Убитая монета - Вадим Владимирович Ширяев

впрочем, хватало, и стоять не пришлось никому — даже тем, кто прибежал на перрон в самый последний момент, когда двери уже закрывались…

В поезде, по пути, возлияния продолжались — народ пил вино из купленных бутылок, а кто-то прикладывался и к тому, что ухитрился под шумок стащить во время дегустации. Вино постоянно передавали соседям, в том числе и прикорнувшим — нещадно, но вежливо будили их, и при этом в вагоне ни разу не возникало ни драк, ни настоящей ругани, и не было заметно пассажиров, перепившихся до блевотного состояния… Угощали соседи и Виноградова, пару раз, и тогда он старательно делал вид, что с трудом выбирается из глубокого алкогольного сна. Улыбался, кивал, делал пару глотков, и мычал нечто благодарное, но неразборчивое — только, чтобы избежать задушевных, бессмысленных пьяных бесед.

Разумеется, дешевая бейсболка с черным козырьком и темные очки не делали его невидимым и не узнаваемым для системы видеонаблюдения на железной дороге. Но они, в определенной степени, отгораживали Владимира Александровича от окружающего мира, предоставляя возможность в очередной раз вернуться к воспоминаниям о вчерашних событиях.

…Общение Виноградова с криминальной полицией началось, как и следовало ожидать, с вопроса о том, понимает ли он по-немецки, и нужен ли переводчик.

— Скажите, это официальный допрос? — поинтересовался в ответ Виноградов.

— Нет. Вы же сами адвокат, и должны знать, что…

— Извините, но я не знаком с особенностями австрийского уголовного процесса.

— Однако вы находитесь у нас в качестве… Rechtsanwalt[13]?

— Ни в коем случае. Я нахожусь в Австрии по туристической визе.

— Однако вы представляете интересы своего клиента? — Инспектор из отдела по расследованию убийств перевернул страницу и что-то пометил в блокноте.

— Извините, но я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Мы очень много знаем о вас, господин Виноградов, — вмешался в разговор второй мужчина. — Ваши данные значатся в картотеке Европейской полицейской ассоциации еще после дела с фальшивыми евро. Потом еще это шумное политическое убийство в Лондоне, где вы странным образом представляли семью потерпевшего… А недавние переговоры между пиратами из Сомали и Международным профсоюзом моряков?[14]

— Ну, вот и прекрасно, — кивнул Виноградов. — Значит, это поможет не тратить время на лишние вопросы.

— У вас есть документ, удостоверяющий личность?

— Да, конечно, — Владимир Александрович достал бумажник и вынул из него водительское удостоверение.

— А заграничный паспорт?

— Да, конечно, — опять кивнул Виноградов. — Я ведь по нему въехал в Австрию.

— На основании австрийской визы?

— Нет. У меня многократная шенгенская виза, выданная Королевством Испания.

— Я могу на нее посмотреть?

— Да, конечно. Только паспорт у меня не здесь. По-моему, он остался в гостинице… — Изобразил Виноградов некоторую задумчивость. — Но ведь я же свободный человек в свободной стране, и нет никакой необходимости постоянно носить его с собой по городу… не правда ли? Здесь же не полицейское государство, как было при Сталине или при Гитлере?

Само собой, общегражданский заграничный паспорт всегда был у Владимира Александровича при себе. Но показывать его полицейским совсем не хотелось — мало ли, что придет этим ребятам в голову? Отберут еще, или аннулируют визу, и потом будут держать на веревочке, как привязанного…

— Вам известно, из-за чего мы попросили вас задержаться?

— Да, мне уже показали фотографии убитого.

— Почему вы считаете, что его убили?

— Нет, я так ни в коем случае не считаю. Он сам ударил себя чем-то по голове и спрятался на унитазе. Это такая наша русская национальная забава.

— Шутка, — понял второй полицейский. — Хорошо, когда у человека есть чувство юмора.

— Вы сказали моему коллеге, что знаете убитого?

— Я ничего такого, вообще-то, не говорил. Но было бы глупо отрицать этот факт. Достаточно просмотреть видеозаписи за два дня и поговорить с сотрудниками аукциона — не сомневаюсь, что это уже сделано, и господин Широков со своим помощником дали соответствующие показания. Также я бы дополнительно запросил гостиницу, где мы заказывали номера и одновременно заселялись, получил сведения от пограничного контроля в аэропорту и распечатки с авиарейса…

— С вами очень интересно иметь дело, господин Виноградов. Хотите кофе?

— Наверное, не откажусь. — Владимир Александрович все еще не разобрался, кому из двоих собеседников отведена роль доброго полицейского, а кому злого. — Если только после этого вы не станете запрещать мне ходить в туалет с целью оказания психологического давления.

— Зачем же так? Напротив, мы очень рассчитываем на вашу помощь.

— Тогда ладно. Давайте кофе… — согласился Виноградов:

— С господином, которого сегодня убили, я действительно познакомился некоторое время назад, когда начал увлекаться старыми монетами. Он считался среди коллекционеров довольно известным специалистом в этой области, и давал мне консультации по русскому серебру. Когда я узнал о предстоящем аукционе, мы решили полететь сюда вместе.

— Цель вашего совместного приезда в Вену?

— Нумизматика. — Адвокат Виноградов считал, что полицейским всегда следует говорить правду. Но не только правду. И далеко не всю правду…

— А нельзя ли немного подробнее, господин Виноградов?

— К сожалению, нет.

— Очень жаль… тем более, что господин Широков нам уже все объяснил. В частности, про вашу вчерашнюю встречу.

— Вы подозреваете уважаемого господина Широкова в убийстве? — Сделал большие глаза Владимир Александрович. — Напрасно. У него безупречное алиби, которое я готов подтвердить. Он все время присутствовал в зале, на пресс-конференции — так же, как и я, между прочим…

Однако сбить с толку опытных полицейских оказалось непросто, и вопросы посыпались один за другим:

— В каком отеле вы остановились?

— Кто бронировал и оплачивал вам билеты на самолет?

— Кто бронировал и оплачивал вам обоим гостиницу? Или каждый все это делал самостоятельно?

— У вашего убитого соотечественника были в России проблемы с законом?

— У него есть недоброжелатели? Он получал какие-то угрозы?

— У него есть знакомые в Австрии? С кем из них он встречался?

— У вас есть русский номер его мобильного телефона?

— Вы не знаете, он покупал местную телефонную карту?

— Он кому-то звонил при вас? Разговаривал с кем-нибудь?

— Почему его не допустили на аукцион?

— Где и когда вы договорились встретиться после пресс-конференции?

— Что он собирался делать до этого времени?

В общем, достаточно скоро Владимир Александрович убедился, что перед ним сидят очень крепкие профессионалы, и разговор с ними надо заканчивать.

— Господин Виноградов, вы понимаете, что нежелание оказать помощь осложняет работу полиции?

— Более того, ваше поведение способствует тому, что убийца остается на свободе и вполне может совершить еще какое-то преступление. Которое останется на вашей совести…

— Господа, я устал, извините… и не очень хорошо себя чувствую. Возможно, мы продолжим общение как-нибудь в другой раз? Если я задержан, хотелось бы пригласить