некоторых присутствующих.

В голосе судебного медика было столько сарказма, что им можно было порезаться.

– На руках глубокие раны. Скорее всего, погибший перед смертью пытался схватить что-то режущее и очень острое. Например, скальпель, только очень длинный. Как вам такая версия? Подходит, а?

Содержимое многочисленных карманов и кармашков было аккуратно разложено в один длинный ряд вдоль стены. Вместе с комбинезоном и обувью пропала сумка-рюкзак.

Если бы с каэсэсовцем разделалась одна из подземных тварей, то можно было смело закрывать дело. Подписано – и с плеч долой. Только вот медик, похоже, не поставит свой автограф под таким заключением. Жаль! Хорошая была версия. Старший следственной бригады огорченно почесал затылок и приказал выбираться на поверхность. Дважды повторять команду не пришлось. Никому не хотелось задерживаться в неуютном подземелье. Тем более что за очередным поворотом бетонного коридора мог притаиться профессиональный убийца. Никому не хотелось пополнить чужую коллекцию скальпов. Под охраной армейского патруля криминалисты выбрались на поверхность и погрузились в микроавтобус. Труп в прочном пластиковом мешке положили в проходе между сидений. В отдельном пакете лежали разгрузочный жилет и снаряжение.

На свежем воздухе полицейские не скрывали испытываемого облегчения. По их лицам было видно, что они рады оставить сырость и темноту подземелья за спиной. Хотя в следственной группе подобрались мужики бывалые, успевшие на всякое насмотреться.

Микроавтобус заурчал мотором и резко стартовал с места. Водитель сидел в машине в то время, когда его коллеги спускались под землю на место происшествия, но, видимо, и ему передалось общее настроение.

Старший армейского патруля проводил взглядом синюю машину с белой надписью «Полиция» на боку. Сержант презрительно сплюнул вслед оперативникам.

«Слабаки!»

Поднатужившись, он с усилием закрыл тяжелую бронедверь шлюза, разделявшего два мира: поверхность и подземелье. До окончания дежурства его команды оставалось еще два дня. Не стоит расслабляться на солнышке. Бдительность, помноженная на собранность, – вот лозунг армейской патрульной группы на сегодняшний день, да и на все остальные, пока товарищи не сменят их в зоне ответственности, заступив в пятидневный караул.

В понедельник, на еженедельном утреннем совещании, проводимом во всех отделах Службы, официально сообщили о гибели Плевка. Горестных оханий и аханий не последовало. Не он первый, не он последний. Пробежал угрюмый шепоток среди каэсэсовцев и все. Лишь Бормотов не удержался и громко буркнул себе под нос:

– Царствие ему подземное!

– Он умер, как жил… будто скотину освежевали, – недипломатично прокомментировал услышанную новость Шаржуков.

На них зашикали. Олег в ответ махнул рукой: «Пустое. Сами знаете, каким он парнем был».

На беседу к дознавателю, больше смахивающую на допрос, его вызвали первым. По службе, да и не только, Шаржукову нередко, чаще, чем ему хотелось бы, приходилось общаться с представителями надзирающих органов. Ну, выдернули к следователю, и что?

В организационно-штатную структуру Коммунальной Службы Спасения входил спецотдел – служба внутренней безопасности. Это был орган, надзирающий за каэсэсовцами. Формально спецотдел входил в структуру КСС и стоял на всех видах довольствия, в том числе и финансовом, но фактически являлся самостоятельной организацией, напрямую подчиняющейся Министерству внутренних дел. Бюрократический парадокс заключался в том, что сотрудники спецотдела выполняли свои прямые служебные обязанности без оглядки на начальство КСС, не ожидая, что им дадут по рукам. Деятельность службы внутренней безопасности была направлена на пресечение и профилактику противоправных действий каэсэсовцев и преследование тех, кто совершил проступки. Незримое око пыталось подглядывать за Службой и вербовать агентуру внутри нее. Каэсэсовцы втихаря показывали спецотделу мозолистый кукиш и на контакт, начинающийся с доверительной беседы по душам, не шли. Узнают, что стучишь, солнышка больше не увидишь. Мало ли что может случиться под землей во время обычнейшего обхода?