Золотой вулкан - Жюль Верн

— Это целое откровение! — воскликнул он. — Ты выдающийся ученый, Бен!

— Не будем торопиться, — ответил Бен Раддль. — В конце концов, это все только гипотеза. Однако я думаю, что не ошибусь, утверждая, что если прииск номер сто двадцать семь-бис заключает в себе золото, то только под этим нагромождением скал, которые покрывают его верхнюю половину.

— Пойдем, посмотрим! — заявила Жанна со своей обычной решимостью.

Оба кузена и их спутница поднялись по оврагу метров на двести, затем, достигнув пункта, где скалистый барьер подходил к тропинке, перешли на верхний этаж и направились к реке. Среди огромных порой осколков скал, которые покрывали его, движение было крайне затруднительным. Путникам понадобилось около часа, чтобы добраться до реки.

Несмотря на самые внимательные поиски, Бен Раддль нигде не мог найти и признаков песка. Это был хаос камней и скал, между которыми опять-таки лежали зарывшиеся в почве скалы.

— Будет трудно доказать на практике мою теорию, — заметил Бен Раддль, достигнув обрыва у берега реки.

— Может быть, и не так уж трудно, как ты думаешь, — ответил Сумми, который, стоя в нескольких метрах, сделал, по-видимому, интересное открытие.

— Вот песок, Бен.

Бен Раддль подошел к своему кузену. Между двумя скалами действительно лежал слой песка, занимавший площадь величиной с платок.

— Какой великолепный песок! — воскликнул Бен, вглядевшись. — Просто чудо, что никто не нашел его раньше нас! Посмотри на его цвет, Сумми, посмотрите, госпожа Жанна! Я держу пари один против ста, что этот песок даст пятьдесят долларов с решета!

На месте было невозможно проверить утверждение инженера. Присутствующие поспешно набрали драгоценный песок в карманы и шляпы и той же дорогой вернулись обратно.

Как только они возвратились к реке, песок был промыт, и Бен Раддль с удовлетворением мог убедиться, что его оценка оказалась меньше действительной. Промывка дала не меньше ста долларов с решета.

— Сто долларов! — воскликнули восхищенные Жанна и Сумми.

— По меньшей мере, — категорически заявил Бен Раддль.

— Но в таком случае мое состояние обеспечено! — пробормотала Жанна, которая, несмотря на свое невозмутимое хладнокровие, была все же немного взволнованна.

— Не будем увлекаться, — сказал Бен Раддль. — Не будем увлекаться… Я уверен, что эта часть вашего прииска должна заключать в себе золота на громадную сумму. Но не говоря о том, что богатство этой горсточки песка может быть простой случайностью, надо иметь в виду огромные затраты, которых потребует расчистка почвы. Вам нужны будут рабочие и инструменты… Нелишним будет прибегнуть и к динамиту, чтобы освободиться от этого нагромождения скал.

— Мы сегодня же примемся за работу, — сказала энергично Жанна. — Мы постараемся с Патриком без посторонней помощи расчистить маленький уголок. То, что мы найдем, позволит мне нанять рабочих и купить нужные инструменты, чтобы ускорить работу.

— Это благоразумно, — согласился Бен Раддль, — и нам остается только пожелать вам успеха…

— А мне просить вас, а также господина Сумми принять мою горячую благодарность, — прибавила Жанна. — Не будь вас, я перешла бы границу, направилась бы вглубь Аляски, и никто не знает…

— Так как я вам «компаньон», — прервал ее Бен Раддль более холодным тоном, — то в моих интересах, мисс Эджертон, помочь вам в вашем предприятии и уменьшить по возможности ваш риск.

— Это справедливо, — согласилась с довольным видом Жанна.

Сумми Ским прервал диалог, который заметно раздражал его.

— Какие вы оба отъявленные дельцы! Удивляюсь вам, право!.. Я не «компаньон», и, однако, это не мешает мне быть очень довольным.

Оставив Жанну заниматься придумыванием новых способов разработки, оба кузена вернулись на свой прииск, где уже появились несколько рабочих. К концу дня Лорику удалось набрать их человек тридцать по очень высокой плате, превышавшей десять долларов в день.

Впрочем, таковы были тогда цены повсюду в области Бонанцы. Многие рабочие получали от семидесяти пяти до восьмидесяти франков в день, и они богатели, так как эти деньги легче было заработать, чем истратить.

Уже было сказано, что орудия производства на участке N 129 были самые замысловатые. Но если Жозиас Лакост не нашел нужным улучшить их, то это решил сделать его племянник. При посредстве мастера за хорошую цену были приобретены два «роккера».

Роккер — это простая коробка, длиной в один метр, а шириной в три четверти метра, род качающейся зыбки. В середине ее помещается мешок, снабженный сеткой из шерсти, пропускающей песок, но удерживающей крупинки золота. У нижней оконечности этого прибора, который при помощи коромысла приводится в движение, когда распыленное золото не может быть удержано ручным способом, помещается ртуть, которая амальгамирует, то есть растворяет драгоценный металл.

Таким образом, эксплуатация участка N 129 началась теперь в лучших условиях.

Продолжая философствовать, Сумми Ским тем не менее с величайшим вниманием следил за тем, с каким страстным увлечением Бен Раддль отдавался работе.

«Очевидно, — говорил он себе, — Бен не избежал местной эпидемии. Лишь бы только не заразился ею и я!

Боюсь, что от нее излечиться нельзя, даже и приобретя состояние, и что больному ею всякое количество золота будет казаться недостаточным… Да, надо его иметь слишком много, и то останешься неудовлетворенным!»

В течение июня погода простояла довольно хорошая. Было несколько очень сильных гроз, но они проходили быстро. Прерванные работы вдоль реки тотчас возобновлялись.

К первым числам июля владельцы прииска N 129 достигли лишь того, что смогли отправить в Доусон сумму в три тысячи долларов, которая была положена на их текущий счет в контору «Англо-Американского общества транспортирования и торговли».

— Я бы прибавил из собственного кармана, если бы он не был пуст, — говорил Сумми Ским, — чтобы послать им больше, чтобы они пожалели, что упустили участок номер сто двадцать девять… Но три тысячи долларов!.. Он будут смеяться над нами.

— Потерпи, Сумми, потерпи! — отвечал Бен Раддль. — И на нашей улице будет праздник.

Но чтобы этот «праздник», как говорил инженер, наступил, надо было торопиться. С июля до конца сезона остается всего два рабочих месяца. Солнце, которое садится в половине одиннадцатого, восходит уже раньше часа ночи. Да и от захода до восхода царит лишь полумрак, так что едва видна на небе Полярная звезда. Со второй сменой рабочих можно было бы вести эксплуатацию приисков непрерывно. Так и делали по ту сторону границы, на территории Аляски, где американцы развивали невероятную деятельность.