Повседневные страдания с опасными леди-монстрами - Вячеслав Танков

— Кирилл? — спрашиваю, пытаясь разглядеть обстановку. За столом вроде смутно виднеется фигура. Нашариваю выключатель.

— Фр-р-р-р! Яркий свет! — шипит тот, пытаясь прикрыться рукавом.

— Мать твою! — кричу от ужаса, отскакивая к дверям.

— Да-а, — вздыхает за моей спиной Марси. — Говорили ведь ему не пить незнакомые зелья с Той стороны!

— Все ради вас же, шлюх озабоченных! — скрипит сидящий за столом натуральный скелет, обтянутый кожей. — Стероиды и БАДы уже не помогают справляться со всеми, а на наркоту переходить я не желаю! Вот и докатился…

На столе перед ним стоят нетронутая и немного остывшая еда, к которой директор почему-то даже не притронулся.

— Кирилл! — восклицаю я. — Ты же в нежить превращаешься! В натурального Лича! Ты вообще понимаешь, что творишь?

— Да все я понимаю, — скрипит он. — Как будто у меня есть выбор? Ты видел всех этих Существ в кафе? А ведь у многих сейчас течка. А я не то, чтобы удовлетворить, даже встать не могу! Недавно удалось купить одно зелье, после которого неделю чувствуешь себя полным сил… Но есть побочный эффект.

— Еще бы! — иронизирует Ламия. — У всех зелий обращения такой эффект! Иначе бы их никто не покупал. Помню, как целая деревня обратилась в нежить из-за того, что в зерно подлили такое зелье. Правда, некий рыцарь всех их поубивал… Ну, к делу это не относится. Главное, что нужно что-то предпринять, пока не стало слишком поздно!

— А что ему поможет? В смысле, что обратит эффект?

— Трудно сказать… — сомневается Ламия. — Я ведь не ведьма и никогда не имела дел с оборотничеством. Но обычно с таким справлялся даже простой шаман или знахарь. Наверняка, есть особенные травы… Но это же надо тащить его на Ту сторону, а тогда придется объяснять персоналу и Кире его внешний вид…

— То есть Кира его еще не видела таким? А-а-а, она же в отъезде, точно… Ладно, есть у меня одно средство. Если не поможет, тогда потащим его к моей Альрауне…

— У тебя есть Альрауна⁈ — восхитилась Марси. — То есть, мне не показалось⁈ Хотя я полагала, что у тебя обычная фейка или кикимора, каких полно, но что бы целая Альрауна⁈ А ты уверен, что она точно Альрауна? Их целебный сок способен вернуть жизнь даже мертвым!

— Вот это мы сейчас и проверим, — киваю ей, доставая из кармана поллитровую бутылочку из-под минералки с коричневой жидкостью. Скрутив крышку, даю понюхать любопытной змейке.

— Да чтоб я больше никогда членов не сосала! — восклицает та от восхищения. — Пахнет точь-в-точь как-то самое Исцеляющее зелье высшего уровня, которое мне лишь удалось держать в руках! Откуда оно… ах да… Слушай…

Она подползает ближе, вкрадчиво шепча мне на ухо:

— Тако-ой бизнес можно замутить! Это же лекарство от всех болезней! Прикинь, сколько бабла выручим!

— Давай чуть позже поговорим, — киваю ей, не желая сейчас обсуждать этот щекотливый момент и с некоторой опаской приближаюсь к недоличу. Он все еще человек, хотя из глубоко запавших глаз уже слегка видно мертвенно-бледное сияние.

— Кирилл? — спрашиваю его. — Ты еще с нами?

— И не надейтесь! — скрипучим голосом отвечает полумертвец. — Я еще вас переживу! Что это у тебя в бутылке? Пахнет приятно.

— Это лекарство, выпей, — подаю ему пузырек. Кирилл послушно принимает его, принюхиваясь.

— Пахнет вкусно. Медовый квас?

И пробует, а затем и осушает полностью бутылочку.

— Ух! Хорошо зашло! — улыбается обтянутый человеческой кожей скелет. — А еще ес… Ур-р-ргх?

— Что такое? — беспокоюсь, когда тот вдруг хватается за живот. И вдруг:

— Бу-э-э-э!

Кирилла тошнит какой-то белесой жидкостью пополам с желчью в тазик, который заботливо подставляет Ламия, будто заранее знала об этом.

— Это выходит яд оборотного зелья, — поясняет она. — Как я и думала. Лекарство действует!

Действительно, тело Кирюхи словно изнутри наливается розоватым светом, превращая его обратно в человека. Седые волосы также наливаются чернотой и даже отрастают до плеч, придавая тому вид певца-рокера. Лицо, руки, шея, также наливаются здоровым цветом кожи, глаза теряют мертвенный блеск, зато становятся видны, как у всех нормальных людей. Кирилл изумленно таращится на нас, пока мы пялимся на него.

— Я себя как-то странно чувствую, — вдруг говорит он. — Что-то кушать захотелось… Ой-ой! Да я сейчас кабана готов сожрать!

Он накидывается на остывший суп, а Марси берет меня за руку, кивая на выход.

— Нам тут больше нечего делать. К тому же ему еще надо будет восстановить силы. А здесь через пару минут будет не пройти из-за этих озабоченных текущих сучек, — решительно произносит она, закрывая дверь и таща меня куда-то дальше по коридору в противоположном общему залу направлении. Вскоре мы добираемся до двери, ведущей на третий этаж заведения. Судя по всему, там находятся жилые спальни персонала. Ламия проползает до дальней двери, доставая из кармана передника ключик и отпирая замок.

— Здес-сь нас-с никто не побес-с-спокоит, — говорит она, все чаще шипя как чайник в некоторых словах. — Поговорим о лекарсс-стве с-сейчас-с или потом?

— Потом! — шагая к ней вплотную, говорю я. Ламия стремительно подается навстречу, жадно обхватывая меня руками и хвостом вокруг пояса. Пожалуй, дальше слишком страстно.

— П-потише! — кряхтя от напряжения, говорю я. — Задуш-шишь!

— Ой, прости! — мгновенно ослабляя хватку хвоста, извиняется та. — Просто у меня давно не было… Я и забыла, что с людьми надо быть осторожнее. Ох, старость не радость…

— Не прибедняйся, — говорю, поглаживая ее тело. — Ты выглядишь моложе и красивее своей дочери!

Вместо ответа, та, как кобра, накидывается на меня, целуя со всей своей змеиной страстью. Чувствую, как ее раздвоенный язычок обвивает мой, а ее руки уже расстегивают мне штаны.