Трофей дракона - Арина Теплова

class="p1">Быстро ступая по пустынному двору, где ветер носил опавшие листья, Ирия прижимала к себе большую корзину стираного белья. Она возвращалась из прачечной в дурном настроении.

Ежедневно до обеда ей приходилось исполнять свою обязанность. Церцея поручила ей заниматься этой грязной работой — стиркой белья. Каждое утро они вместе с единственной прислужницей собирали грязные вещи у всех обитателей крепости и носили их в прачечную для стирки. И это жутко не нравилось Ирии. Но ей приходилось терпеть.

Подобные обязанности были у всех жителей Элийской крепости. Лисия убирала в комнатах и коридорах, Океана готовила еду вместе с одним из трех старцев-хранителей крепости, Церцея мыла полы и лестницы с другой прислужницей, Сияна гладила и шила, ратники носили воду, кололи дрова, подметали двор, чинили мебель и восстанавливали в некоторых местах обрушившиеся стены. Вячеслав и Цветана копали землю в огороде и растили овощи, злаки, фрукты и ягоды. Даже Горан каждый день вычищал пыль с башенных приборов и часов, чтобы они верно показывали погоду. У всех было занятие. Ибо все две дюжины жителей крепости: царевны, ратники и две служанки, — должны были обеспечивать свое существование сами.

Ирия считала, что ей досталось самое неблагодарное занятие — стирка.

И все оттого, что Ирия не умела готовить, как Океана, растить овощи, как Цветана, потому ей досталось такое неприятное занятие.

Однако она стирала не руками, как обычно делали это цетурианские женщины. Загрузив белье в большой чан, они с прислужницей заливали воду, добавляли золу и травы и запускали волшебный механизм, сотворенный Гораном и Океаной. Большой чан начинал крутиться сам, поворачивая одежду и разминая ее. Ирия и прислужница только следили за ним. Через час они доставали уже чистое белье и вешали его сушиться. Но вся эта работа утомляла Ирию неимоверно. Порой приходилось делать по семь стирок в день.

И это ее просто бесило. Она постоянно вспоминала, как хорошо ей жилось раньше во дворце Атурий в Рамхашиме с прислужниками. Сейчас же ей полдня приходилось ходить в простом хитоне, пока она занималась стиркой. А прихорашиваться только к вечерней трапезе. По вечерам она надевала один из своих трех чудесных нарядов, привезенных из Белого града, и блистала в этом захолустье среди простых ратников и сестер.

Молодые парни из отряда Любима оказывали ей знаки внимания и постоянно таскали в ее комнату цветы. Но она даже не смотрела на них. Она знала себе цену и не собиралась размениваться на рядового вояку. Из тех, кто в эту пору был рядом, всего двое мужчин заслуживали ее внимания и были достойны ее. Витязь Любим, княжеского рода, и мастер Вячеслав. Один был влюблен в Асию, а второй, в два раза старше нее, вообще не интересовался женщинами. Потому она тосковала по достойным мужчинам здесь, в этой заброшенной крепости, уже полгода.

Повернув за угол, Ирия случайно увидела впереди Асию и Любима. Они целовались, укрывшись под небольшим навесом, спрятавшись от накрапывающего дождя. Они ворковали друг с другом и смеялись. Эта сцена вызвала у Ирии завистливое чувство досады. Когда-то и она была так же счастлива, как и Асия сейчас. Когда-то и она могла ощущать близость любимого мужчины.

Ирия увидела, как Любим положил руку на живот сестры и погладил его. Отчего-то у Ирии появилось осознание того, что Асия уже ждет дитя. Ведь прошло уже почти два месяца с заключения их союза, и все было естественно. Но смотреть на их радость Ирия спокойно не могла, оттого резко отвернулась. Она прислонилась к каменной стене, и на ее глаза навернулись слезы. Как она хотела, чтобы «Он» тоже был тут. Она так давно не видела его.

— Почему он до сих пор не приехал за мной? — пролепетала Ирия себе под нос, вспомнив, как ходила еще пару месяцев назад в местное поселение за этим. — Я же отправила ему послание, где я…

Она вытащила платочек и смахнула побежавшую по щеке слезу.

Вдруг в ее воспоминания ворвались давно минувшие счастливые картины. В них был он, тот, о ком теперь так гулко застучало ее сердце. Он был не просто ею любим, она обожала его безмерно, почти боготворила. Она считала его лучшим из мужчин, самым прекрасным, неустрашимым, сильным. Он был ее возлюбленным, любовником и отцом ее малыша, которого она носила под сердцем уже полгода. Она скрывала ото всех свое положение, и ее округлые формы позволяли это делать, к тому же плод был небольшим.

— Отправил бы послание, — лепетала Ирия, не зная, что думать.

Скорее всего, послание до него не дошло, думала девушка, ибо в его чувствах Ирия не сомневалась. Он непременно нашел бы способ написать ей или тайно приехать сюда.

Она так ждала его, каждый день, каждую ночь, каждый час. Ибо еще три месяца назад написала ему, что с ней все хорошо и она ждет его. О ребенке она не упоминала в своем письме, жаждала сказать об этом при встрече. Он, конечно, обрадуется, и они непременно поженятся, как он ей и обещал.

Она вновь вспомнила, как познакомилась с ним на Парящих островах, где обитала раса соколов. На те острова она летала вместе с теткой по приглашению мастера Бридена, главного наместника тех мест.

Впервые Ирия увидела «его» у цветущего виноградника. Его высокая мощная фигура была такой мужественной, эффектной, притягательной. Он находился в тот миг у виноградной лозы и, сорвав сочную гроздь, с жадностью ел плоды. Она же долго стояла, замерев, и любовалась им, чувствуя, как к горлу подкатил комок. А потом этот опасный красавец вдруг заметил ее и заговорил с ней. От его низкого обволакивающего голоса она сразу растаяла. С первого взгляда она полюбила его и отдала ему свое сердце. Ради него она была готова на все.

Но это была ее сокровенная тайна. О нем никто не знал и даже не подозревал.

Сейчас она искренне не понимала, отчего он до сих пор медлит и не дает о себе знать?

Она знала, что сейчас ее возлюбленный там, в Асгарде Белом, ибо в день нападения драконов она должна была с ним увидеться, но этого не случилось. Потому что старцы и сестры настояли на немедленном побеге из столицы. Именно поэтому она отчаянно не хотела покидать Срединное царство, ведь там оставался ее любимый.

Отчего-то теперь Ирия очень волновалась за него. Она чувствовала, что его нельзя оставлять одного надолго. А они уже не виделись семь месяцев, почти половину шестнадцатимесячного цикла лета*. Да, он клялся ей в любви