Завтра выпадет снег (СИ) - Сумцова Марина

– Отвези меня домой, – я тихо обратилась к Жене и неловко поднялась с холодной земли.

Брюки неприятно промокли, на душе остался жуткий осадок боли и непонимания. Всё, о чём я мечтала – уйти и не возвращаться в этот дом больше никогда. Оказаться на летней веранде в приятной полутьме от пушистых веток деревьев и забыть всю чёртову семейку Морозовых.

– Мне тут помощь по саду нужна, – недовольно гаркнул Геннадий, нахмурился и посмотрел на меня с вызовом. Словно он уже одержал победу. Он не хотел уступать в этой схватке. Впрочем, как и я сама.

Наша битва взглядов могла бы продолжаться вечно, если бы только не взявший себя в руки Женька. Он подхватил меня под локоть, усадил на сидение авто и строго обратился к отцу:

– Я отвезу Сашу, – в ответ Геннадий открыл рот и успел лишь что-то промямлить, как в голосе Морозова появились стальные нотки, а сам он перешёл на повышенный тон. – Я сказал, что отвезу Сашу. И точка. Всё остальное – потом.

Женя быстро обогнул авто, заскочил на сидение и завёл двигатель. Его отец всё так же недовольно, с открытой ненавистью пялился на нас, сверлил тяжёлым взглядом. Гипнотизировал как удав бедного кролика. Но машина шустро зашуршала колёсами по грунтовке. Уже через пять минут мы в полной тишине ехали к моему родовому гнёздышку.

Между деревнями был примерно час езды, за который мы не проронили ни слова.

Один вопрос терзал меня, просился на волю. Именно его я задала, когда белый седан резко затормозил около знакомой калитки.

– Он тебе про этот бред ещё тогда напел, да?

Морозов молчал. Поджал губы, стиснул рулевое колесо до побеления костяшек, прищурился, как всегда делал, когда был не слишком-то доволен чем-то. Его реакция ответила сама за себя.

Негромко рычал двигатель, за окном стрекотали кузнечики. Солнце уже клонилось к закату, и мне нужно было бежать к маме и поздравлять, вручать скромный подарок в виде смартфона, который она бы по своему обыкновению кому-нибудь отдала. И всё же я не могла заставить себя вылезти из автомобиля с пониманием, что точка не поставлена. Это была очередная запятая, приукрашенная новыми недомолвками и тайнами, присыпанная руганью и непониманием. Нужно было не просто безжалостно выйти на улицу и гордой походкой скрыться за калиткой. Нужно было бежать.

– Почему всё так? – наконец прошептал Женька и повернулся ко мне.

В до боли знакомых глазах отражалась смертельная усталость и такая скорбь, что мне вдруг самой захотелось обнять его и не отпускать.

– Не то время, не то место, – грустно улыбнулась я, беспомощно пожала плечами и уже схватилась за ручку, когда он вновь заговорил.

– А я не хочу, чтоб всё было постоянно неправильно. Я хочу нормально. Как у других, – горячо бормотал, всё ближе наклоняясь ко мне.

– Тогда почему ты за все пять лет не сделал ни одного шага? – отчаянно бросила я и отвернулась.

На крыльцо уже вышла мама и топталась на месте, не решаясь двигаться дальше. Отец же с интересом наблюдал за всем из окна на веранде, бессовестно отодвинув занавеску и активно жуя при этом яблоко.

– С чего ты решила, что я не делал шагов? – рыкнул Женя, отчего я моментально повернулаь к нему. Он уже не казался расстроенным, скорее, раздражённым и слегка агрессивным. – Я приезжал за тобой спустя семь месяцев после расставания, под самый новый год. Катька сказала, что у тебя новый ухажёр. И я даже не поверил ей сначала, но ты вовсю доказывала обратное – целовалась с каким-то дебилом взасос с клубе и танцевала, вертелась перед ним, прижималась к нему. Что я должен был по-твоему делать?

Я тяжело сглотнула от непонимания.

События того времени давно стёрлись из моей памяти. Впрочем, наша предпраздничная вечеринка и в студенческие годы оставалась для меня загадкой – я настолько сильно напилась, что не помнила ни одной даже крошечной детали. Лишь смутно пару лиц, какие-то яркие вспышки и посиделки в обнимку с унитазом на утро. Катька затащила меня туда для веселья, чтоб я могла развеяться и немного отвлечься. А в итоге получилось полностью забыться.

Но подруга уверяла, что я весь вечер была рядом с ней. Говорила, что не спускала с меня глаз, следила за всеми действиями как с моей стороны, так и со стороны мимо проходящих парней. А потом, по её словам, мы спокойно поехали на такси в общежитие, по пути к которому меня пару раз стошнило. Один раз даже на платье Тороповой.

Разве Катя могла врать?

По моему растерянному виду Женя всё понял достаточно быстро.

– У вас с ним ничего не было? Вы не встречались? Катя сказала, что ты с ним счастлива, и чтоб я не смел всё портить.

Я помотала головой, не в силах выжать из себя хоть один звук.

– Тогда давай начнём с чистого листа! – Женя пододвинулся к краю сидения и наклонился ко мне максимально близко. Так, что я легко могла сосчитать зелёные крапинки в его глазах. – Давай забудем обо всём, сделаем вид, будто ничего и не было!

Могла ли я поступить так? Могла ли вычеркнуть из головы годы страданий без него, всю боль, которую он причинил, когда выбрал Альбину и уехал вместе с ней покорять Москву. Разве хоть кто-то на планете был в силах простить слова: “Давай никому не скажем,” – после близости с человеком, который дороже всех?

– Нет, – прошептала срывающимся голосом, резко открыла дверцу авто и чуть не вывалилась на землю. Выползла наружу, жадно втягивая свежий воздух, бросилась к багажнику, бормоча на ходу. – Нет, не хочу. Не надо. Только не снова.

Морозов не вышел следом, просто открыл багажник, из которого я вытащила свои сумки, опустил окно и закурил, выпуская струю дыма наружу.

Я бросила последний взгляд на иномарку и её хозяина, притаившегося в салоне, а потом засеменила в сторону дома, где уже поджидала обеспокоенная мама и хмурый папа. Приходилось делать вид, что всё хорошо, будто просто старый знакомый подбросил до дома. Словно душа не разрывается на части, а сердце не ноет. Играть роль весёлой и необременённой ничем девушки я научилась уже давно.

Забежав домой, я вытащила подарки для родителей, поздравила маму с юбилеем и ушла в свою комнату, сославшись на усталость после дороги. Хотя на самом деле я просто хотела побыть одна, в тишине и покое, разбираясь в ворохе мыслей и желаний.

Первое, что хотелось сделать – позвонить Катьке и узнать, что за ерунда с парнем. Верить на слово Женьке я не собиралась, вот только ему уже не было смысла врать на счёт того, что давно прошло, да и информацию всегда можно проверить. И всё же я предпочла увидеть реакцию Тороповой, пообщаться воочию, обсудить всё.

Второе – я мечтала вернуться назад во времени и отказаться от глупой поездки вместе с Морозовым. Стоило взять авто напрокат и сохранить нервы в целости.

Третье – всё же усталось взяла своё, поэтому я смертельно желала спать, чем сразу и решила заняться, как только оказалась на холодной кровати под пушистым покрывалом. И Морфей быстро затянул в свои сети.

Всю неделю я мило улыбалась родственникам, соседям и просто гостям. Рассказывала, как отлично устроилась в столице. Про злоключения с Виктором умолчала, как и про интересную встречу сквозь время на работе. Хоть мама и догадывалась, что “просто старый знакомый” совсем не обычный парнишка из соседнего села, а нечто большее, всё же предпочитала не поднимать неприятную тему. Папа её поддерживал во всём.

Время, проведённое с близкими, пролетело быстрее, чем я ожидала. Так как поезд всё так же редко ездил до города, мне пришлось сбежать из своего укрытия раньше положенного.

На вокзале сидела целая тьма народа. И все дожидались поезда на Москву, что непременно пугало. Мне удалось купить неплохое место в купе, заявленном как “женское”, и это немного успокаивало.

Я медленно читала книгу, сидя на неудобном железном стуле, от которого неприятно холодило кожу ног, не замечала ничего вокруг, погрузилась полностью в мир персонажей, как вдруг кто-то задел меня за плечо.

– Привет, – раздалось над головой за миг до того, как я успела посмотреть наверх. Знакомый взгляд карих глаз, ёжик тёмных волос, несмелая улыбка – передо мной стоял Дима. Повзрослевший, возмужавший, серьёзный и в то же время такой знакомый. За пару секунд я словно окунулась в прошлое, промотав все забавные совместные гулянки.