Узурпатор - Энгус Уэллс

— Кто ты? — выдохнул Хаттим, как только жуткое создание ослабило хватку. — Это что — сон?

— Ты не спишь, — произнес колдун. — Я — Тоз. Ты знаешь меня как Посланца.

— Да спасет меня Госпожа! — простонал Хаттим. Он побледнел, словно его лицо выцвело, и едва не прикусил язык.

— Пусть Госпожа до конца времен горит в огне Эшера, — прорычал Тоз. — Она тебя не спасет. И ты в Ней не нуждаешься.

Хаттим бросил взгляд на свою одежду, разбросанную по комнате. Его меч остался на борту «Варгалле». Правда, на поясе висел церемониальный кинжал… скорее красивая игрушка, чем оружие, но с достаточно длинным лезвием и достаточно острый, чтобы пройти меж ребер и достать сердце — конечно, если у этой твари оно есть. Тоз проследил за его взглядом и качнул головой:

— Это тебе не поможет. Смотри.

Он схватил Хаттима за волосы и поднялся, стаскивая стонущего галичанина с постели как раз в тот момент, когда тот выгнулся, чтобы достать оружие из украшенных самоцветами ножен. Из глаз Хаттима брызнули слезы. Кожа на голове натянулась, и ему показалось, что сейчас ее сдерут с черепа. Но тут Тоз швырнул его обратно на кровать — легко, как котенка, а кинжал сам собой поднялся в воздух, вращаясь на лету. Когда он оказался достаточно высоко, колдун сделал единственное движение рукой. Хаттим увидел, как вокруг когтистых пальцев заплясали короткие язычки голубого пламени. И ахнул: кинжал взлетел еще выше, словно его подбросили, сталь клинка внезапно покраснела и начала плавиться, роняя раскаленные капли на дощатый пол. По комнате распространился резкий запах горящего металла и дерева, похожий на вкус страха у него во рту. Большой самоцвет вывалился из навершия и разбился, усыпав пол бесчисленными осколками, та же судьба постигла и более мелкие камни, которые украшали гарду. Наконец на пол с глухим стуком упала почерневшая рукоять.

— Ты ничего не можешь сделать, — Тоз снова взмахнул своей когтистой лапой. Хаттим чувствовал, как крик о помощи рвется у него из горла, но не слышал ничего, кроме дробного стука собственных зубов. — Ты можешь только слушать меня.

— Почему я должен слушать?

Хаттим наконец услышал собственный голос — дрожащий и тонкий, точно у ребенка. Казалось, его легкие не могут набрать достаточно воздуха, чтобы издать крик. Руки и ноги онемели, и он не мог пошевелиться. Все, что ему оставалось, — это беспомощно лежать на кровати, в то время как Посланец разглядывал его своими мерцающими рубиновыми глазами. В этот момент Хаттим Сетийян понял, как должен себя чувствовать кролик под безжалостным взглядом дикой кошки.

— Я могу дать тебе все, в чем ты нуждаешься, — ответил ему Тоз.

— Ты Посланец Эшера и заклятый враг Королевств, — сказал Хаттим. Слова выходили изо рта медленно, словно им было не протиснуться сквозь зубы.

— Посланец Эшера — безусловно, — он кивнул, и грива волос цвета золы всколыхнулась. — Но враг?.. Смотря что под этим понимать.

Хаттим уставился на колдуна. В настоящий момент его жизни ничто не угрожало, и сквозь ужас, все еще державший его в когтях, начало проступать любопытство.

— Я слуга своего повелителя, — объявил Тоз, словно преподавал урок нерадивому ученику. — Следовательно, я враг Госпожи и тем, кто Ей служит. Ты Ей служишь, Хаттим Сетийян?

— Конечно. Я же правитель Усть-Галича.

— Но хочешь большего, — сказал Тоз. — Намного большего… или я не прав? Жажда власти исходит из всех твоих пор, Хаттим. Она сочится из тебя, точно пот. Я чую запах этой жажды, такой сладкий и томительный, как у духов этой девки.

— Я… — начал было Хаттим, но маг сделал короткое движение, и он умолк.

— Ты хочешь войти в Белый Дворец. Ты хочешь потребовать у Дарра трон и взять его дочь к себе на ложе. Ты хочешь установить свою власть в Тамуре и Кеше, чтобы солнце Усть-Галича взошло над Королевствами… от твоих границ до Белтревана, от Гадризелов до Тенайских Равнин. Будь ты уверен, что у тебя хватит войск, ты бы бросил вызов правителям Тамура и Кеша. Но ты знаешь, что это тебе не под силу. А потому все твои надежды — на брак с Эшривелью, чтобы получить хоть какие-то права на Высокий Престол.

Хаттим почувствовал, как язык облепляет страхом, и медленно облизал пересохшие губы. Глаза Посланца, бездонные провалы, смотрели ему в самую душу.

— Откуда ты можешь это знать? — спросил он.

— Потому что я тот, кто я есть. Как ты думаешь, Сестры допустят, чтобы твои мечты осуществились?

— Не знаю, — медленно отозвался Хаттим.

— Знаешь. Знаешь, что не допустят. Они будут против тебя. Они встанут на стороне твоих противников. Они поддержат своей силой Кеш… и Кэйтинов.

Перед глазами Хаттима мгновенно возникло лицо Кедрина. Казалось, они снова ведут поединок. Вот каба просвистела у него над головой… а вот Кедрина приветствуют как героя войны…

— О да, — промурлыкал Тоз. — Ты явно не питаешь любви к Кедрину Кэйтину. В отличие от Сестер. Они были бы рады видеть его на троне — вместо тебя. Они враги твоих мечтаний, Хаттим Сетийян.

— Ты меня искушаешь, — простонал Хаттим. — Ты вкладываешь слова в мои уста.

— Я беру те слова, которые нахожу в твоей душе. Я говорю тебе то, что ты сам шепчешь себе. Опровергни их! Скажи мне, что тебе не нужна Эшривель. Скажи, что ты не жаждешь Белого Дворца!

Хаттим с отчаянной дерзостью взглянул в горящие рубиновым огнем глазницы колдуна и ощутил, как ответ сам исторгается из глубины его души, из самых нижних ее пределов, где он скрывал правду.

— Не могу, — признался он.

Смех Тоза наполнил комнату. Стража, несомненно, должна это услышать. Сейчас сюда ворвутся вооруженные слуги и придворные, чтобы убить Посланца… если, конечно, его возможно убить.

Но ничего не происходило. Но помощь не пришла. Хаттим почувствовал, что его трясет. Ему не оставалось ничего другого, кроме как смотреть в лицо правде — ибо то, что говорила эта тварь, было правдой. Неужели Тозу и в самом деле были ведомы его самые сокровенные тайны — которые он вытащил наружу и выставил перед ним?!

— Итак, — произнес колдун, — ты не можешь отрицать, что Сестры — твои враги. И если эти куклы в голубом — твои враги, тогда кто Та, которой они следуют?

— Нет… — простонал Хаттим. Теперь он боялся за свою смертную душу.

— Что Она может тебе сделать? — небрежно заявил Тоз. — В сравнении с моим Господином Она ничто — всего лишь слабая Женщина. Неужели ты позволишь женщине встать между тобой и твоей мечтой?

— Она Госпожа, — в ужасе прохрипел Хаттим.

— Эшер — Повелитель Огня, — проскрежетал Тоз. — Он могуч. Он — неодолимая сила. Он исполнитель мечтаний.